Епиграммы * Девичья память Худая память, врут, все будто у седых, А я скажу: она у девок молодых. Спросили однаю, при мне то дело было, — Кто еб тебя теперь? Она на то: — Забыла. Выбор Муж спрашивал жены, какое делать дело, — Нам ужинать сперва иль еться начинать? Жена ему на то: —Ты сам изволь избрать, Но суп еще кипит, жаркое не поспело. Стихотворцы Лишь только рифмачи в беседе где сойдутся, То молвив слова два, взлетают на Парнас, О преимуществе кричать они соймутся. Так споря, вот один вознес к другому глас: — Но если ты пиит, скажи мне рифму к Ниобу. Другой ответствовал: — Я мать твою ебу. Девичье горе Горюет девушка, горюет день и ночь, Не знает, чем помочь: Такого горя с ней и сроду не бывало: Два вдруг не лезут ей, а одного так мало. Вопрос живописца Позволь, Кларисса, мне списать с тебя портрет, Которого и различать не будет свет, Столь чрезвычайно он с тобою будет сходен. И верь, что будет он тебе весьма угоден: Я напишу его без кисти и чернил, И так, чтоб он с тобой конечно сходен был. Но отгадай, чем мы портреты те рисуем? Ответ Клариссы: хуем. Непроворный Ко стенке приклонясь, журит Гаврилу Анна: — Высоко, простячок, потрафил ты неладна; О, низко уж теперь, — она ему ворчит. — Ну вставь ин ты сама, — он с сердцем говорит. Требование — Позволь, сударыня, мне сделать то же точно, В чем упражнялись те, кто делали тебя, Авось и мне удастся ненарочно Сделать такую ж, хоть не для себя. Кака — Где мать? — пришед домой, спросил Сазон Ванюши. — Она пошла, — отцу лепечет малой, — тпруши, И там портки долой она у мужика, Мужик у мамыньки меж ног — кака. Заика с толмачом Желанья завсегда заики устремлялись, И сердце, и душа, и мысли соглашались, Жестоку чтоб открыть его к любезной страсть, Смертельную по ней тоску, любови власть. Но как его язык с природна онеменья Не мог тогда сказать ни слова ей реченья, То, вынувши он хуй, глазами поморгал И немо сию речь насильно проболтал: — Сударыня, меня извольте извинити, Он нужду за меня всю может изъяснити. Улика подьячего
Не выписал писец какого-то указу, Не внес его в екстракт по судному приказу. Взошел в повытье дьяк и дело то просил. — Еще-ста не готов, — подьячий говорил. Взбесился секретарь, велел подать железы, Хотел стегать плетьми, да сжалился на слезы, Ебену только мать с наставкою сказал, Ерыгой, пьяницой, пиздой его тазал. Подьячий перед ним туда-сюда вертелся, — Ей-ей сте, — говорил, — я пьяным не имелся. — Мошенник, сукин сын, пред мной ты хочешь лгать, Я тот час прикажу твой рот говном зажать, Не будешь никогда ты мною издеваться, Пред ставкой очною ты хочешь запираться! Не я ли всякой день хожу сам на кабак — Всегда вижу тебя, — сказал копейсту дьяк. <Мужу утешение> Напрасно, муж, грустишь, что я с попом ебусь: Безгрешна от того я, друг мой, становлюсь, И ежели когда попу я подъебаю, Тогда я и детей и мужа вспоминаю. Всегда с ним благодать мой осеняет лоб, Или не знаешь ты: чиста пизда, поп еб. <Монах> Что сильны Юпитер навесил бороды козам, Досадно стало то бородачам козлам. Так должен — рассуди — негодовать монах, Что бабы бороды имеют на пиздах. <Объявление> Горшкова дочь дает в наем свою пизду, Кто хочет, тот еби, плати лишь только мзду, А у нее пизда весьма уж не робячья, Потребен хуй большой, а плешь чтоб жеребячья. Какую ж за труды ей пошлину давать? Она охотнику сама о том даст знать. Доказательство Не знав роскоши в любви, Детинушка влюбился И в спламененной крови С женою веселился. И туша свой любовной жар, Не попал, где надлежит, Жена, почувствуя удар, — Не туда, мой свет, — кричит. — Что ты врешь, как не туда? — Рассердясь он говорил.— Я смолода то сам болезненно сносил. Ебливая вдова Ебливая вдова с досадой говорила: — Почто нам тайной уд натура сотворила? Не ради ли того, чтоб похоть утолять И в дни цветущих лет ту сладость нам вкушать? Когда ж нам естеству сей член дать рассудилось, Так для чего оно, давая, поскупилось И не умножило на теле их везде? На всякой бы руке у женщин по пизде, А у мущин хуи б на месте пальцов были — С какою б роскошью тогда все в свете жили! Все етца бы могли везде и завсегда, Еблась тогда б и я без всякого стыда. |
