Она томно приоткрыла глаза и окатила его взглядом, от которого его кровь вмиг превратилась в жидкий огонь. Он взял в ладони ее лицо и припал к полуоткрытым, ждущим губам.

Вошедшая горничная застыла на пороге с бутылкой воды, подозревая, что ошиблась номером.

В Пушкаре было жарко, как в аду, даже поздним вечером, когда они туда приехали.

Всю дорогу в машине они не разжимали объятий и целовались, благодаря чему многочасовый путь показался мигом. Наконец Раджу пришлось корректно известить одурманенную любовью парочку о том, что им пора разжать объятия.

– Пушкар! – громко провозгласил он, не отваживаясь обернуться.

– Пушкар? – спросила раскрасневшаяся от поцелуев Мелин, как будто слышала это слово впервые и никак не могла понять, что бы оно могло означать.

– Пушкар… – с досадой пробормотал Ананд, понимая, что это слово означает то, что ему сейчас придется выпустить свою принцессу из объятий.

– Новый дворец? – снова бессмысленно спросила она и стала приглаживать рукой волосы.

– Увы, на этот раз только пародия на него, принцесса. – Он неохотно убрал с ее плеча руку. – Мы прибыли в овеянный легендами город браминов у святого озера, в котором около двухсот храмов. Я позже расскажу тебе его историю. – Он не удержался и перед тем, как выйти из машины, снова прильнул к ее губам. – Я люблю тебя, – прошептал он в тысячный раз за этот день.

После ужина в ее новом отеле они отправились на прогулку к священному озеру, окруженному храмами. Во многих местах к воде спускались ступеньки. Они остановились, и Ананд рассказал ей легенду о происхождении этого маленького озера посреди пустыни.

– Говорят, что это озеро появилось на том месте, где упал цветок лотоса, сброшенный Брахмой с небес, – сказал он, оглядывая спокойную гладь озера.

– Я заметила, что в Индии почти каждое место связано с легендой. Просто какая-то страна сказок, – сказала она со смехом.

– А ты не веришь в сказки, принцесса?

Она вздохнула.

– С некоторых пор стала верить. За тот короткий срок, что я здесь, мне пришлось превратиться сначала в принцессу, потом в несчастную женщину по имени Нандани… Не знаю, кем еще мне предстоит стать за оставшиеся дни моего путешествия?

– Стань моей женой, Мелин.

Она пошатнулась и чуть не свалилась со ступеньки. Он сделал ей предложение, или ей опять что-то невозможное почудилось? Она почувствовала его руки на своих плечах. Он стоял теперь на нижней ступеньке перед ней и смотрел ей в глаза.

– Правда, принцесса. Если хочешь до конца жизни жить в сказке, выходи за меня замуж.

При свете тусклых фонарей его черные глаза блестели, обрушивая на нее поток безмолвных подтверждений тем словам, которыми он только что так неожиданно оглушил ее. На его губах была та теплая улыбка, без которой Мелин больше не мыслила своей жизни.

– Ты с ума сошел, – пролепетала она бездумно.

– Возможно. И я уверен, что ты составишь мне компанию.

У нее закружилась голова, и, не в силах устоять на ногах, она повалилась в его объятия, уткнувшись носом ему в грудь, готовая вот-вот расплакаться.

– Ананд…

– Итак, ты готова ответить на мой вопрос, принцесса? – прошептал он ей на ухо.

Ей хотелось не просто сказать ему «да», ей хотелось прокричать это «да» громко, на весь мир. Но от глупого волнения в горле застряли слезы. Она не могла выдавить ни слова.

Ананд терпеливо ждал. Улыбка сползла с его лица, глаза потемнели и стали печальными.

– Раздумывает еще… – послышался откуда-то ворчливый голос. – Принцесса… Все они, эти принцессы – самовлюбленные кокетки.

Неправда! – хотела выкрикнуть Мелин в ответ на это беспардонное вторжение. Она почувствовала, как Ананд еще крепче прижал ее к себе, и они вместе повернули головы туда, откуда донесся голос.

Вглядываясь в темноту, они увидели, что на последней ступеньке, у самой воды, спиной к ним сидит старуха, одетая в черный балахон, с клубящейся копной седых волос, небрежно подколотых к макушке.

Мелин съежилась и вопросительно глянула на Ананда. На его губах танцевала улыбка. Она открыла рот, чтобы сказать ему наконец самые важные слова, но тут снова послышался ворчливый голос.

– А ты тоже хорош. Предложение сделал, а про кольцо забыл. Совсем как дети малые. Всему учить надо, напоминать. Триста лет мне ваших проблем не хватало.

– Ах да… – спохватился он и, быстро сунув руку в карман джинсов, достал оттуда маленькую коробочку. – Простите, ма, я просто сильно разволновался, – проговорил он себе под нос.

При виде кольца у Мелин перехватило дыхание.

– Вот, принцесса. Это тебе…

Она оцепенела, глядя, как он взял ее левую руку и бережно надел на безымянный палец сверкающее колечко. Потрясающе! Кольцо сидело на ее пальце, как будто его сделали специально для нее на заказ.

Ананд набрал полные легкие воздуха.

– Итак, принцесса, ты выйдешь за меня замуж? – повторил он.

– По-моему, у меня нет выбора, – пробормотала она, пытаясь сквозь слезы улыбнуться. – Конечно, любимый…

Со стороны озера раздался скрипучий хохот.

– А вот теперь можете целоваться, сколько вам влезет!

С этим у них не было проблем… Забыв и о старухе, и о том, что они находятся в святом месте, они отчаянно набросились друг на друга. Слезы на глазах Мелин испарились. В один момент в ее жизни все стало так, как должно было быть. Ей казалось теперь, что она пришла в этот мир лишь для того, чтобы встретить эту чистую и честную любовь – единственную навеки…

Когда они наконец прервали поцелуй и, задыхаясь от счастья, уставились друг другу в глаза, она спросила:

– Скажи, Ананд, когда ты успел купить мне кольцо? Похоже, ты давно собирался сделать мне предложение?

– Очень давно, принцесса. С того самого момента, как ты подошла ко мне в аэропорту. Мое сердце узнало тебя и тут же просигналило: Это она, твоя принцесса…

– И ты ни разу не засомневался в этом?

– Ни разу. Я только ждал момента, чтобы сказать об этом тебе.

Он рассказал ей историю с кольцом и напоследок с усмешкой махнул головой в сторону озера, где сидела старуха, и добавил:

– И если у тебя, принцесса, есть еще вопросы, то будет лучше, если ты задашь их нашей ворчливой свидетельнице.

Они оба снова повернулись к озеру, но лишь затем, чтобы увидеть, что на последней ступеньке лестницы никого нет. Мелин охватила тревога: А вдруг она сейчас проснется, и всего, что только что произошло, не будет?

Она невольно пощупала кольцо на пальце. Кольцо не исчезло, хоть и возникло, по словам Ананда, чудом.

– Она исчезла, – озадаченно сказала она.

– Это вполне в ее стиле, – усмехнулся он.

– Что ж, поскольку ее здесь больше нет, придется тебе объяснить мне, кто эта старуха? Откуда она все о нас знает?

Он вздохнул и поднял голову к небу.

– Эта женщина – наша с тобой покровительница, Мелин. Вернее, покровительница нашей любви, – ответил он. – Давай сядем, и я расскажу тебе еще одну сказку.

Он сел на ступеньку и потянул ее за руку, заставив сесть рядом.

– Итак, ты готова?

Она кивнула.

– Это сказка из моего детства, но она связана с тайной одной из моих прошлых жизней, – проговорил он, заглядывая ей в глаза.

Мелин не возражала ни против сказок, ни против прошлых жизней. Напряженно уставившись на него, она превратилась в слух.

– Когда мне было десять лет, мой дядя, практик тантры, взял меня однажды с собой на тантрический ритуал, – начал он. – Его учительницей была женщина-мистик, посвящавшая его в тайны высшей тантры под названием Агхора. Это была удивительно добрая и любящая женщина с проницательным взглядом, которая иногда приходила к нам домой. Мы – я и мои двоюродные братья и сестры – очень любили ее, потому что она могла из пустой сумки доставать для нас гостинцы и наши любимые сладости. Так вот, в тот день ма Анандамайи – так звали эту удивительную женщину – попросила моего дядю привести меня на один важный ритуал. Мне не объяснили, что это был за ритуал, но я помню, что часто слышал, как люди, собравшиеся там, произносили имя шаха Джагана. От дяди я узнал, что практики тантры иногда вызывают души умерших, особенно тех, кто когда-то совершил много преступлений и грехов, чтобы помочь этим душам освободиться от тяжести их кармы – буквально, чтобы вытащить этих несчастных из ада и помочь им снова переродиться в нашем мире. Тантрики вычисляют момент, благоприятный для раскаяния какой-то души, и с помощью ритуалов помогают ей переродиться, а иногда даже вселиться в животное, только чтобы эта душа могла снять с себя тяжесть грехов и продолжать развиваться…