Мои переживания походят на аттракцион «американские горки», думала Алберта, когда два дня спустя покидала больницу с дочкой, которую нес ее брат Алекс.

Два дня она знакомилась со своим ребенком — Мэри-Луизой, и их знакомство было восхитительным, забавным и богатым информацией.

За два дня она осознала, что ее жизнь изменилась коренным образом и что Лоренс постепенно исчезает из ее новой жизни и вот-вот оставит ее и Мэри. И это… просто ужасно. С одной стороны, размышляла она, я должна радоваться, что мне посчастливилось познакомиться с ним; с другой стороны, обуревает глупое и даже безумное желание упросить его остаться. Уговорить Лоренса полюбить меня достаточно сильно, чтобы поверить мне и остаться со мной.

— Он еще не уехал, миленькая моя, — шептала Алберта на ушко дочки, прижимая ее к себе.

— Чего? — спросил Алекс, толкая кресло-каталку, в которое его сестру с Мэри-Луизой усадили чуть не силой.

— Ничего особенного, — рассеянно ответила Алберта. — Я просто хотела сказать, как хорошо все же вернуться домой, к обычной жизни, к обыденным делам.

— Мне кажется, — усмехнулся Алекс, — обыденные дела приобретут несколько иной оттенок.

— Гм, я знаю и ничего не имею против. Мне нравится постоянно быть в работе. Быть полезной. — И у меня, мысленно добавила она, есть еще время доказать свою полезность Лоренсу.

— Ты не должна это делать, — сказал ей Лоренс, когда, несколько часов спустя, Алберта явилась на его виллу с Мэри-Луизой в переносной плетеной люльке. — Ты только-только вернулась домой из больницы.

Алберта смешно наморщила свой симпатичный носик.

— У меня были естественные роды, без хирургического вмешательства, от которого обычно долго приходят в себя. И никакого риска. Я лишь утомляюсь чуть быстрее, но это означает, что мне придется только почаще отдыхать. Как видишь, Мэри дремлет, когда пожелает. Пока она спит, я могу кое-что сделать и для тебя.

— Да ведь делать-то почти ничего не надо. Ты славно поработала в последние несколько недель и завершила все приготовления.

— Вот именно. Поэтому я смогу позаботиться о том немногом, о чем еще необходимо позаботиться.

— Я не хочу, чтобы ты делала что-либо. — Голос Лоренса прозвучал резче, чем обычно. Его лицо посуровело, и Алберта вдруг решила, что наконец поняла его.

— Вы просто не желаете меня видеть.

— Я этого не говорил.

Но именно это имеешь в виду, подумала Алберта. Я же помню, как с самого начала ты не хотел, чтобы я работала у тебя. Я напоминала тебе женщину, которая предала тебя. И теперь, когда у меня родилась дочка, она напоминает тебе еще нагляднее о том, чего тебя лишил Ансельм. Конечно, такое нелегко пережить. Да и в самом деле мало, что остается сделать, — только приготовить последние угощения.

— Что ж, мне, пожалуй, и в самом деле необязательно находиться здесь. Я уже составила меню для праздника в честь Монтегю. На этот раз я могу приготовить все кушанья у себя дома, — сбивчиво проговорила Алберта. — Потом их можно будет доставить в город.

Лоренс прикоснулся к ее руке так быстро, что стало очевидно его желание лишь привлечь ее внимание, но у нее сжалось сердце. Все приближалось к завершению, в песочных часах просыпался почти весь песок. До торжества остается всего два дня, и Лоренс старается быть добрым ко мне, размышляла Алберта. Пытается разорвать наши отношения, не причинив мне боли. Он же, вспомнила она, «один из богатейших холостяков в целом свете». Ему наверняка не привыкать рвать отношения с женщинами.

— Я очень уважаю тебя, Берти. Ценю и тебя, и твою работу, — снова заговорил он. — Но у тебя появились новые заботы. Твоя жизнь изменилась. Значение предстоящего праздника бледнеет в сравнении с тем, что ждет тебя впереди.

Алберта покачала головой и упрямо напомнила:

— Он ведь так много значит для тебя.

— Я не могу только брать от тебя, Берти, черт бы все побрал! Я хочу и давать тебе то, в чем ты нуждаешься. Тебе необходимо отдохнуть. Хочешь ты того или нет, но я заказал в Трентоне несколько поваров, которые приедут обслужить торжество. Тебе не остается ничего иного, как дать им руководящие указания.

Алберта весьма многозначительно покачала головой.

— Не лги, будто ты только брал от меня. Ты же помог мне родить мою девочку.

— Позволь мне сделать больше для тебя. Нечто такое, в чем ты действительно нуждаешься именно сейчас.

Я-то знаю, думала Алберта, что ты никогда не сможешь дать мне то, чего я больше всего жду от тебя. Я знаю, что как раз сейчас, когда я постепенно теряю тебя, мне меньше всего хочется потерять тебя окончательно.

Но не могу же я дать тебе понять, как сильно я тебя люблю. Это было бы несправедливо после всех твоих предостережений. Происходящее сейчас не идет ни в какое сравнение с прежними моими разочарованиями и неудачами. Я же с самого начала знала, что ты уедешь. И ты не давал никаких обещаний, которые нарушил бы впоследствии.

Алберта постаралась справиться с эмоциями и как можно мягче спросила:

— Так ты хочешь предоставить мне возможность и время заниматься только дочкой?

— Я настаиваю на этом!

Лоренс уставился на нее потемневшими от гнева глазами. Они оба прекрасно понимали, что после праздника он уже не будет ее хозяином. Всего лишь бывшим работодателем. Не более того.

Разве что в моем сердце, размышляла Алберта, где всегда найдется достойное тебя место.

— Я не хотел бы навлечь на тебя несчастье, м тихо проронил Лоренс.

Интересно, догадываешься ли ты, что я влюбилась в тебя? Уж не беспокоишься ли ты о том, что на твоей совести окажется еще одна женщина? Нет, не хочу я вызывать у тебя раскаяние и сожаление.

Старательно улыбаясь, Алберта ответила:

— Я никак не могу быть несчастной. Мне же предстоит командовать целой бригадой шеф-поваров из большого города. Какой женщине не понравилась бы такая возможность?

Лоренс улыбнулся в ответ и с нежностью коснулся ее щеки.

— Тебе это определенно понравится, — прошептал он. — Будь счастлива, Берти.

— Давайте завершим наше сотрудничество, как положено, — согласилась она.

С печальной улыбкой Лоренс наклонился и поцеловал ее в губы.

— Да, — прошептал он, и его горячее дыхание опалило Алберту. — Давай дойдем до конца, как положено.

Его слова обрели однако иной смысл, когда Алберта вернулась к себе домой, где в двери ее ждала записка от Ансельма:

«Добро пожаловать домой, прекрасная Алберта! Надеюсь, вы с удовольствием воспримите известие о том, что на праздник приедет моя жена. Возможно, вы захотите познакомиться с ней. У вас двоих так много общего. Лоренс и… я. Давайте устроим вечеринку. Как вам эта идея? Вы двое могли бы сравнить свой опыт».

Меня, поняла Алберта, лишают возможности закончить дело, как полагается. Нет сомнений, что возникнут серьезные осложнения.

Мне придется сделать значительно больше, нежели просто отдавать распоряжения, поскольку я не могу позволить этой кошмарной парочке подвергнуть Лоренса новому унижению. Я обязана проследить, чтобы они держались подальше от него, даже если для этого мне придется отказаться от проводов, которые я хотела бы устроить для любимого человека. Хорошо, что я могу рассчитывать на помощь братьев.

Алберта сняла телефонную трубку и принялась набирать номер.

День памяти Монтегю выдался ясным и безветренным — почти идеальным с точки зрения погоды. Так почему меня одолевают дурные предчувствия? — задавался вопросом Лоренс, проснувшись рано утром.

Может быть, я волнуюсь не только за удачное проведение торжества? Скорее я больше беспокоюсь о судьбе одной женщины и ее крошки-дочери. Вероятно, я похож на братьев Джонсонов гораздо больше, нежели мог себе представить.

Как же не хочется оставлять Алберту на произвол судьбы. Теперь, когда ей необходимо заботиться в первую очередь о своем ребенке, ее жизнь осложнилась еще больше. Но разве она остепенилась? Нет, черт побери! А чего собственно я ожидал? Ведь Алберта из тех женщин, которые думают прежде всего о других людях.