— Я все выбирала сама для этого дома. Даже эту плитку на пол.

— Она просто великолепна, — сказала Кэт, нисколько не кривя душой.

Розмари продолжала неторопливо показывать достопримечательности дома, рассказывая интересные истории, касающиеся каждой вещи, вполне довольная, что нет нужды торопиться к незваной гостье. Кэт подозревала, что Розмари получает удовлетворение, заставляя Тару ждать.

Кевин не торопил мать, также, по-видимому, удовлетвореный этой задержкой. Кэт ощущала его раздраженность возникшей ситуацией, которую вызвала его жена.

Он, должно быть, любил ее когда-то, подумала Кэт. Как случилось, что любовь умерла?

Она вдруг захотела увидеть, как Кевин и Тара Флеминг поведут себя при встрече, захотела узнать причину ссоры между ними и почувствовать, что Кевин совершенно освободился от влияния жены… Хотя, возможно, это вовсе и не так.

Может быть, его злая решимость вызвана именно чувством уязвимости перед силой красавицы-жены?

Не использовал ли он Кэт и мать в качестве щита, не будучи уверенным, в своих силах при встрече один на один?

По мере приближения к зимнему саду бормотание Розмари становилось все более напряженным, и натянутость Кевина, казалось, утяжелила воздух, вынуждая Кэт сдерживать свое дыхание. Она чувствовала, что сейчас должно произойти что-то нехорошее.

Очень нехорошее.

И ей вдруг захотелось быть подальше от этих событий.

Внезапно Кэт увидела огромные папоротники и множество горшков с роскошными цветущими цикламенами. Эти и другие растения составляли прекрасный фон для расставленной в необычном порядке тростниковой мебели. Все это сильно напоминало тропики. Однако, несмотря на роскошь зимнего сада, взгляд Кэт, едва она вошла, немедленно устремился к женщине, сидящей за дальним концом длинного прямоугольного стола.

— Кевин, дорогой… — проговорила та, растягивая слова. Красивые яркие губы послали ему воздушный поцелуй, в то время, как Тара приподнималась со своего кресла, обдуманно демонстрируя то, что средства массовой информации всегда называли «тело», когда речь касалась Тары Флеминг.

На ней был жакет из черной кожи, подчеркивающий каждую деталь тела, с достаточным количеством расстегнутых пуговиц, обещающий необыкновенное наслаждение для глаз, если расстегнется еще хотя бы одна. Гарнитур дополняла мини-юбка в обтяжку, тоже из черной кожи, с разрезом спереди, открывающим насколько возможно самые фотографируемые ноги в истории — длинные-длинные ноги с сексуальными лодыжками, красоту которых подчеркивали высокие ботинки. Ремень из комбинации черной и белой кожи с небрежным изяществом охватывал бедра, а черно-белый шарф опоясывал длинную шею.

Густая грива рыжеватых волос струилась по ее плечам в продуманном беспорядке, и искусно подведенные глаза излучали провокационный вызов мужчине, на которого она собиралась охотиться. Она мельком посмотрела на Кэт. Вскользь — на Розмари Петерсон. Вся сила ее взгляда была обращена к Кевину, и Кэт почти физически ощущала, что этот взгляд исполнен сексуального приглашения.

— Я рад, что ты уже на ногах, Тара, — сказал Кевин, с холодным презрением взирая на ее приближение. — Просто возьми свою сумку и продолжай движение в том же направлении. Прочь из этого дома.

— Очень некрасиво, дорогой, особенно когда твоя мама пригласила меня, — ответила она с кошачьей улыбкой, остановившись за спинкой кресла за которую цепко ухватилась, противясь высылке.

— Ты солгала ей, — последовало разоблачение.

— Только чтобы пощадить твою гордость, Кевин. Но теперь, раз уж я приехала к тебе, почему бы не признать, что гордость — плохой советчик. — Она качнула бедрами, ее губы изобразили недовольную гримасу.

— Напрасно тратишь силы и время, Тара. Я не желаю тебя видеть. Более того, я больше не вращаюсь в том обществе, где бываешь ты.

— Вот это новости, Кевин. Только не говори мне, что ты начал посещать трущобы, — бросила Тара с усмешкой.

Кевин, как будто не заметил ее реплики и продолжил:

— И так как я никогда больше не буду его частью, я настоятельно рекомендую тебе найти для своих игр мужчину, рядом с которым ты будешь сиять. А здесь тебе больше ничего не обломится.

Ее глаза сузились. В первый раз она внимательно посмотрела на Кэт. Быстрый оценивающий взгляд с ног до головы оставил у Кэт чувство, что ее раздели вплоть до костей. Тот факт, что Розмари дружески обнимает Кэт, не остался незамеченным. Без всякого предупреждения Тара вдруг выплеснула свою злобу на мать Кевина.

— Как вам нравится поведение вашего сыночка, дорогая Розмари?

Кэт почувствовала, как пожилая леди напряглась от этой прямой атаки, но недостатка сил для самообороны она, похоже, не испытывала.

— Знаешь, очень трудно любить такую эгоцентричную особу, как ты, Тара, — ответила она с чувством собственного достоинства.

Почти безумная улыбка изуродовала лицо красавицы Тары.

— Ты, я уверена, сразу принялась подыскивать своих протеже для Кевина, как только мы разошлись. — Ее разъяренный взгляд снова обратился к Кэт. — Ну и кто это?

— Присутствие здесь Кэт не имеет ничего общего с тобой и твоим уходом, который, как мне кажется, непомерно затянулся, — сдержанно ответил Кевин.

— Так это твой выбор, Кевин? — Одна прекрасно подведенная бровь приподнялась в ироничном удивлении. — Вместо меня?

Увидев великолепную Тару Флеминг так близко, Кэт сразу поняла, что никогда не сможет соперничать с ней. У нее не было ни яркой красоты, ни сексуальности, которыми сполна была наделена Тара. Даже близко не было. Но, раз уж этот вопрос был затронут, что-нибудь положительное о Кэт должно было бы прозвучать, что-нибудь о замечательном характере, о притягательной натуре…

Колкость Тары не задела Кэт. Что ее обидело, так это ответ Кевина.

— О, Бога ради! Кэт — мой личный секретарь последние три года. Ты проходила мимо нее тысячи раз, когда посещала мой офис, но, впрочем, что характерно для тебя, ты ее просто не замечала.

Вот так просто он повесил на нее ярлык. Ярлык, показывающий, что у нее нет никаких шансов быть кем-либо, кроме, как его личным помощником. Она не должна была почувствовать никакой раны в сердце, но она почувствовала.

— А, маленькая серая мышка! — выкрикнула Тара. — Невероятно!

И, откинув назад голову, она рассмеялась гортанным смехом.

Что-то свернулось в животе у Кэт. Она интуитивно чувствовала, что Тара Флеминг еще не закончила с ней. И, правда. Глаза Тары с ненавистью уставились на нее.

— Как удобно быть личным помощником Кевина! Увидеть шанс и тут же воспользоваться им, возбудить его и сделать себя доступной. А для верности накинуть уздечку на мамочку, изображая из себя Мисс Совершенство.

Кровь ударила Кэт в голову с такой силой, что она даже не услышала, что ответил Кевин. Хотя реакцию Тары на его ответ она увидела.

Тара метнулась назад, схватила свою сумку, перекинула ее ручку через плечо и направилась к Кевину, чтобы нанести последний прицельный удар.

— Тебя поимели, Кевин. Без сомнения, она все делала правильно, чтобы завоевать тебя… Но могу поспорить, она не может соперничать со мной в постели. Подумай об этом, дорогой. Еще не поздно.

Они оба двинулись к выходу. Тара первая, с видом победителя, который нанес противнику максимальные потери. И Кевин, предварительно сжавший плечо Кэт в молчаливом жесте, означавшем благодарность за ее выдержку, а затем последовавший за Тарой, чтобы заставить ее поскорее уйти.

Кэт была так смущена произошедшим, что не знала, что сказать или сделать. Но хуже всего было то, что Тара точь-в-точь описала тщательно разработанный Дианой план «завоевания босса». И, хотя Кэт не была полностью согласна с планом сестры, но обвинение Тары заставило ее ощутить чувство вины уже из-за появившегося неделю назад и все больше растущего желания нравиться Кевину.

К счастью, Розмари тут же проявила себя, как гостеприимная хозяйка, подвела Кэт к столу, и напряженная тишина была прервана ее милым щебетанием: