Она с подозрением взглянула на него.

– В чем подвох?

– Да ни в чем. Мне плевать на твои мотивы. Женщина ты вроде неплохая. Может, Люку такая и нужна. В любом случае, пусть он сам с тобой разбирается. Однако мне нужна твоя помощь. Так же, как и тебе моя. Так что предлагаю сотрудничество.

Памелла долго молчала, прежде чем ответить. Она неотрывно смотрела в глаза Джастину. Он не торопил ее. Пусть думает.

– Ладно, выкладывай, что задумал, – наконец кивнула она. – Похоже, у меня все равно нет другого выхода.

Люк устало потер глаза и едва не врезался в невесть откуда выехавший красный кабриолет, за рулем которого конечно же сидела женщина.

– Руки бы ей оторвать! – выругался Люк, глубоко дыша. – И голову тоже! Кто ей сказал, что она умеет водить машину?!

Он съехал на обочину и заглушил двигатель. Сердце испуганно билось в груди. Люк привык доверять своему опыту водителя. Тише едешь – дальше будешь. Он всегда придерживался этого принципа. Беспутные водители и водительницы повергали его в ужас. Расставаться с жизнью во цвете лет в результате нелепой автокатастрофы не хотелось.

Отдышавшись и немного придя в себя, Люк снова двинулся в путь. Теперь он был крайне внимателен и ехал со скоростью даже ниже допустимой. Однако только попав на территорию своего дома, Люк вздохнул свободно.

Бросив машину на подъездной аллее, он почти побежал к ярко освещенной террасе особняка.

– Я уж тебя заждался! – крикнул Джастин, попивающий джин-тоник, сидя в плетеном кресле.

– Возникли неожиданные дела. – Люк взбежал на террасу, налил джина и, не разбавляя, выпил его залпом.

– Проблемы? – сочувственно спросил Джастин.

– В офисе – нет.

– А где?

– На дороге. Я чуть не попал в аварию. Какая-то ненормальная фурия пыталась меня протаранить. Не понимаю, куда смотрит полиция!

– Тогда ясно, почему ты такой дерганый, – усмехнулся Джастин. – А я тут подыхаю со скуки.

Люк уселся в свободное кресло, ослабил узел галстука и закрыл глаза.

– Извини, хотел выбраться раньше, да не получилось.

– Не нужно оправданий. Ты же на работе был, а не на курорте.

Люк отмолчался. На самом деле в офисе его задержали вовсе не дела, а новая молоденькая секретарша с очень нежными губами. Однако Джастину не обязательно об этом знать.

– Что делал? – спросил Люк усталым голосом.

– Плавал в твоем бассейне, накачивался твоим спиртным и болтал с твоей подружкой.

Люк открыл глаза и с подозрением взглянул на приятеля.

– С какой подружкой?

– С той, которую зовут Памелла, – усмехнулся Джастин.

Люк застонал.

– Она снова приезжала? Вот прилипла – не отклеишь!

Джастин демонстративно пожал плечами и хмыкнул.

– Не пойму, чего ты на нее взъелся. По-моему, она шикарная женщина.

– Таких, как она, среди моих знакомых легко наберется десяток-другой.

– Почему она тебе не нравится?

– А кто тебе сказал такую глупость? – Люк снова налил себе джина, но на этот раз плеснул в стакан и тоника. – Памелла очень привлекательна. Я бы с удовольствием переспал с ней. Однако она ведь хочет большего, это сразу видно.

– Ты так хорошо разбираешься в женщинах? – по-настоящему удивился Джастин.

– У Памеллы в глазах написано: я хочу замуж! – Люк рассмеялся. – А вот я жениться пока не желаю.

– Да откуда тебе знать, что у нее серьезные намерения?

– Потому что она не переспала со мной даже на третье свидание.

– И что с того?

Люк широко открыл глаза и так взмахнул руками, что чуть не выплеснул коктейль себе на брюки.

– Только не говори, что ты не веришь в правило трех свиданий!

– Я вообще не знаю, о чем идет речь, – пробормотал Джастин, изображая из себя простачка.

Люк хихикнул. Алкоголь, попав в пустой желудок, уже начал действовать.

– Ну так запоминай, юнец желторотый. В первое свидание ты даришь женщине цветы и ведешь ее в кафе или ресторан. В твоем случае – хотя бы в кафетерий.

Джастин сделал вид, что пропустил мимо ушей обидное замечание.

– Ну а поцелуй?

– Ни в коем случае! Поцелуй на первом свидании – это моветон! А вот на втором – уже можно. Но до постели еще рановато. Вот в третью вашу встречу ты имеешь полное право затащить женщину в постель. Приличия соблюдены: ты за ней поухаживал и выказал свою симпатию. Дальше если она не дура, то переспит с тобой. А чего тянуть, если вы взрослые люди, которые знают, чего хотят от жизни в целом и от отношений в частности?

– Это как-то слишком… цинично, – поморщился Джастин.

– А тебе романтику подавай! – расхохотался Люк. – Вот в этом твоя главная проблема – в излишнем романтизме. Пока ты от него не избавишься, так и будешь гнить в однокомнатной меблированной квартире на окраине города и работать всего лишь помощником управляющего. Никогда тебе не стать лидером, пока не снимешь розовые очки.

На губах Джастина появилась легкая ухмылка и тут же растаяла. Люк ничего не заметил. Он вообще плохо разбирался в людях, думая, что все и каждый будут любить его только потому, что у него много денег. Или делать вид, что любят. Однако здесь нет особой разницы, раз деньги никогда не кончатся.

– По-моему, в прошлом году ты жаловался мне на то, что отец настаивает на твоей женитьбе на какой-то светской львице.

– Было дело, – признался Люк. – К счастью, львица меня не дождалась и выскочила замуж за испанского миллионера. Отец просто хочет внуков. Ему, видите ли, стало скучно на старости лет.

– А твоя мать? Тоже мечтает о маленьких ребятишках, которые будут сводить ее с ума своими криками?

– О, ну ты же знаешь мою маму! – улыбнулся Люк. – Она вовсе не горит желанием стать бабушкой. И это мне на руку. Пусть нянчатся с будущими отпрысками Молли.

Джастин вздрогнул от неожиданной боли. Ох, если Молли решит, что ей хочется замуж, то вряд ли выберет безродного помощника управляющего отелем. Как же неприятно думать о том, что красавица достанется другому мужчине. Это с ним она будет проводить ночи любви, от него родит детей…

– Что нос повесил? – спросил Люк.

– Да так… просто задумался.

– Кстати, где Молли?

– Опять укатила куда-то с подругами. Наверное, жениха усердно ищет, – скривился Джастин.

– Ревнуешь? – Люк пьяно рассмеялся. И когда только успел напиться вдрызг? – Да тебе, бедняжке, ничего другого и не остается. Только ревновать…

– Я принесу еще тоника, – сказал Джастин, вставая с кресла. Невыносимо было слушать насмешки Люка, упивающегося собственной значимостью и властью своей семьи.

Все-таки не зря я предложил Памелле сделку, подумал Джастин. Если наша идея воплотится в жизнь, то Молли будет моей женой. А Люк получит по заслугам. Памелла сумеет сбить с него спесь. Вот и поделом ему.

День только начался, а делать Памелле уже было совершенно нечего. Наверное, поэтому она решила наконец исследовать дом от подвала до чердака.

Памелла никак не могла заставить себя копаться в старых вещах своего отца и его родителей. Эти люди для нее были чужими. Однако дом следовало рано или поздно привести в порядок.

Памелла начала с кладовой. Там, в пыли и паутине, хранилась старая, ни на что не пригодная мебель. Поцарапанные грязные столы, шкафы с отваливающимися дверцами и разломанные стулья не являлись антиквариатом, и Памелле оставалось только удивляться, зачем здесь столько времени хранили этот хлам. Решив вывезти при первом же удобном случае рухлядь, она закрыла дверь кладовой и спустилась в подвал, служивший когда-то винным погребом. Теперь там не осталось ни одной бутылки. На пустых полках не было ничего, кроме все той же вездесущей пыли.

Осмотр комнат, в которые Памелла по приезде лишь мельком заглянула, ничего не дал. По всей видимости, отец выбросил все ненужные личные вещи своих родных. Что ж, одной заботой меньше.

Последним в списке помещений, которые следовало посетить, оказался чердак. Памелла с трудом отворила тяжелую дверь и застыла в оцепенении. Чердак был давным-давно превращен в рабочий кабинет. Здесь стояли широкий диван, шкаф для одежды, стеллажи с книгами, а у окна – дубовый письменный стол с придвинутым к нему стулом с резной спинкой. Оглядевшись, Памелла увидела камин. Сквозь приоткрытые ставни сочился яркий солнечный свет. Комната казалась уютной и обжитой, словно ее хозяин вышел ненадолго, но должен был скоро вернуться. Памелла никогда не верила в призраков, но сейчас ей стало не по себе. Впрочем, она скорее готова была заплакать от умиления, а не от страха. С первого взгляда понятно, что эта комната когда-то принадлежала ее отцу. На столе в рамочке стояла старая фотография. Рыжеволосая девочка лет десяти. Памелла в детстве.