Он помог Тори добраться до велосипеда.

Она заметила новые занавески соседей и подумала, что они не так уж плохи, как ей казалось раньше. Кажется, сейчас из-за них выглядывала любопытная соседка. Тори радостно ей помахала и забралась на заднее сиденье. Откинувшись на спинку, она смотрела, как он забирается на велосипед. Уже давно у нее не было свободного от всяких планов времени. Когда она стала человеком, который маниакально контролирует каждую секундочку каждого дня? Неожиданно она почувствовала себя невероятно свободной.

— Хочешь услышать гудок? — спросил Адам.

— Почему бы нет?

Это было похоже на рев осла. Она спросила себя, можно ли умереть от смеха. Похоже, можно…

«Ее мама, — думал Адам, когда они выехали на дорогу, — замечательная женщина. Когда Тори достигнет ее возраста, она будет выглядеть так же. Это то, о чем мужчина может только мечтать».

Он никогда не думал о матери Кэтлин и о том, какой будет Кэтлин в возрасте. Почему?

Он оглянулся на Тори. Она улыбалась и помахала малышам, удивленно смотревшим на них со своих трехколесных велосипедиков.

— Догоняйте, — крикнула она им.

Они приняли вызов и начали крутить педали, пытаясь догнать их.

— Погуди им, — крикнула Тори Адаму.

Он дал гудок, похожий на крик осла, и дети завизжали от восторга. Он оглянулся на Тори. Она смеялась, ее лицо светилось радостью.

Адам выехал на аллею. Сзади раздался гудок автомобиля. Адам дал гудок в ответ. Водитель покрутил пальцем у виска, а Тори помахала ему.

Адам решил проехаться по одному из переулков, игнорируя нетерпеливые гудки машин. Слава богу, дорога относительно ровная.

Несколько подростков притормозили на своей спортивной машине и пытались заигрывать с Тори. Разве они не видели, что она несколько старовата для них?

Но по ее лицу сейчас нельзя было догадаться о ее возрасте. Она выглядела как маленький эльф с буйными кудрями, веснушчатым носом, с глазами, полными света и смеха. Это то, чем она всегда привлекала ребят и чего сама никогда не замечала.

— Проваливайте! — закричал Адам подросткам. Если они обзовут его старичьем, он за себя не отвечает.

Они засмеялись и отпустили еще несколько плоских шуточек в адрес Тори. Она покраснела. Ребята укатили, затерявшись в потоке машин.

Тори улыбнулась и помахала желтому автобусу, полному школьников.

— Помаши им, Адам!

— Не могу!!! — задыхался он.

Как он взялся за это? Невероятно! Мужчина его положения, который тянет велосипед рикши. Не просто велосипед, а тяжелейший велосипед на свете!

Адам уже проехал три квартала. Не указал ли Марк в письме, сколько должна продолжаться велосипедная прогулка?

Он снова оглянулся на Тори. Черт возьми, это того стоило! Она выглядела такой, какой он привык ее видеть. Как тогда, когда их команда выиграла бейсбольный матч. Когда она сдала трудный экзамен.

Адам услышал звук сирены и оглянулся через левое плечо. Он увидел патрульную машину, которая ехала за ними.

Он посмотрел на свою пассажирку через зеркало бокового вида, которое было прикреплено справа. Теперь она хохотала еще сильнее.

Адам остановился, благодарный полицейским. Наконец он сможет перевести дыхание.

Из машины вышел полицейский, молодой и напыщенный. В суде Адам уничтожил бы его, но сейчас значение имело только то, что Тори счастлива.

Он не стал оправдываться по поводу того, что мешает движению. Он протянул руку за квитанцией, улыбаясь как провинившийся школьник. Полицейский пристально взглянул на него и стал осматривать велосипед, оценивая его пригодность для езды.

— Мэм, вы наняли этого человека? Он выполнил свою работу?

— Я считаю, он не справился, вы должны арестовать его немедленно! — невозмутимо промолвила Тори.

Полицейский оторопел, не зная, как реагировать на ситуацию. Адам не смог удержаться от смеха, и молодой блюститель порядка переключил внимание на него. Однако скоро это внимание стало враждебным.

Адам вспомнил, как Марк решал подобные проблемы, когда дело пахло жареным. Как-то выкручивался.

— Вы развлекаете свою девушку? — тихо спросил полицейский.

— Я хочу, чтобы она смеялась, — неожиданно для себя доверчивым шепотом сказал Адам. — Она слишком давно не смеялась.

Полицейский обернулся и посмотрел на Тори.

— Кажется, у вас это здорово вышло. Как так получилось, что она долго не смеялась?

Адам был в сомнении. Он не должен ни о чем рассказывать.

— У нее умер муж.

— Мне очень жаль…

— Да, он был очень хорошим человеком. Лучшим. — Адам почувствовал ком в горле и отвернулся.

Когда он снова посмотрел на полицейского, в глазах того что-то смягчилось, и он закрыл книжку со штрафными квитанциями.

— Но почему вы просто не поехали по велосипедной дорожке вдоль улицы?

— Я собирался. Но у меня не было запланировано, чтобы она умерла смеясь, — я просто не мог пробраться через весь этот транспорт.

Полицейский покачал головой.

— Я остановлю машины, чтобы вы могли переехать улицу.

— Спасибо.

— Вы адвокат?

— Как вы узнали?

— Это видно. Вспомните обо мне, когда будете иметь дело с нашими парнями в зале суда!

— Непременно!

Ему вдруг пришло в голову, что там, где Тори, в воздухе как будто разлита любовь. Так было всегда. И это изменяло все и всех.

А он с тех пор сделал что-то, чтобы изменить все к лучшему?

Благодаря молодому полицейскому, который остановил для них транспорт, они пересекли четыре полосы движения. На велосипеде восседала, как королева, Тори. Полицейский подталкивал велосипед сзади, чтобы Адам смог проехать по траве в горку на широкую мощеную дорогу.

— Постарайтесь никого не столкнуть в реку, — посоветовал полицейский, покачав головой, и махнул рукой в сторону машин, разрешая движение.

Они проехали без приключений уже милю или две, когда лопнула передняя шина и они чуть не очутились в реке.

— Оставайся здесь, — приказал он.

— С удовольствием, — ответила Тори и откинулась на спинку сиденья, спокойно наблюдая за течением реки.

Он посмотрел на нее. Похоже, идея Марка работала. Тори выглядела счастливее, чем вчера. Гораздо счастливее.

Он бросился через улицу в какие-то небольшие магазинчики и купил плед и корзину всякой снеди. Затем, вернувшись, разложил все на траве за сломанным экипажем.

— А у вас есть копченые устрицы? — спросила она с усмешкой.

— Да, безусловно. И печеночный паштет. Икра не выглядела свежей.

— Я не выношу, когда икра несвежая, — сказала она.

Адам легко подхватил ее на руки и перенес на одеяло. Он открутил крышку у бутылки с газировкой и предложил ей первый глоток. Она глотнула, вытерла рот и отдала ему, а сама стала копаться в корзине.

— Ой, ты и правда купил копченые устрицы!

— Правда. — Он допил бутылку и достал новую. — Господи, какая же это была тяжелая работа…

— Ты становишься сентиментальным!

— Знаю…

— Ты все такой же сумасшедший.

— И это я знаю.

Ее губы дрожали, и она отвернулась. «Я скучала по тебе», — подумала она. Но не сказала это вслух.

Он придвинулся к ней, так что его плечи касались ее.

— Пожалуйста, не продолжай, иначе ты будешь грустить и все испортишь.

— Просто я хотела бы, чтобы Марк мог быть здесь, с нами.

— Может быть, он здесь…

Адам лежал на одеяле, положив руки под голову. Солнце ласково грело. Он чувствовал себя спокойно, его клонило в сон. Рядом бежала река, пели птицы. Молодые листья на деревьях дрожали и сверкали, играя на солнце зелеными огоньками. Казалось, он чувствовал запах июня — свежий и полный надежд. Ему пришло в голову, что он столько лет не отдыхал, не чувствовал такого покоя и умиротворения.

Тори лежала рядом, не касаясь его. Только размышление — придвинуться ли к ней на этот сантиметр или около того — удерживало его от сна. Стоило ему чуть-чуть подвинуться, и его плечо коснулось бы ее.