Певец, чисто выбритый мужчина, говорящий с небольшим акцентом, немедленно подошел к микрофону, заводя присутствующих разудалой вариацией на тему «Маленького коричневого кувшина».

Роз рассовала по карманам очередную порцию чаевых. Если так пойдет, то у нее окажется достаточно денег, чтобы купить одну из тех миленьких вещиц, что были в каталоге «Секрет твоих побед». От пришедших на ум фантазий по лицу ее расплылась широкая улыбка.

— Улыбочка для меня, дорогуша? — спросил Брюс Бэттл.

Он застал девушку врасплох, только потому ему и удалось, потянув ее за руку, усадить к себе на колени.

Прежняя Роз моментально отвесила бы ему смачную оплеуху и вытолкала взашей. Теперь подобные манеры были неуместны. Она аккуратно ткнула его локтем в живот и вскочила на ноги, одарив высокомерным взглядом.

— Единственное, дорогуша, что у меня есть для тебя, — это счет.

— Приберегаешь все для Мейсона? — Он снова протянул к ней лапы, но на сей раз она увернулась. — Не дури, он не против поделиться.

— Против, — сказал Мейсон, оказавшийся позади Роз.

Как соблазнительно было бы качнуться назад — к источнику тепла. Но она не может подвести его подобным образом. Никто в городе, не считая Марни и Бергена, не знает наверняка, что между ними существует что-то, кроме карточки наемного работника и платы за жилье.

Однако Мейсон прояснил ситуацию достаточно громко, чтобы перекрыть звуки оркестра:

— Держись подальше от моей женщины. — И на виду у доброй половины таверны поцеловал Роз в губы.

Еще до окончания поцелуя певец у микрофона объявил:

— Нам поступил заказ на «Любовь, как роза алая». — И под аккомпанемент вступления добавил: — Песня посвящается Мейсону.

Мейсон удивленно поднял голову.

— Думаю, ты можешь пригласить Роз на танец, — произнесла неподалеку Марни. — Я послежу за баром.

— Иногда совсем неплохо иметь сестру, — благодарно кивнул он и повел Роз на маленькую танцевальную террасу.

Там уже толпилось несколько пар, но Роз все равно казалось, что на нее все смотрят. Ну и пусть.

Три шага вперед, один назад. Однажды они уже делали это, но теперь, в присутствии наблюдателей, повторять опыт было слегка страшновато.

— Ты молодцом, — прошептал Мейсон ей в ухо. — Я бы никогда не поверил, что ты считаешь шаги.

Она вспыхнула.

— Спасибо.

— Кстати, ты прекрасно выглядишь. Что-то сделала с волосами?

— Причесала. — Роз рассмеялась, подавив искушение накрутить локон на палец. Ведь сколько пришлось помучиться с щипцами, чтобы сотворить кудри на затылке! Пришлось даже чуть спрыснуть лаком, чтобы сохранить прическу. — Конечно, стрижка удобна, но я думаю снова начать их отращивать.

— С длинными ли волосами или с короткими, ты сводишь меня с ума.

Темп песни был медленным, а сладкий голос певца позволял полностью оценить произносимые слова.

— Какая чудная песня, — сказала она.

— На самом деле вначале это было стихотворение «Алая, алая роза» Роберта Бернса. — И Мейсон пропел: — «Сильнее красоты твоей моя любовь одна, она со мной, пока моря не высохнут до дна».

Роз удивленно покачала головой. Он был полицейским, частным сыщиком, попадал в перестрелки. И одновременно интересуется птицами и корой деревьев, умеет танцевать медленные танцы, петь и помнит стихи какого-то давно умершего поэта.

— Откуда ты все знаешь? — спросила она.

— Из книг, — пожал плечами Мейсон. — Брал стихи Бернса в библиотеке. Они здорово поднимают настроение.

Роз вспомнила о нижнем белье, которое планировала приобрести с той же целью.

— Я знаю еще кое-что, что может поднять настроение. Кое-что маленькое, шелковое. Закрывающее ровно столько, чтобы возбудить мужское любопытство.

— Мне повезло, что когда-то я занимался частным сыском. Мое любопытство уже дошло до нужной кондиции. Может, назначим свидание?

— Свидание?

— Были в твоей жизни свидания?

Ни тон, ни взгляд не давали и повода заподозрить насмешку. И потому Роз лишь слегка смутилась, признавая:

— Нет, никогда.

— Тогда жду не дождусь, чтобы стать у тебя первым.

Как хорошо, если бы он действительно мог стать первым в другом, не менее значимом плане. Воспоминание о первом сексуальном опыте с годами не стало краше. Не было ничего романтичного в поспешном болезненном совокуплении с мальчиком, оставленным вместе с ней после уроков…

Словно прочитав ее мысли, Мейсон прошептал:

— У нас с тобой все будет хорошо, Рози.

За час до закрытия ансамбль выпустил последний заряд под названием «Паренек Дэнни», заставив рыдать навзрыд всех присутствующих. Потом музыканты зачехлили свои мандолины, гитары, банджо, барабаны и флейты и получили свою плату. Вместе с ними засобиралось большинство посетителей.

Часам к четырем удалось наконец отмыть последние пятна пива с пола и вымести все шелуху от арахиса.

Мейсон извлек из шкафа за стойкой бутылку виски.

— Хочешь чуток ирландского? — спросил он Рози, наливая себе в стакан на два пальца.

Она отставила швабру в сторону и подошла к стойке. Карманы оттопыривались, до отказа забитые плодами ее труда.

— Хорошие чаевые сегодня?

— Очень. — Она ухмыльнулась.

— Знаешь какие-нибудь ирландские тосты? — спросил Мейсон.

— Один. Выучила в семье усыновителей номер четыре. Они были ирландцами. — Роз прочистила горло. — Корабли грузят лесом и грузят железом, корабли, что плывут по морям. Но лучшие корабли — те, что везут нашу дружбу. И да будет так.

— Аминь, — сказал Мейсон и сделал большой глоток.

Роз озорно подмигнула и опрокинула содержимое своего стакана в рот, ни кашлянув, ни поперхнувшись. Со звяканьем поставила пустой стакан на стойку.

Только Рози могла сделать подобный жест сексуальным, подумал Мейсон.

— Готов на выход? — спросила она.

— Только запру двери.

Несколькими минутами позже они вышли в тихую ночь. Подмораживало, но Мейсону такое было только на руку. Хоть что+то, что охладило бы кровь, бурлящую в жилах. Идя рядом с ней, он нащупал ее ладонь.

— Так как, ты свободна в эту субботу?

— Надо спросить у босса, — смешливо ответила она.

— Свободна.

— Оплачиваемый выходной?

— Не наглей.

— И куда ты планируешь меня повести?

Он как-то не задумывался над этим.

— Как насчет Рая?

— Высоко метишь.

— Не особо. Есть такой маленький городок в заливе Белой Рыбы.

Разочарованная Роз пихнула его в бок.

— Похоже, ты не согласна. — Они в молчании прошли еще немного в сторону дома, потом он спросил: — А что думаешь по поводу Нью-Йорка?

— Здорово. Только ты платишь за перелет, договорились? — Она расхохоталась, но Мейсон внезапно остановился.

— Да.

— Ты серьезно?

— Угу. Бывала там?

— В Нью-Йорке? Никогда.

Мейсон обрадовался.

— С тех пор, как я там был, прошло немало, но я всегда собирался вернуться. Мне кажется, тебе там понравится. В Нью-Йорке для всех чего-то да найдется. Между прочим, там и кормят отлично.

— Думаешь взять меня в Нью-Йорк, чтобы подкормить?

— И на представление на Бродвей можно будет пойти.

— Нью-Йорк, — повторила она зачарованно.

— Да. — Он притянул Роз к себе. — В субботу с утра можно вылететь из маленького аэропорта в Хутоне до Детройта, там пересесть и еще до полудня быть в Нью-Йорке. А вернуться поздно в воскресенье или даже, если хочешь, в понедельник с утра.

— Чтобы остаться вдвоем, нам не требуется ехать в Нью-Йорк. Просто запри дверь, чтоб Марни не вломилась. Голосую за пиво и пиццу у тебя.

Мейсон знал, что такое решение вполне устроит Рози. И именно поэтому решил увезти ее отсюда далеко и предпринять нечто особенное.

— Нью-Йорк. Так как?

Вместо ответа Роз поцеловала Мейсона. Пальцы, поглаживающие его спину, даже через рубашку были ледяными, но Мейсон ощутил пожирающие его языки пламени. Господи, что она с ним делает!

— Не могу дождаться субботы, — прошептала ему Роз перед тем, как скользнуть в свою квартирку.