— Как насчет джина с тоником? — предложил он, полагая, что глоток спиртного ей сейчас не помешает.

— Спасибо, — еле слышно прошептала Сильвия, благодарно кивнув.

Пока Тони ходил к стойке за напитками, Сильвия попыталась взять себя в руки. Возможно, известный певец сделает ей вполне реальное предложение, не имеющее ничего общего ни с грезами и мечтами, ни с несбыточными фантазиями. Что-то, что вполне ей по силам и осуществимо. Главное — сосредоточиться и внимательно слушать.

Винсенту этот человек не нравится.

Впрочем, какая ей теперь разница, что подумает Винсент?

Что бы она ни решила, к Винсенту Бьюмонту все это отныне и впредь ни малейшего отношения не имеет. Как бы ей того ни хотелось, никогда больше не окажется она в одной постели с этим человеком, зная, что для него она случайное увлечение, не больше. Уж слишком это постыдно, слишком унизительно!

При воспоминании о том, как Винсент говорил, будто Тони Локхарт беззастенчиво использует женщин, в груди Сильвии вскипел гнев. А сам-то каков! Разумеется, Винсент всегда может оправдаться тем, что желание было обоюдным, так что, мол, и возмущаться не из-за чего. Будь она похожа на Оливетт, то действительно возмущаться бы не стала. Но она не Оливетт, она Сильвия Морено, а это совсем другое дело!

Тони Локхарт, надо думать, тоже себе не уме — и что с того? Хорошо усвоив горький урок, она впредь будет умнее и на мужскую лесть не поддастся. А ведь даже Винсент как-то с неохотой признал, что Тони Локхарт может оказаться весьма полезным для начинающей исполнительницы.

Да, она попытается… если, конечно, карьера не помешает ей быть хорошей матерью для Эстреллы. Во всяком случае, попробовать стоит. Будет куда направить энергию, будет чем заполнить пустые дни, недели, годы, что предстоит ей отныне проводить в одиночестве.

«Ты себя недооцениваешь», — сказал ей однажды Винсент.

Но как может женщина, годящаяся лишь для мимолетной интрижки, себя недооценивать?

Измученная сомнениями и горем, Сильвия следила за тем, как Тони заказывает напитки. То, что предложит ей известный певец, наверняка лучше, чем ничего. Выслушай его, твердила себе молодая женщина. Если от сотрудничества с Тони не пострадают интересы дочери, она конечно же должна сказать «да».

А сумеет ли она сразу определить, что для нее хорошо, а что — нет? Вряд ли. Здесь ей придется положиться на порядочность Тони, который явно намерен ее уговорить. Так что скорее всего она согласится. И тогда по возвращении домой ей будет о чем думать, будет что предвкушать, на что надеяться.

Мечты о том, что Винсент Бьюмонт хочет войти в ее жизнь, стать ее мужем и отцом ее дочери, развеялись как дым. А другого кандидата нет и не предвидится. Что ж, придется создать для себя иную мечту…

— А вот и я!

Тони поставил на стол бокалы и уселся напротив молодой женщины. Сегодня он почему-то не производил впечатления легкомысленного донжуана. Напротив, глядел на нее серьезно и сочувственно. Неужели весь мир уже прослышал про ее беду?

— Прежде всего мне хотелось бы уточнить одну деталь, Тони, — сказала Сильвия, понимая, что, если им предстоит работать вместе, надо оговорить некое обязательное условие.

Тони молча кивнул.

— Все это только бизнес, верно?

Он вновь наклонил голову, как бы подтверждая очевидное.

— Ты… Порой ты держишься слишком вольно. Этого я не потерплю. Мы просто вместе выступаем. И ничего больше.

Тони глубоко вздохнул. На лице его отразилась некая смесь цинизма, разочарования и бесконечной усталости.

— Если девушка не прочь поразвлечься и мне она по душе, я беру то, что мне предлагают. — Певец равнодушно пожал плечами. — Признаюсь, долгие и прочные отношения не по мне, но и от целибата я не в восторге. — Он в упор поглядел на нее. — Но я отлично понимаю, Сильвия, что вы на жизнь смотрите совсем иначе. Да иного я, честно говоря, и не желал бы. Романы мешают бизнесу. Так что, поверьте, рисковать я не стану: ваш талант слишком для меня ценен, чтобы потерять ваше расположение из-за глупой прихоти.

Вправе ли она верить этому записному ловеласу?

Словно подслушав ее мысли, Тони комично развел руками.

— В шоу-бизнесе поневоле вырабатывается специфическая манера держаться. Приходится изображать того, кого хотят видеть в тебе зрители. А что поделать? Если ты кумир публики, приходится угождать ей… Но я от души надеюсь, что нам придется общаться и за пределами сцены, а там ты будешь для меня младшей сестрой. Осложнения мне и самому не нужны. Я хочу полной гармонии — это так способствует делу, ты не находишь? Ну что, договорились?

— Младшей сестрой… — задумчиво повторила Сильвия, не вполне представляя себе беспутного певца в роли старшего брата. Однако он, казалось, говорил вполне искренне.

— У меня никогда не было семьи, — не без горькой иронии продолжал Тони. — Придется тебе меня научить, как ведут себя старшие братья.

— Не было семьи? — изумилась Сильвия.

— Я сирота, подкидыш. Сам выбился в люди, сам сделал карьеру. Никому ничем не обязан, кроме себя. — Тони усмехнулся все так же невесело. — Так что защищать свои интересы я научился, будь спокойна. И твои защитить смогу. Я тебя ничем не обижу, честное слово. Более того, стану оберегать от всего, что может отрицательно сказаться на твоих выступлениях. Я профессионал, не забывай. И для меня главное — успех. А залог успеха — наше партнерство. Так что ты в полной безопасности.

— Что ж, звучит более чем убедительно, — благодарно улыбнулась молодая женщина. — А теперь, старший братец, перейдем к обсуждению репертуара.

Вернувшись домой после встречи с Тони Локхартом, Сильвия обнаружила, что Маркес и Эстрелла уже вернулись. Маркес налегал на вторую порцию пиццы, а девочка хлопотала вокруг дяди, подавая ему то вилку, то чашку, и от души наслаждалась ролью хозяйки дома. Между Маркесом и его маленькой племянницей царило полное взаимопонимание. И Сильвия с облегчением подумала о том, что у Эстреллы в конце концов полно родственников мужского пола, способных заменить ей отца. Тот же Маркес или братья Бруно. «Сильная мужская рука» в жизни девочки есть, и не одна…

— Ну и как там зоопарк? — полюбопытствовала Сильвия.

— Мама, там живые обезьянки! И мне дали жирафика маленького покормить! А дядя Маркес сказал, что он мне белого тигра подарит на Рождество… Совсем как живого, только игрушечного. Мама, а можно, мы крокодильчика заведем? — возбужденно затараторила девочка.

— Конечно, можно, только если ты будешь плохо себя вести, он тебя съест. Крокодилы питаются непослушными девочками, разве ты не знала? Так что, может, лучше не надо, а? — рассмеялся Маркес, отрезая очередной кусок аппетитной пиццы. — Ну и вкуснятина! Лучше даже, чем у мамы!

— Просто рецепт другой.

— Это ты, часом, не для Винсента Бьюмонта приготовила? — лукаво усмехнулся Маркес, толкнув сестру в бок.

Сильвия похолодела. Любое упоминание о Винсенте Бьюмонте отзывалось в ее душе невыносимой болью. А теперь еще родной брат вздумал ее расспрашивать!

— Да ладно тебе, выкладывай, — уговаривал Маркес. — Вон Эстрелла рассказывала, он ей на днях книжку читал…

— Да он просто по делу заехал, — сдержанно ответила Сильвия. — Я кое-что в замке забыла, а он привез. А ты сам знаешь, стоит кому-то в дом зайти, как Эстрелла тут же бежит с книжкой и требует: «Почитай!» Винс просто не мог отказать ребенку…

— Ах он уже Винс! — понимающе сощурившись, протянул Маркес.

— Замолчи! — потребовала Сильвия. — Винсент Бьюмонт помолвлен с Оливетт Колдуэлл!

— Но не женат же, — беззаботно пожал плечами Маркес. — Ото рта до ложки длинная дорожка, как говорят в народе.

— Дорожка-то длинная, да не в мою сторону. Так что хватит болтать!

— Да ладно, ладно! Тогда хоть про Тони Локхарта расскажи. Вы как, поладили?

— Завтра мы вместе выступаем в «Сердце ковбоя».

— Вот это я понимаю! — Маркес восхищенно присвистнул. — Да вы, я вижу, времени зря не теряли! «Сердце ковбоя» — класс! Шикарное местечко!