Он вспоминал тот поцелуй, осознал Итан. Приходил в себя после эротического сна.

Впрочем, все это не имеет значения. Клер уедет через день-два, и если их женитьба и развод останутся в тайне, он больше ее не увидит. Именно этого он хочет.

Итальянский ресторанчик в Глен-Арборе был украшен картинами местных художников и букетами свежесрезанных цветов. Меню было изысканным, хотя блюда подавали в незатейливых керамических тарелках.

— Вам нравится в Глен-Арборе? — любезно поинтересовалась официантка.

Нет, сказала бы Клер. Ночью она не могла уснуть, несмотря на все свои усилия, гадая о том, позвонит ли Итан, пришлет ли Симона очередное письмо, и ожидая еще чего-то смутного и неуловимого.

— Здесь прекрасный пейзаж, — уклонилась от прямого ответа Клер.

В другое время, в другом состоянии она осталась бы здесь подольше, чтобы вдоволь налюбоваться бирюзовыми озерами, волнистой грядой холмов и очаровательными домиками. Но сейчас ей не до этого. Ее ожидают дела в Чикаго — ей надо заняться своей карьерой и обставить квартиру. Поэтому она уезжает, даже билет на самолет успела купить.

Клер ткнула вилкой в салат и задумалась о письме, которое получила от Симоны. Ее подруга сообщала, что никакие сведения из утерянного дневника еще не просочились в средства массовой информации, но все же она не вполне уверена в порядочности Райана Таннера.

Тон письма насторожил Клер. Симоне явно не нравился этот журналист. Значит…

Белла, хранящая странное молчание, наконец приобщилась к этому делу. Ей все равно, что Райан Таннер будет делать с их журналом, поскольку, как она написала, «Айвор знает все. Поэтому, что касается меня, то Райнер Таннер может публиковать все, что хочет, и пошел он к черту». Белла закончила свое письмо словами: «Для тебя это не так просто, Клер».

Вот именно, не так просто.

Конечно, ее подруги высказались также по поводу ее приезда в Глен-Арбор и тщетных попыток извиниться перед Итаном. Симона написала:

«Ты думаешь, он все еще испытывает чувства к тебе?»

Какое там! Итан ненавидит ее. Он хочет вычеркнуть ее из своей жизни. И жалеет о том, что женился на ней.

Белла, как всегда, задала вопрос но существу:

«А что ты испытываешь к нему?»

Клер не ответила. Да и что тут сказать? Она была уверена в своих чувствах, когда уезжала из Чикаго два дня назад. Но ведь это вполне естественно — что женщина испытывает сентиментальную привязанность и влечение к своему первому мужчине. Это своего рода… ностальгия.

Но поцелуй застал ее врасплох — Клер задумалась над тем, кто она есть, кем стремится стать, с кем хочет идти по жизни.

Открылась дверь, и в ресторан вошла женщина, впустив вместе с собой прохладный ветерок. У нее были светлые волосы, длинные ноги, и, когда она сняла пальто, стало видно, что она беременна. Метрдотель указал ей на соседний столик.

— Сегодня похолодало, — приветливо обратилась Клер к новой посетительнице.

— Да, — женщина потерла руки, занимая свое место. — Прогноз предвещает снег на этой неделе.

— Я слышала в новостях, что в Чикаго прошлой ночью уже выпал снег, — сказала Клер. — Я как раз оттуда.

— Неужели? Мой муж родом из Чикаго. Но мы там бываем редко, потому что все его родственники переехали в Мичиган.

Какой-то странный холодок пробежал по спине Клер. Нет, этого не может быть, отругала она себя. Официантка тем временем принесла ее соседке меню и улыбнулась:

— Здравствуйте, миссис Сивер. Рада снова видеть вас. Хотите что-нибудь выпить?

Вилка, которую держала Клер, со стуком упала на деревянный пол. Миссис Сивер? Только вчера Итан целовал Клер с такой страстью, что разбудил в ней давно дремавшие чувства и она захотела еще большего, и вот теперь выясняется, что он женат! Она не знала, какая из двух эмоций преобладала в ней сейчас: шок или злость. Шок победил, но лишь потому, что был более прямолинейным. Злость была опасным чувством, которому без обдумывания нельзя было давать выход.

Клер даже не мыслила, что Итан мог жениться во второй раз, и уж тем более никогда не думала о том, что жена его ожидает ребенка. В краткой биографии на veb-сайте вообще не упоминалось ни о какой семье, но Клер предствлялось, что когда-нибудь у него непременно будут дети — сорванец с озорными искорками в зеленых глазах и похожая на ангелочка девочка с решимостью в лице, как у отца.

— К вам кто-нибудь присоединится? — спросила официантка женщину.

— Сейчас придет муж и, возможно, вместе с ним будет его брат.

Если бы Клер уже не уронила вилку, она сделала бы это снова. Мне надо сматываться, подумала она, вытирая рот салфеткой и откладывая ее в сторону. Она не струсила, нет, но совсем не жаждала

оказаться в окружении новой семьи Итана. Надо поскорее убираться отсюда, чтобы Итан не обнаружил за соседним столиком еще одну жену.

Бывшую жену, напомнила она себе. Она была его бывшей и официально, и в любом другом смысле. Этот факт не способствовал поднятию аппетита.

— Спасибо, все было очень вкусно. Принесите чек, пожалуйста.

— Сейчас. — Официантка направилась в служебное помещение.

Клер решила ее не ждать. Заплатить и быстро исчезнуть — таков был ее план. Она оставила на столе достаточно денег, которые включали и щедрые чаевые, и стала уже одеваться, как дверь ресторанчика открылась.

Когда Итан переступил через порог, Клер почувствовала себя в шкуре оленя, взятого охотником на мушку. Ей захотелось забиться в угол, но это было невозможно. Итан уже заметил ее в маленьком безлюдном помещении, и дружелюбное выражение на его лице сменилось настороженным, а потом жестким.

Вздернув подбородок, Клер направилась к двери. К несчастью, они столкнулись лицом к лицу. Вместо того чтобы отступить в сторону, Итан остался стоять на месте. Откинув со лба свои короткие волосы, Клер прямо встретила его взгляд.

— Привет, Итан.

— Привет, Клер. Я думал, ты уже уехала.

— Думал или надеялся? — Когда он молча улыбнулся в ответ, она продолжала: — Не волнуйся, я скоро уеду.

— Хорошо. — Он позвенел ключами, которые держал в руке, и положил их в карман. — Один лишь вопрос: есть ли какие-то новости о том, что мы обсуждали вчера?

Она покачала головой:

— Нет.

Он с облегчением вздохнул.

— Ну, как говорится, отсутствие новостей — это хорошая новость.

Итан взглянул на зал и приветственно помахал рукой женщине, сидевшей за столиком. Клер охватил гнев, когда она увидела его радостную улыбку. Ледяным тоном она произнесла:

— Кстати, прими мои искренние поздравления.

Лицо его изменилось, и он спросил:

— О чем ты говоришь?

Клер кивнула головой в направлении женщины и, подняв брови, понизила голос:

— Когда вчера твои руки пытались забраться под мою футболку, я не заметила на них обручального кольца. Надеюсь, ты простишь меня за мою недогадливость. Я не знала, что ты женат и жена твоя беременна.

Клер полагала, что ее резкое высказывание вызовет у него раскаяние или по меньшей мере обескуражит его. Но он лишь язвительно улыбнулся.

— А помнишь ли ты, где были в это время твои руки?

Она помнила, где они были, поэтому решила закончить разговор. Обойдя его, она сказала:

— До свидания.

Но Итан последовал за ней к двери.

— Я не думал, что должен был тебе что-то объяснять, Клер.

— Конечно, нет. Тебе следует объяснить все твоей жене — второй жене. — Она покачала головой и перешла почти на шепот: — Должна тебе сказать, что я немного разочарована. Ты не должен был вести себя со мной как… как гулящий мужчина.

— А ты не должна была манипулировать мной, вести себя как эгоистичная лгунья. — Он содрогнулся, когда произнес эти слова, и лицо его снова окаменело.