— На сегодня все, миссис Рейли, — сказала она, когда та заглянула в комнату.

Домоправительница увидела, что комната в порядке, словно она сама убирала ее, и отправилась к себе, коротко пожелав Бриджет доброй ночи. Смущенная тем, что чуть было снова не замечталась, Бриджет положила подушку на софу и пошла по длинной лестнице наверх, в комнату миссис Килберн. Пора было вернуться к работе. Тихонько постучав, она отворила дверь.

— Время осмотра, — мягко сказала Бриджет, улыбнувшись старой леди, уютно полулежавшей на высокой старинной кровати.

— Ну, если так надо, — вздохнула Мора, отложив книгу.

— Вы же сами знаете, что надо, — сказала Бриджет. В одно мгновение она вооружилась стетоскопом и склонилась над своей подопечной. Закрыв глаза, Бриджет внимательно слушала пульс, прижимая трубку к сгибу руки миссис Килберн. Мгновением позже она улыбнулась и повесила стетоскоп на шею.

— На сегодня все, миссис Килберн. Все в порядке. Правда, надо заметить, что пульс у вас слегка учащен. Я собираюсь утром сказать доктору Перри в первую очередь об этом. Давление прекрасное.

— Прекрасно. Делай то, что должна, но только не надо мне отчетов. Я старуха и не собираюсь заниматься аэробикой. Естественно, сердце теперь временами пошаливает. Оно устало. После той жизни, что выпала на мою долю, оно имеет на это право.

Девушка спрятала улыбку.

— Ну, если вы так уверены в своем самочувствии, то я ни словом не обмолвлюсь насчет того, что именно я собираюсь сказать завтра доктору Перри по поводу вашей поездки вместе с мистером и миссис Хадсон.

— Не притворяйся глупой, девочка. Ты что же, думаешь, что я до сих пор плохо знаю тебя? Ты собираешься сказать ему, что это будет для меня лучшим лекарством в мире.

Бриджет пожала плечами.

— Что ж, вы правы. Я только хотела увидеть, не смогу ли заставить вас погасить свет и лечь спать.

— Я и так уже сделала маленькую уступку, Бриджет Девлин, и будь этим довольна. В былые годы я не легла бы в постель раньше трех. А теперь меня загоняют спать в девять вечера.

— Только когда я замечаю, что вы устали.

Бриджет, стоя у постели, аккуратно убирала необходимые медицинские принадлежности.

— Да, есть немного. Но теперь оставь меня. Я хочу немного почитать, а свет могу погасить и сама. Я достаточно взрослая. Все лекарства я приняла, сердце мое ты послушала — и достаточно. Сейчас мне нужно только немножко побыть наедине с собой. Почему бы тебе не пойти вниз посмотреть телевизор? — Мора нетерпеливо помахала ей рукой.

— Ну, если вы уверены… — Бриджет протянула миссис Килберн антологию Теннисона, которую та читала до ее прихода.

— Уверена. Ступай, — приказала она, открывая книгу и погружаясь в чтение.

— Я возьму с собой пульт вызова, позовете меня, если что понадобится. В любом случае где-то через час я поднимусь и проверю, спите ли вы.

— И не подумаю спать. Ступай, Бриджет, а не то я притворюсь, что совсем обессилела и потребую, чтобы ты мне читала.

Бриджет рассмеялась.

— Это уж точно хуже смерти. Я уйду, но только потому, что у меня остались кое-какие дела, да и фильм, что сейчас будет по телевизору, хочется посмотреть. Я еще вернусь, имейте в виду, так что не устраивайте кутежа в своем будуаре.

— Я велю мужчинам вести себя тихо, — отшутилась миссис Килберн.

— Тогда доброй ночи.

— Доброй ночи.

Бриджет спустилась по лестнице. Дом уже заперли на ночь, миссис Рейли была у себя. Девушка тщательно умылась, надела ночную сорочку, уселась на мягкий, покрытый пледом диван в своей уютной комнатке и включила телевизор. В руках она держала иголку с ниткой, порванные джинсы лежали сколотые булавками и готовые к починке. Глаза Бриджет смотрели на мерцающий экран, но мысли снова были там, где блуждали весь день… Она опять вернулась в тот самый миг семь лет назад, когда он впервые обратил на нее внимание и когда миссис Килберн сказала…

— Бриджет Девлин, это мой внук, Ричард Хадсон.

— Рада познакомиться, мистер Хадсон.

У Бриджет пересохло в горле, но она все же сумела произнести его имя. Она чувствовала, что ее губы пошевелились, чтобы сказать эти слова, затем задрожали, словно не могли позволить его имени вырваться. Он шагнул к ней, легко выпустив из объятий бабушку, — Мора Килберн никуда бы не убежала, другое дело Бриджет Девлин. Когда он приблизился к девушке, она ощутила исходящие от него энергию и настойчивость. Он протянул руку, а у нее не было сил подать в ответ свою. Она боялась, что если сделает это, коснется его, то все окажется только сном. А в следующее мгновение он уже пожимал ей руку. Она прекрасно делала вид, что рада познакомиться с ним — и только, но лишь до тех пор, пока он не накрыл ее руку ладонью. И пока ее тонкая рука покоилась в колыбели его сильных ладоней, самообладание Бриджет улетучилось. Этот его жест был полон энергии и означал куда больше простого официального представления. И, как по воле святого Патрика змеи покидали Ирландию и тонули в море, так от его прикосновения у Бриджет замерло сердце. В смятении от силы своего чувства, девушка подняла взгляд и посмотрела ему в глаза. Его взгляд был настолько откровенно оценивающим, что наваждение отступило. И, когда он заговорил, ее сердце забилось вновь.

— Я очень много слышал о вас, Бриджет Девлин. Должен признаться, и бабушка, и мама явно недооценили вас.

Он улыбнулся. Бриджет казалось, что в следующее мгновение он обнимет ее, притянет к себе, их губы встретятся и руки сплетутся, и они оба забудутся в…

Бриджет услышала дверной звонок прежде, чем поняла, что звонят. Воспоминания поглотили ее. Она чуть не засмеялась, вспомнив о том, как ее охватывала слабость при виде Ричарда, — и в миг их первой встречи, и после, когда он изредка приезжал сюда. Но это было семь лет назад. Тогда она была совсем девочкой. А теперь все так чудесно изменилось. Ричард жил уже не на другом конце Штатов. Он вернулся в Сан-Франциско и изрядную часть своего времени предпочитал проводить теперь именно с ней. Снова звонок. Бриджет слезла с дивана, понимая, что сейчас не до воспоминаний. Глянув на часы в холле, она увидела, что почти десять. Поздновато. Она сжала губы, подавляя нарастающее раздражение, когда звонок настойчиво прозвенел в третий раз.

— Бегу как могу, — проворчала Бриджет, торопливо идя через холл. Из задних комнат нужно довольно долго добираться до парадной двери. Опасливо подойдя к резным створкам, Бриджет чуть отодвинула опущенную занавеску на окне рядом со входом. Но прежде чем она успела взглянуть на посетителя, звонок опять зазвенел. Рассвирепев, она уже приготовилась высказать звонившему все, что о нем думает, но тут в дверь постучали и знакомый голос позвал:

— Бабушка! Бриджет! Откройте! Это я, Ричард!

В тот же миг Бриджет уже возилась с дверной цепочкой, забыв, что она в ночной рубашке, забыв о своей злости, забыв о своих чудесных воспоминаниях. Явь была куда привлекательней.

— Ричард? Что привело тебя в такую пору?

Он стоял, ожидая, в дверях, сцепив руки за спиной, словно пытался успокоиться. Разрумянившееся лицо прямо-таки лучилось хорошим настроением. Но когда его веселые глаза встретились с ее взглядом, когда он открыл было рот, чтобы поздороваться с ней, Бриджет увидела, как меняется, смягчаясь, выражение его лица. И только тогда она сообразила, что вырез ее широкой льняной, украшенной кружевом сорочки довольно глубок и что свет сзади проникает сквозь ткань, очерчивая ее силуэт — длинные ноги, узкую талию и высокую грудь.

— Потрясающе, — прошептал Ричард.

— Ричард! — укоризненно сказала Бриджет, распахивая дверь и отступая в сторону, чтобы не стоять на свету. И хотя она знала, что ночная рубашка теперь уже не просвечивает, ощущение интимности момента отнюдь не исчезло.

— Прости, мне следовало одеться, прежде чем открывать дверь, — съязвила она.