Или импрессионисты подсмотрели сюжеты своих картин тут, подумала Эмили и подошла поближе к ограде. Она не знала, что будет делать дальше, — слишком велико было ее восхищение домом и садом, чтобы разрушать очарование банальными вопросами. Да и спрашивать было не у кого. Она решила, что на сегодня ей хватит впечатлений. А завтра с утра она найдет домоправителя или хозяина, покажет фотографию с домом и узнает, какое отношение имеет все это к ее матери и к ней.

Она развернулась и направилась прочь от дома. Сделав два шага, она услышала короткий свист. Так присвистывают мальчишки от удивления. Приличные девушки не обращают на это никакого внимания. Но любопытство… что с ним делать? Ей непременно нужно было выяснить, кто же увидел ее здесь, жадно вдыхающую аромат чужой жизни?

На серой дорожке сада стоял высокий стройный парень, одетый только в шорты цвета хаки, и спокойно смотрел на нее, не делая никаких движений и не подавая никаких знаков.

В одну секунду она охватила его цепким взглядом. Он был совершенством. Гладкая оливковая кожа, длинные мускулистые ноги, руки совершенной формы, длинные темные волосы, поджарое тело… Эмили перевела дух, перечисляя все его совершенства. А глаза… О Боже! У него были яркие зеленые глаза, окруженные черными ресницами. Довершали картину высокие скулы и типичный для мачо квадратный подбородок.

Наверное, это садовник, решила Эмили. Так ей было легче оттолкнуть от себя желание сразу же броситься ему на шею и заявить, что она миллион раз видела его во сне и приехала на Маврикий специально, чтобы сделать ему предложение разделить с ним жизнь, пока смерть… ну и так далее. С садовником проще. Мало ли красивых водителей такси в Нью-Йорке, не будешь же каждому из них делать предложение. Воспитанная в среднестатистической американской семье, Эмили понимала, что ее избранником должен быть все-таки человек определенного крута.

Все эти мысли вихрем пронеслись в ее бедной голове, она глубоко вздохнула и, мило улыбнувшись, сказала по-английски:

— Привет!

— Привет! — ответил он спокойно.

Эмили по одному слову поняла, что он говорит на классическом английском. Недаром она была специалистом по языкам и на такие вещи ее ухо было настроено. Садовник?

— Простите, я могу показаться навязчивой, но мне необходимо узнать, кому принадлежит этот дом? — перешла она на французский.

Парень усмехнулся. Он понял ее маневр. Тестирует.

— А кому принадлежите вы? — ответил он на таком же прекрасном французском.

Эмили смутилась. Вопрос был явно двусмысленным.

— Понимаете, мне очень нужно встретиться с хозяином этого прекрасного дома, — залепетала она, ругая себя за неуместную восторженность и эпитеты.

— Хозяина этого прекрасного дома нет. Он в Европе. Будет нескоро.

Он говорил вежливо, но Эмили чувствовала, что он из последних сил сдерживает улыбку. Неужели она так нелепо выглядит?

— Скажите, а как зовут вашего хозяина? — тем не менее продолжила она. Если уж ввязалась в драку, не пасуй.

— Моего хозяина? — уточнил молодой человек.

Эмили быстро закивала головой.

— По-разному. Кто-то «босс», кто-то «милый», кто-то…

Разозлившись, Эмили резко перебила его:

— Вы же понимаете, о чем я спрашиваю, не прикидывайтесь. Назовите мне его имя! — Похоже, он издевается надо мною.

— Леди проводит допрос с пристрастием? — уже откровенно стал издеваться «садовник».

— Да, именно с пристрастием. Я и без вас могу это узнать, — заявила она и повернулась уйти.

— Прекрасная леди, не бросайте меня, — остановил его голос Эмили, — я не хотел вас обидеть. Я просто слегка растерялся, увидев перед собой столь совершенное создание. Поверь-те, в наш город не так часто заносит ангелов.

— Я не ангел, — дернула плечиком Эмили.

— Вам просто об этом никто не говорил. Уж я-то знаю.

— Молодой человек, мне действительно необходимо узнать, кому принадлежит этот дом, — спокойно продолжала Эмили. — Дело в том, что, как мне кажется, он принадлежит семье Горгульи. Я права?

Парень опять спрятал усмешку.

— Это так, — важно ответил он. — Об этом знают все на острове. Не стоило так долго строить догадки.

— Впрочем, в данном случае это всего лишь подтверждение моих догадок, — вздохнула Эмили. — Поскольку хозяина нет дома, боюсь, мне никто не может помочь. Хотя, может быть, кто-то из членов семьи…

— А чем, собственно, помочь? Назовите проблему, я попытаюсь что-нибудь сделать.

— Мне объяснили, что только члены семьи Горгульи могут помочь мне добраться до виллы «Дезире». Иначе я никак туда не попаду.

Лицо молодого человека вдруг стало серьезным.

— Кто вы, чтобы желать попасть на виллу? — спросил он.

Эмили замялась. Объяснять постороннему человеку что-то про неясную историю, связанную с матерью, не хотелось. Но не отвечать совсем ничего было бы странно.

— Понимаете, я здесь на каникулах… Мне сказали, что это одна из достопримечательностей острова, но попасть туда почти невозможно.

Ее объяснения явно были неубедительны, но парень вдруг улыбнулся и сказал:

— Я действительно могу вам помочь. Хозяин дома звонит каждый день. Я могу поговорить с ним. Думаю, он будет не против того, чтобы прекрасная незнакомка посетила его жемчужину.

— Вы думаете, он не откажет? — выдохнула Эмили. Победа досталась ей уж очень быстро — что-то тут было не так. — А не потребуется ли письменного разрешения?

— Если бы вы собрались туда одна, тогда конечно… Но мы поедем вместе.

Эмили опешила. Ну уж нет! Она никогда с ним не поедет. Она уже забыла, что готова была идти с ним пешком на край света.

— С чего вы взяли, что я собираюсь ехать с вами? — спросила она заносчиво.

— Думаю, что для вас это единственный шанс попасть на виллу. Решайтесь. Я попытаюсь убедить хозяина, — проговорил он с наигранным равнодушием и стал разглядывать дорожку у себя под ногами.

— А далеко ехать?

— Ровно столько, чтобы познакомиться в дороге, — усмехнулся парень.

Ехать одной с этим невозмутимым красавцем в неизвестном направлении, в чужой стране, где про нее никто ничего не знает и никто даже пальцем не шевельнет, чтобы найти ее? Но, с другой стороны, когда она летела на остров, разве она не знала, что ввязывается в довольно опасное предприятие?

— Я подумаю… — проговорила Эмили.

— Думайте быстрее. Решение нужно принимать немедленно. У меня есть поручение от хозяина. Завтра я отправляюсь. Если хотите ехать со мной, говорите сейчас. Если нет, ждите хозяина.

Грубиян, подумала Эмили, хотя ни в его интонациях, ни в его взгляде не было и капли грубости. Он был предельно вежлив. Истинный джентльмен. К тому же назвал ее ангелом!

— Я согласна, — кивнула она.

— Прекрасно, я заеду за вами утром. Вы остановились в «Норманди»?

— Да.

— Тогда до завтра.

И это все?! — крикнула про себя Эмили. Что значит «до завтра»?

— Коли уж мы едем завтра вместе, могу я хотя бы узнать ваше имя?

— Можете. Меня зовут Клод.

Эмили провела беспокойную ночь. Ей снился красавец садовник из особняка Горгульи: она бежала от него сквозь тропический лес, а он неумолимо настигал ее… Ей было сладко и страшно. Она в панике просыпалась и вновь проваливалась в сказочный сон. Вот она нежится на берегу озера в тени каких-то сладко пахнущих деревьев. Ровная синяя гладь воды вдруг раскрывается и из теплых глубин, как джинн из бутылки, поднимается молодой бог озера. Эмили обнаруживает, что совершенно обнажена и не может найти одежду, да ей и не сильно этого хочется. А он уже совсем рядом, опускается рядом с Эмили на мягкую траву, кладет ей гладкую прохладную руку на грудь… Потом опускает вслед за рукой голову, прижимается ухом и слушает стук ее сердца. Сердце девушки глухо ухает во всем теле.

Эмили открыла глаза и с трудом сообразила, что кто-то давно и настойчиво стучит в дверь ее номера.

— Мадемуазель, вас внизу ждет машина, — услышала она голос Дидье.