Бриджет осторожно сложила письмо, убрала в конверт и прижала к сердцу. Как же просто Мора писала о будущем! Теперь же, когда миссис Килберн не стало, Бриджет не была уверена, что у нее вообще есть будущее. Она могла бы попытаться найти другое место, надеясь, что не спросят документов. Или, если спросят, то, может, предполагаемые хозяева поверят тому, что она скажет, и не отправят ее в службу иммиграции. Конечно, был еще и третий, последний вариант, при мысли о котором у нее замирало сердце. Если она будет с Ричардом, то проблем с иммиграционной службой не возникнет, и она посвятит себя человеку, которого любит. Человеку, который, она была уверена, любит ее. Может, он еще не был готов связать себя с ней, пока была жива его бабушка, но теперь все изменилось. Бриджет верила, он не позволит, чтобы с ней что-нибудь случилось.

Словом, счастье и горе перемешались в ее душе. Сознавать, что именно смерть миссис Килберн поставила их с Ричардом взаимоотношения на эту грань, было тяжело, и все же она принимала это. Бриджет положила письмо и постаралась не думать о завтрашнем дне. Сегодня имело значение только сегодня. Сегодня она простится с женщиной, которая любила ее. Затем будет думать об остальном.

Внезапный телефонный звонок вывел ее из задумчивости. Звук, который дал ей понять, что она не забыта, утешительный звук, прокатившись эхом по печальному дому, вдруг показался странно пугающим.

— Дом миссис Килберн, — тихо сказала Бриджет.

На другом конце несколько мгновений молчали, затем приятный глубокий голос Ричарда произнес:

— Прости, Бриджет, я на миг задумался. Я почти ждал, что подойдет миссис Рейли и скажет, что бабушка сейчас возьмет трубку.

Он извинился так деликатно, что у Бриджет потеплело на сердце от нахлынувших воспоминаний.

— Странно так отвечать на телефонные звонки сейчас, когда она ушла, — сказала Бриджет, полностью разделяя его чувства. — Наверное, еще более странно слышать. Ты по привычке мог бы попросить позвать ее.

— Ты права. Эту привычку трудно будет изжить — ведь для меня она по-прежнему здесь.

Бриджет представила себе Ричарда, сидящего, склонив голову к плечу, как он обычно сидел задумавшись. Она ждала, пока он заговорит снова. Может, он сейчас вспоминал бабушку, и она не хотела мешать ему.

— Да, это глупо, — вздохнул Ричард. Девушка услышала, как дрогнул его голос. — На самом деле я позвонил по делу, но когда ты подошла к телефону, я забыл, о чем собирался сказать.

— Да, этого можно было ожидать. Как твоя мама? — Бриджет надеялась разговором отвлечь его.

— Как и следовало ожидать, — печально вздохнул Ричард. — Это так просто не пройдет. Бабушка была такой энергичной. Тем труднее смириться с ее смертью. Если бы она была инвалидом, мы могли бы считать ее смерть избавлением от страданий. Но сейчас мама клянет себя.

— Ну уж только не она!

— Мама ничего не может поделать с собой. Это была ее идея с поездкой. Она думает, если бы бабушка осталась здесь, все было бы хорошо.

— А если бы миссис Килберн умерла, когда твоей матери не было в городе, разве смогла бы она быть с ней рядом до последнего часа? Нет, конечно, — с мягким укором сказала Бриджет. — Ричард, ты должен ей напомнить, что доктор Перри уже несколько лет ожидал этого. Нам всем повезло, что твоя бабушка так долго была с нами. Никто не виноват в ее смерти, и меньше всех твоя мать.

— Я знаю это. Ты права. Но мне кажется, мы все считали, что бабушка будет жить вечно, — она ведь жила такой полной жизнью, несмотря на слабое сердце. Даже я чувствую себя виноватым. Я жил так далеко от нее, посылал письма от случая к случаю и верил, что она всегда будет на месте, когда я решу вернуться домой. А теперь вижу, сколько времени я потерял…

— Успокойся, дорогой, разве это она хотела бы услышать! Она так гордилась твоей работой в Генеральной прокуратуре. Она всегда хвалилась твоими успехами. Миссис Килберн не хотела бы, чтобы ты вернулся домой только для того, чтобы ожидать ее смерти. Ричард, она слишком любила жизнь, чтобы не давать тебе жить так, как ты хочешь!

Ричард рассмеялся тихо и ласково.

— Бриджет, я так счастлив, что именно ты была с бабушкой все эти годы. Ты не дала ей впасть в уныние из-за того, что она не могла жить такой насыщенной жизнью, как ей бы хотелось. Ты замечательная женщина.

— Мы все делали ее жизнь яркой. Миссис Килберн окружали люди, которые заботились о ней и любили ее. Она была счастлива, потому что вокруг нее было много таких людей, — настойчиво говорила Бриджет.

— И нам тоже выпало счастье — она так любила нас.

Бриджет ничего не могла поделать с собой — ее бодрость улетучилась. Ей хотелось, чтобы он сказал ей слова, которые значили для нее все. Ей нужно было знать, что он любит ее и не даст остаться одной в этом мире. Сердце ее настолько принадлежало ему, что она не могла и помыслить, что оно будет биться вдалеке от него. Но он попросту продолжил:

— Слушай, я, собственно, позвонил, чтобы спросить, не подбросить ли тебя до церкви. Я смогу подъехать к тебе минут через сорок. Затем нам придется очень быстро вернуться.

Бриджет подумала, прежде чем ответить.

— Спасибо, но мне перед отпеванием надо еще кое-куда зайти, и незачем тебе проделывать весь путь от Марина только для того, чтобы отвезти меня, а потом опять возвращаться. Думаю, будет лучше, если вы поедете всей семьей без меня.

— Бриджет, я знаю, что ты думаешь. Ты считаешь, что будешь лишней. Ты же знаешь, что это не так!

— Я ничего такого не имела в виду, — возмущенно сказала она, хотя сама слышала фальшь в своем голосе. — Ах, Ричард, чего ради лгать. Мне было бы лучше, если бы ты и твои отец и мать немного побыли вместе, только вы трое. Я встречусь с вами в церкви.

— Ты удивительная женщина, Бриджет Девлин. Что же удивляться, что я люблю тебя? Встретимся там.

Бриджет затаила дыхание. Он сказал, что любит ее. И все равно все было не так. Он положил трубку прежде, чем она смогла прочувствовать до конца смысл его слов. Она не запомнила их в точности и не успела насладиться тем, как они были произнесены. Телефон молчал. Бриджет прижала к себе трубку, не в силах позвонить ему, чтобы снова услышать эти слова. Он окончил разговор, вернувшись к тем, кому он сегодня был нужен. Девушка осторожно положила трубку, положила на нее руку, словно удерживала память о словах Ричарда.

Внезапно злость на свой собственный эгоизм охватил Бриджет, и она резко встала и пошла в ванную. Не время было сейчас думать о любви. Быстро приняв душ, она надела свое лучшее платье из темно-синего фая. Белый воротничок стойкой красиво оттенял ее лицо. Она забрала волосы в хвост, и они спадали свободными локонами. Надела туфли на непривычно высоких каблуках, взяла сумочку и, бросив последний взгляд в зеркало, вышла из комнаты.

Хотя до отпевания оставался еще целый час, Бриджет вдруг ощутила странное желание поторопиться, как будто иначе закроют перед нею двери и не дадут войти. Это чувство было настолько неотвязным, что Бриджет бессознательно подняла руку и услышала свой шепот: «Ричард». Испуганная силой собственных переживаний, она с трудом проглотила комок в горле и вышла из дома. Тщательно заперев дверь, она спустилась по ступеням, не оглядываясь.

В раздоре с самой собой, девушка стремилась прочь из дома, все еще не зная, куда пойти, — ведь служба начнется не раньше двух. Бриджет вышла из автобуса и, охваченная странной тревогой, пошла пешком. Она не слишком верно рассчитала, когда сойти, хотя церковь была всего в шести кварталах севернее. Медленно пошла вперед, заглядывая в окна магазинов, разбросанных по окрестностям этого района, застроенного практически только особняками. Остановилась, чтобы вдохнуть запах свежих цветов, в живописном беспорядке выставленных перед маленькой бакалейной лавкой. Уступила дорогу детской коляске, которую сосредоточенно толкала перед собой молодая мать. Бриджет следила, как женщина перешла улицу и скрылась за углом дома. Она улыбнулась, узнав аптеку Уилсона.