Разговор любожопа с любопиздом * Любожоп Все чувства роскошью мои напоены, И мысли ею все в восторг приведены. Отменным родом я теперь любови таю, Ни с чем на свете той утехи не сравняю, Котору я теперь лишь только что вкушал, И коей весь мой дух исполнен жаром стал. Скажи, любезной друг, как ты об оной мыслишь, Между каких забав сию утеху числишь? Любопизд Чтобы без всякой то ошибки угадать, Мне нечего о том и голову ломать: Ты сам, уже совсем мне ясно, в том открылся, Во всех словах почти подробно изъяснился, Что ёб теперя ты прекрасную пизду, И в том хоть к самому я рад итти суду, Что в сей отгадке я ничем не погрешаю; Утеху я сию сам свято почитаю. Любожоп Что ёб теперя я, то прямо ты сказал, Лишь только одного ты тут не угадал: Я жопой, не пиздой роскошно наслаждался, Небесной, так сказать, утехой забавлялся, Да что еще притом не просто я блудил, Жопеночку ту я как целочку растлил! Любопизд О, небо! словом сим весь дух мой возмутился. Какой ты скверностью, любезной друг, прельстился! И в целой бы мой век того не угадал, Чтобы содомство ты утехой поставлял. И как тебя привесть то может в восхищенье, К чему вся в свете тварь имеет отвращенье? Возьми лишь ты ее в живой себе пример, Представь себе скотов, народы всяких вер — Увидишь, что они законом поставляют И в этом пункте что утехой почитают. Конечно, естества ты позабыл устав Иль святости его не почитаешь прав? Не жопу, но пизду дала нам всем природа Телесных для забав, для размноженья рода. Любожоп Сама ж природа та, о коей говоришь И чей закон ты мне столь свято чтить велишь, Нас склонностями всех прещедро одарила, Меж ими разности в нас быть определила, И потому из нас всяк вкус имеет свой, В чем, чаю, спорить сам не будешь ты со мной. Что ж мне другую тварь ты ставишь здесь в сравненье? На то тебе тот час скажу опроверженье, Которо истиной и ты признаешь сам, Когда представишь, коль мы должны небесам, Что с бессловесными они нас не равняют И разностию свойств от нас их отличают: Они стремлением одним лишь снабжены, Напротив, разумом мы все просвещены, И божества в нас знак яснее тем сияет, Что полной волею оно нас одаряет. Любопизд Я все то знаю сам и верю я всему, Ко оправданью что сказал ты своему, Но можно ль вкус иметь кому твому подобной, Чтоб заразиться сей так страстию негодной? Представь себе пизду и прелести ее — Не восхитится ли все чувство тем твое? Она лишь для того на свет и создана, Чтоб ей одной любовь была покорена. Какой в ней нежный жар, какое услажденье, Кто может ее еть и быть не в восхищенье? Юпитер для кого — скажи — сходил с небес? Пизде лишь должно дать всю силу тех чудес. А жопа от кого была когда почтенна? Она от всех почти на свете сем презренна, И можно ль на нее с приятностью глядеть? А особливо. как престанешь ее еть, То целый на плеши фунт вытащишь говна; Как может с жопою пизда быть сравнена! Любожоп
А я тебе на то тот час в ответ скажу И разность главную меж ими покажу: Скорее вымыться, чем вылечиться можно, Не спорив, в правде сей тебе признаться должно, А из сего скажи, не ясно ль то собой, Что жопе первенство дать должно пред пиздой, Затем, что от нее болезней не бывает, А от пизды людей сколь много пропадает, Примеры могут нам плачевну доказать, Сколь многим суждено от фрянок умирать; И потому, что нас всех мене повреждает, То больше и любить нас склонность побуждает. Говно ж, заебины ль вить вымыть всё одно, Лишь только разность та, что пахнет не равно. Что ж ты Юпитера в пример мне представляешь И первенство пизды чрез то ты защищаешь, Так знай, что жопу он не менее почтил: Для Ганимеда он равно с небес сходил. А те все прелести, ты кои вычисляешь И их к одной пизде толь смело причитаешь, Равно и в жопе я их все те ж нахожу И не красневши то пред светом всем скажу, Что жопу я пизде всегда предпочитаю, Утеху оную ни с чем я не сравняю, Пускай меня за то кто хочет, тот бранит, Но мысли сей во мне ничем не истребит, И я хвалимую достойно мною жопу Не променяю, верь, на целую Европу. Любопизд Твой странен вкус совсем, и с ним, я чаю, ввек Не будет ни один согласен человек, Но с тем со всем мне в том тебе признаться должно, Что спорить о любви и вкусе невозможно. Торжествующая баханка * Ахти, ау, где нейду, Ахти, ау, не найду, Не найду, что ищу, Только плачу и грущу, И грущу, не знав на что, Сокрушаюсь ни за что, Ни за что себя гублю, Бесполезно, ах! люблю. Что люблю, то многи знают И себя тем забавляют, Ах, играют, веселятся, Мне ж за что того лишаться, Без забав все в скуке жить? Я не знаю, как мне быть. Быть ли век мне без приметы В самы полны мои леты Иль мне век жить без утех, Нет, забавлюсь я при всех. Ахти, ах, ах, где я? ух! Ах, как радуется дух! Ах, дражайши мой пастух, Ты встревожил весь мой дух. Ах, как муж с женой лежит, Плотно сжавшись и дрожит, Так дрожали мои жилы, Как еблась я из всей силы, Лишь теперь-то я узнала, Отчего пизда дрожала, Когда целкой я слыла, Фуй, как дрожь в пизде была, Коль я делала глупенька, Быв ети давать скупенька, А как больно уеблась, Я слезами облилась. Плача, с радостью скажу: Всяк проси: не откажу. Подъеби меня боярин, Еби турок и татарин, Еби повар и дворецкой, Всякой русской и немецкой, Еби нищий и чернец, И старик, и молодец, Поп, кузнец, портной, сапожник, Золотарь, рещик, суконщик, Фабрикант, солдат, купец, Мот, картежник и скупец, Дурак, умной, еби вор, Всяк вались ко мне на двор, Да не делайте в том спору, Еби всякой без разбору. Лекарь, мельник и десяцкой, Слесарь, мужик и посацкой, Целовальник и чумак, И фабришной и бурлак, Трубочист, профос, погонщик, И подьячей, и извощик, Вся военная пехота И морскова всего флота, Петиметры, волокиты, Как волной морской прибиты, Все мечитеся к пизде, Я сыщу уж вас везде. Да не думайте, глупцы, Бестолковые купцы, Будто мне один из вас Мил живет на всякой час. Так как глупенькой Федот Прост, несвязен, слеп как скот, Кой отдав мне екипаш Свой к услугам, и как паш Рабски служит предо мной, Как слуга был вечно мой, Тем стараясь быть мне мил, Всякой час о том твердил. Я весьма тем веселюсь, Что браню, так не боюсь, Да ебусь во весь размах Днем, с свечею и впотьмах, Без разбору, с кем хотя, Руки, ноги обхватя, К пизде плотно прижимаю И резвенько подъебаю. Пиздья снасть уж вся трещит, Секель стонет и пищит, Пена клубом с пизды бьет, Как драгун меня ебет, Подымаясь из всей силы; Ах, дрожат мои все жилы! Докучает мне Максим, Чтоб еблась я только с ним, А других велит мне бросить, Каждый день о том он просит. Как же скучно от вранья, Фуй, и глуп он как свинья. Да другой какой-то Вася, Приступя ко мне вчерася, Говорит, что он пленен Мной смертельно и влюблен Беспредельно весь в меня, И, колена приклоня, Клялся мне своей любовью И писал своей то кровью. Фуй, как глупы они в том, Что болтают о пустом. Лишь один нашелся бравой, Кой рассудок имел здравой, Хоть и был мной обнадежен, Но стал вдруг в том неприлежен И ети просить не стал, Презирать уж меня стал. Я шутя об нем сказала, А он думал, отказала; Но однако тем он мил, Что мне мысли подтвердил: Он сказал на мой ответ, Что у блядок любви нет, Я не знаю про любовь, Разъебаюсь часто в кровь, Я не знаю, что за верность, Я не знаю, что за ревность, Только знаю, что ебусь, Никого в том не стыжусь. Одно то мне очень жалко: Сколько лет еблась я жарко И еблась весьма приятно, Но совсем мне не понятно, Что ебуся завсегда, Не рожаю никогда. Бахус, днесь мой глас внемли, Пока здесь я, на земли, В сладострастии глубоком, Воззри милостивым оком: Тебе службу приношу, Не презри, о чем прошу: Ниспошли свои щедроты, Больше мне прибавь охоты, Чтоб еблась я всякой час, Тебе во славу, А мне в забаву, Утверди мой днешний глас. |
