С другой стороны, опасно, там вполне может быть засада… Хотя, опять же, вряд ли, еще неизвестно, сколько там пришлось бы ждать. Да, наверное, стоит прямо сейчас…
– Максим Андреевич!
Услыхав звонкий девичий голос, молодой человек обернулся… и вздрогнул: позади, у столовой, стояла Женечка. В шелковом, темно-голубом, в белый горошек, платье, в белых туфлях и с белой сумочкой.
– Евгения Петровна! Здравствуйте! Как я рад вас видеть!
– И я рада… – Девушка чуть смутилась. – Мы же с вами договаривались – просто Женя.
– Женя, вы какими судьбами здесь?
– Вот, Максим, не поверите – путевку в ГДР предложили. Ну, по линии молодежного туризма, «Спутник». Товарищ один отказался… или органы не пропустили – не знаю. Короче, я и решила… Такое ведь раз в жизни бывает, верно?
– ГДР – это хорошо! Я так за вас рад!
– Правда?! Значит, вы поддерживаете?
– Целиком и полностью! Конечно же, поезжайте. Ах, Берлин, Берлин – Бранденбургские ворота, Рейхстаг, бульвар под липами… Дас ист фантастиш! Ой…
– А что такое? Действительно – фантастика. Главное теперь – все дела закончить. – Девушка прищурилась. – Я вот и подумала: заеду, заодно документы ваши…
– Увы, увы.
Изобразив глубокое сожаление, Тихомиров развел руками, соображая, что начальник лагеря, наверное, еще не появился… но скоро приедет, а тут к нему душечка Женечка и зайдет – вы, мол, мне одного молодого человека рекомендовали… Какого молодого человека? Рекомендовал?! Нда… неловко получится. Как бы из лагеря не вылететь, а ведь только начал ко всему подбираться. Ладно, это-то черт с ним – в конце концов, можно и у Женьки в бараке пожить, или даже в палатке где-нибудь неподалеку. Дело в другом – перед Женечкой неудобно.
– Ай-ай-ай, Женя! Сергей Федорович-то как раз в город уехал. Завтра у них там какое-то совещание. Но вы не переживайте, я вам документы обязательно подвезу лично… Вы когда уезжаете?
– Уже через три дня.
– Ах вот как… – Максим сделал вид, что задумался. – А вернетесь?
– Двадцать третьего. Как раз на родительский день. Знаете, Максим, я вот тут подумала: с документами вашими – это ведь не срочно… Просто не хотелось никаких хвостов оставлять, но уж ладно… Вы ведь все равно на три смены тут.
– Да-да, на все три смены.
– Так что успеем!
– Вот и я думаю – успеем…
Позади Женечки, у ворот, вдруг промелькнула лысоватая голова начальника. Черт! Вернулся уже… не вовремя!
Тихомиров мигом взял девушку под руку:
– Вы знаете что, Женя? Давайте я вам места здешние покажу, ужас до чего красивые!
– Места?
– Ну да… А то что, зря приехали? А потом лично вас на вечерний автобус провожу.
Максим пустил в ход все свое обаяние и так искренне смотрел в серые глаза девушки, что та, конечно же, согласилась:
– Ну хорошо, погуляем. Хотя здешние места я, наверное, лучше вас знаю!
– Тогда вы мне их и покажете…
– Знаете что, Максим, давайте на «ты» все-таки.
Совсем необязательно, чтобы молодые, испытывающие друг к другу самую искреннюю симпатию и не связанные никакими обязательствами люди, мужчина и женщина, сразу же, во время первой-второй встречи, занялись любовью. Вовсе не обязательно, но такое все же иногда случается, и довольно часто.
Вот и сейчас…
Максим и Женя прошлись по лугу к речке, уселись на бережку.
– Холодная, наверное, вода, – тихо прошептала девушка. – А так хочется искупаться!
– Может быть, не такая уж и холодная… – Встав, Тихомиров подошел к речке, нагнулся, потрогал воду. – Да, окунуться можно – дни-то стоят жаркие…
– Ой, а у меня и купальника нет…
Нет, голой Женечка в воду не полезла – постеснялась, да и белье у нее оказалось красивое, индийское, раздобытое по большому блату.
Можно сказать, и не купались даже – просто нырнули и тут же выскочили, разлеглись в травке на солнышке. И вот тут-то все и произошло, как-то незаметно-буднично, быстро – просто Максим невзначай прижался к жаркому девичьему плечику… Женечка не отпрянула, отнюдь… И тут уж пошли поцелуи, объятия… вот уже обнажилась грудь…
Как и обещал, Тихомиров проводил девушку до остановки автобуса, не мог не проводить. Держал себя очень тактично, чисто по-дружески, вовсе и не акцентируя внимание на произошедшем, хвост, словно глупый павлин, не распускал, неотразимым мачо себя не считал. А вот говорил много:
– Женя, а ты знаешь немецкий? Французский учила? Надо же, и я тоже! Парле ву франсе, ма шери? Ах, немножко забыла уже, бывает. Без практики язык мертв… Тебе какие фильмы больше нравятся? Только не говори, что индийские! И не скажешь? И славно! На ретроспективе французского кино была? Отлично, а мне вот не удалось. Как я тебе завидую, господи! Что? Да, крещеный… в детстве еще… бабушка… А ты? Нет? Понятно, понятно – атеизм есть атеизм. А как тебе Жан Габен? А Бельмондо? Ален Делон больше нравится? Кто бы сомневался!
Подъехал автобус – белый, с красными широкими полосами, ЛиАЗ.
– Ну что ж, желаю счастливо съездить! – чинно склонил голову молодой человек. – Бон вояж, ма шери, адье! Рад буду потом посмотреть фотографии.
– Обязательно покажу! – Улыбнувшись, девушка забралась в салон и уже оттуда, усевшись, помахала рукой.
Автобус тронулся, обдав Тихомирова вонючим дымом. Максим улыбнулся: эх, Женечка-Женя… Евгения Петровна… Нельзя сказать, что у них был бурный секс, девушка вела себя достаточно скованно, много не позволяла, да и не знала в общем-то – откуда ей сейчас знать? В это-то время? Бедные, бедные девушки СССР – многие, в силу особенностей сексуального воспитания, а точнее, его полного отсутствия, до конца жизни оставались фригидными, совершенно искренне не понимая, а что, собственно, еще надобно мужу-то? Ну, родили детей – и ладно, а он… Сыт, обут, обстиран – змей гладкий… Так еще и любовницу, говорят, на стороне завел… Ах кобелина! Глаза бы повыцарапать… обоим!
– Максим Андреевич, вас начальник искал, – хором сообщили дежурившие на посту у лагерных ворот пионеры.
– Спасибо…
Тихомиров тут же и направился в кабинет, постучал вежливо:
– Сергей Федорович, искали?
– Да-да, заходи, Максим. – Начальник лагеря оторвался от разложенных на столе бумаг и устало поднял глаза. – Из пожарки звонили, голову мылили – за всеми делами забыл зама по противопожарной безопасности назначить. Вот ты как раз подойдешь. Как смотришь?
– Как пионер, – усмехнулся Тихомиров. – Всегда готов, Сергей Федорович!
– Я так и знал, что договоримся. Ты не думай, в материальном плане поощрим обязательно… Документы у тебя, значит, в конторе уже?
– Да-да, там.
– Говорят, Женечка сегодня приезжала, не зашла почему-то.
– Так спешила очень! – снова улыбнулся Максим. – Я тут ее до автобуса провожал, кое-что знаю…
– Ах, вон оно что! – Сергей Федорович промокнул взмокшую от пота лысину белым носовым платком и засмеялся. – Что ж, дело молодое, понятно…
– Я не в том смысле, – поспешно продолжил молодой человек. – Завтра-послезавтра в ГДР она уезжает, по молодежной путевке.
– А! Вот как! Тогда понятно.
– Так что не стоит ей пока и звонить, беспокоить…
– Ладно, тогда и пожарные документы ей попозже отвезем… Когда вернется-то?
– В двадцатых числах.
Они еще немного поговорили, и Тихомиров ушел – на носу был ужин, линейка, отбой… Да, еще – просмотр художественного кинофильма «Пассажир с „Экватора“», недавно привезенного начальником. За показ фильма, естественно, тоже отвечал Женька, охотно взявший на себя еще и обязанности киномеханика. Может, потому и брал на себя как можно больше, чтоб о винище не думать? Да и не тянуло его пока, похоже… А в совхозе пил он с тоски. Чего еще взять-то со скотника?
– Максим Андреевич, а не знаете, кино интересное?
– Говорят, про шпионов!
– Не знаю, девочки, не смотрел.
– Максим Андреевич, а у нас соревнования скоро будут?
