— Нет, драться не нужно, — медленно сказала Трейси. — Мне бы хотелось, чтобы он подумал, что ты…

Она умолкла и отвернулась, ощутив, как начинает гореть лицо.

— Трейси? — Она почувствовала пальцы Энтони на своей пылающей коже. — Ты хочешь, чтобы он думал, что я?..

Его мягкий тон мог заставить любую женщину сделать для Энтони все, что угодно. Если бы он сейчас попросил ее снять платье, она, возможно, выполнила бы его просьбу. Трейси была оглушена частыми ударами своего сердца.

— Я хочу… ты не согласился бы сделать так, чтобы мой брат подумал, что ты… проявляешь ко мне интерес? — Трейси закончила фразу сдавленным шепотом и вынуждена была откашляться, чтобы прочистить горло. — Дело в том, что братья не дают мне покою отчасти потому, что, по их мнению, я сижу в своем магазине и собираю пыль и что я даже ни с кем не встречаюсь, — с лихорадочной быстротой пустилась она в объяснения. — Они правы, но я уже боюсь даже улыбаться мужчинам, потому что они могут истолковать это как призыв с моей стороны. Но ты… ты так не подумаешь, потому что знаешь, что я не ищу себе мужа в данный момент. В общем, если бы ты мог иногда улыбаться мне, может, даже пообедать или поужинать со мной, мои братья умерили бы свою бурную деятельность. Я так думаю. И, разумеется, я не хочу, чтобы ты тратил на меня свое время просто так. Я готова сделать для тебя что-нибудь взамен.

Энтони слушал ее с улыбкой.

— Что такое?! — встревожилась Трейси. — Ты считаешь, никто не поверит, что ты действительно обратил на меня внимание? Я понимаю, что я не Бетси и вообще не похожа на женщин, с которыми ты обычно встречаешься, но…

Энтони остановил ее эмоциональный монолог, проведя теплыми пальцами по ее горячим губам, — в дверь медленно постучали.

— В первый раз слышу, как ты произносишь такую длинную речь, моя тихая, маленькая книжница, — прошептал он на ухо Трейси, чтобы ее брат не мог услышать.

Его губы почти касались ее кожи, и Трейси взволновало его теплое дыхание.

Жаркая волна незнакомого ощущения разлилась по телу Трейси, и ее слегка качнуло. У нее не было никакого опыта общения с мужчинами, и когда она посмотрела в темно-синие колодцы глаз Энтони, то подумала, не потеряла ли она рассудок. Скорее всего, так оно и было. Трейси никогда не позволяла себе импульсивных, сумасшедших поступков. Кто поверит в этот фарс? И с какой стати Энтони будет помогать ей?

— Я не останусь в долгу. Я помогу тебе найти всю необходимую информацию, чтобы ты смог открыть свой ресторан вовремя, — заверила Трейси.

— Очень хорошо, — сказал Энтони, — но об этом мы поговорим позже. Еще минута, и твой брат вызовет слесаря, так что тебе лучше впустить его.

Трейси кивнула и сделала шаг к двери.

— Подожди, — остановил ее Энтони. — Если мы будем играть в эту игру, то все должно выглядеть правдоподобно.

Быстрым движением он расстегнул две верхние пуговицы на скромной блузке Трейси, обнажив верхнюю часть груди. Затем он ослабил узел галстука и сдвинул его, а также расстегнул верхнюю пуговицу на своей сорочке.

— Энтони? — дрожащим голосом прошептала Трейси.

— Шшш, ангел мой, не шуми. Я не сделаю тебе ничего плохого.

И он тут же обнял ее и наклонился к ее губам. У Трейси прервалось дыхание, когда прикосновение теплых, умелых губ Энтони обожгло ее, по телу пробежал трепет. Энтони медленно и очень нежно начал целовать ее. Он затрагивал в Трейси такие струны, о существовании которых она даже не подозревала. Трейси тихо застонала, когда он провел кончиком языка по ее полуоткрытым губам, и невольно прижалась к Энтони всем телом.

Когда Энтони наконец отпустил ее, Трейси выглядела ошеломленной. У нее было такое чувство, что она — это уже не она. Помада, конечно, размазалась, волосы были в беспорядке. Энтони, полуопустив веки, пристально изучал ее лицо.

— Иди, открой брату дверь, мой ангел, — произнес он наконец низким, хриплым голосом. — И скажи ему, что, если он собирается прислать к тебе сегодня вечером очередного жениха, пусть не беспокоится. Ты уже занята.

Вечером в квартиру Трейси позвонили. Она нервно сглотнула, прежде чем открыть дверь, но вопреки ее ожиданиям пришел не Энтони. На пороге стояли ее браться — все четверо. Мускулистые руки сложены на груди, на красивых лицах застыло суровое выражение.

— Привет, малышка, — сказал Рой, старший из них, чмокнул ее в щеку и прошел в квартиру. — Мы решили заглянуть и пригласить тебя сегодня на семейный ужин ко мне домой. Мэри готовит своих знаменитых жареных цыплят.

Трейси бросила взгляд на Питера, который выглядел немного виноватым. Он вошел последним, замкнув стройную цепочку братьев.

— Спасибо, Рой, — ответила Трейси, закрывая дверь, — и передай мою благодарность Мэри, но у меня уже есть планы на сегодняшний вечер. Я думала, Питер сказал вам об этом.

— Может, и сказал, — вмешался Брюс. — И, возможно, это является причиной, по которой собирается вся семья.

— Бренда тоже будет? — поинтересовалась Трейси.

— Она сказала, что придет, если ты придешь, — сердито буркнул Роб. — Но она не уверена в этом.

Трейси улыбнулась. На Бренду всегда можно положиться.

— Мы можем перенести собрание на другой вечер, — спокойно сказала она.

— В другой раз будет слишком поздно, — фыркнул Брюс. — Ты не можешь встречаться с этим парнем, Трейси. Он не подходит такой женщине, как ты.

— Интересно, Брюс, какая же это я женщина? — осведомилась Трейси.

Самый упрямый из ее братьев не собирался уступать. Он сердито посмотрел на Трейси своими небесно-голубыми глазами, которые в свое время свели с ума немало женщин, пока его сердце не покорила Сазан.

— Ты женщина, которая заслуживает хорошего, надежного парня.

Трейси положила руки на бедра и с вызовом спросила:

— Такого, например, как Том Браун? Который будет объяснять мне, как я должна быть ему благодарна, что он обратил на меня внимание?

Брюс вздохнул и почесал за ухом.

— Согласен. Том, возможно, был ошибкой.

— А Джон, которому нужна женщина для того, чтобы спровоцировать ревность Бетси?

Роб, любитель поиграть в футбол, стоял, переминаясь с ноги на ногу, и был похож на растерявшегося подростка.

— Джон никогда не говорил мне о Бетси, — беспомощно пролепетал он.

Рой поднял руку, как бы прекращая все эти дебаты.

— Мы только хотим, чтобы ты была счастлива, Трейси, — сказал он. — Чтобы ты имела то, что заслуживаешь. Ты все время одна, сидишь в своем магазине, а после работы идешь домой и там опять утыкаешься носом в свои книги. Женщине этого недостаточно. Любому человеку нужно больше, — добавил Рой, когда Трейси открыла рот, чтобы возразить ему.

Но что она могла сказать? Она знала, что братья вмешиваются в ее жизнь, потому что беспокоятся о ней, тем не менее…

— Ребята, я ценю вашу заботу обо мне, но вы забываете, что я уже взрослая, — примирительно сказала Трейси.

— У тебя на полках до сих пор стоят сказки, — возразил Питер, скользнув глазами по полкам с книгами.

— Но это не означает, что я продолжаю в них верить, — выпустив длинную струю воздуха, парировала Трейси.

— У тебя должно быть все, — принялся объяснять Питер, — что ты хочешь, и я… мы… мы просто волнуемся за тебя. Нам хочется, чтобы рядом с тобой был отличный парень, который будет думать, что солнце встает каждое утро из-за тебя, который подарит тебе детей и с которым ты будешь иногда забывать о своих книгах.

На глаза Трейси навернулись слезы. Самое интересное, что она хотела того же самого, но как объяснить Питеру, что эти жизненные ценности нельзя искусственно навязать? Для женщины важно, чтобы все это произошло само собой, без постороннего вмешательства. И то, что с Трейси этого еще не случилось — и, похоже, никогда не случится, — не имело значения.

— Ты даже не ходишь на свидания, — упрекнул ее Рой.

— Хожу. Иногда.

— Например?

Трейси покраснела. Последнее ее свидание было довольно давно и окончилось плохо. Ей даже не хотелось вспоминать.