– Что бы ни было написано на этом листке, что бы вас ни расстроило, мы найдем выход.

– Не в этом случае. Это мое заявление об уходе.

Рэйна наблюдала, как меняется выражение лица Дерека. Сначала у него, как обычно, был уверенный вид, потом на его лице отразились замешательство и потрясение, а также сожаление. А она-то воображала, что этот разговор пройдет совсем иначе!

Она представляла себе, что будет сидеть напротив него за письменным столом и перечислять причины ухода. Он будет хмуриться, испытывая сожаление, но, в конце концов, встанет, пожмет ей руку и посмотрит ей вслед, когда она выйдет из кабинета. Она думала, что они оба будут себя вести с большим достоинством.

Рэйне и в голову бы не пришло, что она может что-нибудь в него бросить.

Тем более, что при этом разговоре у нее на руках будет эта милая малышка.

Но девушка отогнала эту мысль, а заодно сомнения относительно своего ухода. Эта девочка в ее руках не «милая малышка». Она ловушка. К ней хочется привязаться.

Рэйна знала, что ей будет трудно уйти от Дерека. Но из-за этой крохи уйти будет гораздо труднее.

Поэтому, как только Изабелла начала успокаиваться, Рэйна окинула взглядом комнату, стараясь найти место, куда можно будет положить Изабеллу. Не увидев такого места, она подошла к Дереку.

– Хорошо, урок первый. Детям нравится, когда их прижимают к себе. Пусть она услышит, как у вас бьется сердце. Пусть она почувствует, как вы медленно вдыхаете и выдыхаете. Вот, попробуйте. – Она отдала ему ребенка, а потом быстро пошла прочь.

На лицах отца и дочери промелькнуло одинаковое выражение замешательства и удивления. Изабелла снова принялась извиваться. Но Дерек прижал ее к груди, и это, казалось, ее успокоило,

– И запомните: дети напоминают сообразительного конкурента. Они всегда замечают вашу неуверенность. Когда вы нервничаете, старайтесь, чтобы она этого не почувствовала.

Дерек принял решительный вид и стал внимательно смотреть на ребенка. Рэйна поняла, что он следует ее совету, нарочно замедляя дыхание. Потом, когда девочка затихла, перевел взгляд на Рэйну.

– Вы собираетесь уволиться?

– Таков был мой план.

– Но вы не можете!

Неужели он и Тринити обменивались мнениями или что-то в этом роде?

– Поверьте мне, я могу.

– Вы проработали здесь восемь лет. С какой стати вам увольняться?

– Девять, – со вздохом признала она. – Я проработала здесь девять лет. Мне пора продолжать движение.

– У вас есть другая работа? Предложение получше? Я предложу вам то, что еще лучше.

При виде его уверенности она запаниковала.

Переговоры были для него родной стихией. Если она не будет осторожна, он уговорит ее раньше, чем она поймет, что происходит.

Если он узнает настоящую причину, по которой она вернулась… Если узнает, что она просто не смогла его бросить, когда он в ней нуждается… что ж, тогда она обречена.

Нет, нужно придумать что-нибудь, чтобы сбить его со следа. К счастью, все эти годы она внимательно за ним наблюдала. И кое-чему у него научилась.

– У меня нет другого предложения. Я ухожу, потому что больше не хочу здесь работать.

– Я вам не верю. Вы любите эту работу. Вы любите эту компанию.

Дерек говорил с жаром. Но Рэйна покачала головой.

– Нет, это вылюбите эту работу. Вылюбите эту компанию. Я? Я просто здесь работаю. – Она пожала плечами, надеясь, что этот равнодушный жест сведет на нет ее тоскливый тон. – Для меня дело было в деньгах. Вы платили лучше, чем любой другой в городе. И если вам нужна правда, дело по-прежнему в деньгах.

Возможно, не будь Рэйна в таком отчаянии, она не стала бы использовать его положение в своих интересах. Но Рэйна помнила, как он умеет нагнать страху на конкурентов. Решив, что не даст себя победить, она продолжала:

– После того как я подам заявление об уходе, я могу взять две недели отпуска. Или могу остаться поблизости и помочь вам с вашей маленькой проблемой. – Она указала на Изабеллу. – Итак, вы должны спросить себя: если я не останусь здесь и не помогу вам, как вы поступите с вашей дочерью?

Дерек принялся мерить ее взглядом, пытаясь определить ее слабые места.

– Какова ваша цена?

– Я не хочу уходить по собственному желанию. Я хочу, чтобы вы меня уволили.

Дерек всегда говорил людям, что Рэйна умнее большинства членов правления. Происходящее доказало его правоту. К несчастью.

– Если я вас уволю, вы станете безработной.

– И получу компенсацию.

Рэйна стояла примерно в полуметре от Дерека, подняв подбородок и так выпрямив спину, что выглядела на дюйм или два выше, чем была на самом деле. Руки она скрестила на груди, отчего ее грудь казалась непривычно пышной.

Она не могла знать, какой у нее соблазнительный вид. Многие женщины использовали свою внешность в деловых целях. Рэйна – никогда.

Да, она не ценила и не использовала свою привлекательность, но это не означало, что он остался равнодушным. Наоборот.

Но сейчас нужно думать о ребенке. Рэйна сказала, что Изабелла хитра, как конкурент, и это не добавило ему уверенности в себе. Малышка порывисто извивалась в его объятиях. Она явно знала, что он дилетант, и не хотела иметь с ним дело.

Итак, с одной стороны – апломб Рэйны, а с другой – бунт Изабеллы. Пожалуй, так его не осаждали ни разу с тех пор, как он возглавил «Мессина дайэмэндз».

– О каком пособии при увольнении вы говорите?

В первый раз за время разговора Рэйна не ответила сразу. Ага! Значит, она не обдумала это заранее.

Но она быстро пришла в себя и сказала:

– Я хочу такое же, как получила Шмидт, когда она ушла.

– Шмидт была вице-президентом. И она проработала в «Мессина» больше десяти лет.

– Только девять с половиной, если вычесть шесть месяцев отпуска за свой счет, который она взяла после свадьбы. Кроме того, вы не раз говорили мне, что я ценнее любого вице-президента. – Рэйна с невозмутимым видом изогнула бровь. Впервые за сегодняшний день она выглядела как обычно. – Вам нужно, чтобы я нашла это утверждение в письменной форме, среди ваших старых сообщений по электронной почте?

– В этом не будет необходимости. Я не могу предоставить вам все, что получила Шмидт, правление никогда на это не согласится. Но я могу удвоить вам жалованье, а также дать акции.

Она торжествующе улыбнулась.

– Идет.

Рэйна протянула ему руку. Он взял ее за руку и только тогда добавил:

– Конечно, в зависимости от того, останусь ли я доволен вашими уроками отцовства.

Она нахмурилась и попыталась вырвать руку, но у нее ничего не вышло.

– Дайте определение слову «доволен». Я не хочу, чтобы через две недели вы уклонились от выполнения условий нашей сделки из-за технической детали.

Он вспомнил острую боль, которую чувствовал, наблюдая, как его дочка всхлипывает и тянется к Дексу.

– Я хочу, чтобы через две недели Изабелла тянулась ко мне.

Рэйна нахмурилась.

– Это не…

– Когда Декс будет в комнате.

После минутного колебания она кивнула.

– Согласна.

Только тогда он выпустил ее руку, показавшуюся ему очень хрупкой. Какой контраст с ее сильным рукопожатием!

Она повернулась и пошла к выходу. Он никогда еще не видел, чтобы походка Рэйны была такой легкой. Как будто она была вне себя от радости, что его покидает.

А он все еще чувствовал прикосновение ее теплой ладони. Внезапно ему захотелось сжать кулак, чтобы сохранить это тепло, как будто так он мог удержать частицу Рэйны. Вместо этого он обнял Изабеллу, потом окинул ее взглядом.

Он ожидал прилива родительских чувств. Но ощутил только неловкость. Неумелость. Некомпетентность. Поэтому он поступил так, как делал всегда, когда сталкивался с каким-нибудь препятствием. Он решил блефовать.

– Не беспокойся, Изабелла, – начал он. Ее имя вызывало у него неуверенность. Для извивающейся малышки «Изабелла» звучало слишком официально.