— Посмотрите! — вскрикнула миссис Гилинг. Она вытянула перед собой левую руку, указывая на мистера Литтла. Голова ее дрожала, словно в лихорадке. Мистер Литтл не полз, помогая себе раздробленными руками, нет. Но его тело задергалось. Он напоминал человека на кромке морского прибоя, подталкиваемого волной. Только эта волна не имела обратного хода. Она потихоньку подталкивала тело вперед. Вначале старик оказался лежащим боком к смотревшим на него людям, его ноги дергались по асфальту с неприятным для слуха звуком. Он не поднимал голову, не шевелил поломанными пальцами, он вообще не делал ничего, что указывало бы на то, что он еще жив. Несомненно, он был мертв.
— Почему он… шевелится? — Эштон задыхался от ужаса. — Почему он… Вы же сказали… он мертвый. Он умер. О Боже, мне сейчас станет плохо…
— Спокойно, Эрл, — сказал Тони; он сам едва сдерживался, чтобы не пуститься бежать со всех ног. Одна часть его мозга, более рациональная, говорила, что старик будет перекатываться таким образом до тех пор, пока не достигнет того места, где они находились. Поэтому у них было время. Но другая часть прямо-таки вопила о смертельной опасности, требуя бежать отсюда, и как можно скорее. Конечно же мистер Литтл был уже мертв, но нечто живое толкало его, заставляя переворачиваться. Невидимый прибой. А старик остается неподвижным до новой волны, которая помогает ему преодолеть следующие десять — пятнадцать дюймов.
— Тони! — сказал старший брат. — Нужно уходить к «шевроле». Я уже не могу смотреть на это.
— Да, — согласился с ним Тони. На него эта картина действовала тоже удручающе. Мерзкая картина. Тело старика перекатывалось через одинаковые промежутки времени. — В машину! И отъедем на полмили отсюда. Нужно связаться с доком, а может быть, с шерифом. Идем.
— Но моя машина! — воскликнул Эштон, когда его обхватил за плечи Стронгбоу-младший. — Мой «олдсмобиль»! Я еще продолжаю выплачивать за него.
— Дружище, — мягко проговорил Тони. — Поверь, если мы выберемся из этого дерьма, власти штата подарят тебе «бентли». За одно твое интервью как оставшегося в живых непосредственного участника событий журнал «Пипл» заплатит столько, что ты сможешь выложить за десять «олдсмобилей». Так что не переживай! Главное сейчас — спасти свою шкуру.
— Тони прав, Эрл! — сказал Эдди. — Наша жизнь сейчас важнее. Не стоит рисковать. Ты согласен со мной, Эрл?
Эштон кивнул головой и тяжело вздохнул. Тони тем временем помог подняться с земли мистеру Гилингу, который до сих пор пребывал в полной прострации. Он поплелся вслед за женой.
3
Кое-как все влезли в «шевроле». Эдди помог миссис Гилинг забраться на заднее сиденье, ее муж последовал за ней, двигаясь с покорностью зомби. Эдди с сомнением глянул на него, но тот сидел тихо, положив руки на колени. Эдди забрался на сиденье водителя и взял микрофон. Тони продолжал рядом с «шевроле» успокаивать Эштона. Сначала Эдди даже не насторожился. Он походил на человека, позвонившего в дверь и уверенного, что ему вот-вот откроют, так как он лично договорился с хозяином дома, что придет к нему именно в это время. Но вот прошла минута, и он понял, что их дела плохи — они остались без связи. Из рации трещало, словно она издевалась над людьми, и больше ничего. Эштон посетовал, что съестные припасы, которые он вез братьям, остались у него в «олдсмобиле», но об этом сразу же забыли. Связи не было, к тому же в состоянии, в котором они находились, невозможно было даже думать о еде. Через полчаса Эдди нарушил мрачное молчание:
— Тело мистера Литтла по-прежнему что-то толкает. Уже реже, как будто оно выдохлось, но все-таки понемногу продвигается. В нашу сторону. — Эдди замолчал, давая возможность высказаться любому, кто пожелает.
Однако никто не произнес ни слова. Мистер Гилинг смотрел перед собой стеклянными глазами, в которых уже не было ни проблеска мысли. Бетани, сидевшая рядом с ним, казалась совершенно посторонним человеком. Время от времени она поворачивала голову, бросая взгляд через заднее стекло на мистера Литтла. Эдди чуть раньше отъехал по Момсон на несколько сот футов, однако старик медленно, но верно сокращал расстояние. Большая тряпичная кукла, которую дергают за невидимые нити.
— Мне кажется, надо ехать к мистеру Локу, — сказал Эдди. — В муниципалитете вы найдете временный приют, миссис Гилинг. Вы и ваш муж. Мы обязаны доставить вас туда; покинуть Оруэлл сейчас невозможно. А нам необходимо увидеть шерифа и сообща решить, как быть дальше. Просвета пока не видно.
— Эдди, подумай, эта дорога остается открытой, — сказал Тони. — Если кто-нибудь проедет мимо, он обязательно…
— У нас нет выбора. Я считаю ошибкой оставлять здесь кого-то одного. Будь у нас еще одна машина…
— Так в чем проблема? Я думаю, в этом квартале у кого-нибудь в гараже…
— Только не это! Лучше не приближаться вовсе к домам. И потом, Тони. Уже полдень, мне кажется, что те, кто еще жив, знают, что из города не выехать.
— Как знаешь, Эдди. — Тони не стал продолжать спор, он чувствовал себя вконец измотанным. — Как знаешь. Но все-таки попробуй-ка еще разок. Может, свяжемся с кем-нибудь. — Тони обернулся, чтобы бросить взгляд на Литтла.
Через минуту Эдди убедился, что рация бесполезна для связи, как кусок железного лома. Он уже собирался повернуть ключ зажигания, как его внимание приковало положение солнца. Это было похоже на то, как если бы кто-то ударил его чем-нибудь тяжелым по голове.
4
Солнце направляло лучи почти перпендикулярно к «шевроле», смотревшему носом на север, в сторону Мэйн-стрит. На западе! Солнце находилось на западе, хотя место ему было сейчас, судя по часам Эдди, на юге. В первый момент Стронгбоу-старший решил, что с его ручными часами неполадка. Он приложил к ним ухо: они тикали, секундная стрелка неустанно описывала очередной круг. Как долго бы они ни проторчали тут с тех пор, как приехали, но не целый же день! Час дня — и то слишком. Должно быть еще утро. Эдди попытался вспомнить события, подсчитать время, которое они заняли, но все смешалось в такую кашу, что ничего нельзя было разобрать. Да и что бы ни подсказывал здравый смысл, солнце — вот оно, на западной половине неба и светит под таким углом, что сейчас никак не может быть меньше пяти часов вечера. Эдди ошалело смотрел на небо, чувствуя стук своего сердца. Тони наконец заметил задержку:
— Эдди, что такое? Чего мы ждем? — Он нервничал.
Брат молчал, Тони тронул его за плечо:
— Эдди, поехали! Этот осел Литтл все ближе и ближе…
— Посмотри, — проговорил Строгнбоу-старший. — Тони, посмотри на небо.
— Куда посмо..
— Посмотри на небо. Солнце. Видишь, где…
— О Господи! — воскликнул Эштон, за минуту до этого устроившийся сзади возле миссис Гилинг. — Как это я не заметил?!
— О чем он говорит? — нервно спросил Тони. — Я ни черта не понял.
— Тони, судя по солнцу, сейчас около пяти вечера. Мои часы показывают 12:23.
— Ну и… — Тони резко замолчал, его брови поползли вверх. — О-о! — издал он неопределенный возглас, приникнув к лобовому стеклу. Минуту царило молчание. Только откуда-то сзади доносилось царапанье об асфальт башмаков мистера Литтла. Тишину нарушила Бетани:
— Что случилось? — Ее хриплый голос прозвучал так неожиданно, что Эдди вздрогнул от испуга. — Куда вы все смотрите?
— Где Артур? — вдруг подал голос мистер Гилинг. — Нам нужно быть в Олбани к 10. 30. Где его носит?
— Обожди, Даррен! — резко сказала его жена. — Что вы там увидели? — обратилась она к Эдди.
— Солнце находится в этом месте между четырьмя и пятью часами, миссис Гилинг. А мои часы говорят, что сейчас нет и половины первого.
— Но… — протянула Бетани. — Вы что-то напутали. Какой там вечер, когда еще и обед-то не наступил.
— Совершенно верно, — согласился Эдди. — Но не обязательно жить в Оруэлле, чтобы заметить, что в этой точке солнце бывает только вечером.
Бетани замолчала. Она склонилась к плечу Эштона и посмотрела на небо. Ее лоб наморщился. Наконец она негромко произнесла:
