Словно завороженные, слушали его ребята. Слушал и Сэто, и глаза его светились мягким, добрым и печальным блеском.
Долго стояли так ребята, любуясь этим новым для них, прекрасным миром. Первым опомнился Камо.
– Поздно, идем, – поторопил он товарищей.
Они вернулись, взяли свои мешки и, перепрыгивая с камня на камень, спустились к озеру.
Геологи остались на вершине, продолжая свои записи. Их интересовала структура этих гор.
Зеленый луг, окружавший озеро, был, казалось, покрыт пышными, многокрасочными восточными коврами: так много было на нем цветов.
Сидя на берегу, ребята любовались плескавшимися в водах озера дикими утками. Непуганые птицы, казалось, и не замечали присутствия людей.
Солнце освещало глубины озера, выделяя каждый камешек, каждую песчинку на его дне. В ярких лучах, прорезавших воду, искрились серебряные бока рыбы краснушки.
Армен сидел поодаль над листком бумаги и сосредоточенно грыз карандаш.
Асмик заметила, что у него от волнения дрожит рука. Подмигнув товарищам, девочка шепнула:
– Тсс…
Но Камо, не церемонясь, потянул Армена за рукав:
– Ну-ка, что ты там написал? Прочитай-ка нам, Армен! Я уверен, у тебя получилось прекрасно. Ведь здесь все, что нужно поэту: озеро, цветы, горный ветерок и, наконец… – Камо лукаво поглядел в сторону Асмик и улыбнулся.
Армен покраснел и хотел спрятать свое произведение, но Грикор подскочил и быстро вырвал листок у него из рук:
– Ну, чего ты ломаешься? Давай почитаем!
Уморительно гримасничая, Грикор опустился на колени перед Асмик. Одну руку он крепко прижал к сердцу, а в другой были стихи Армена.
Листок со стихами Грикор держал вверх ногами, и то, что он начал «читать», он тут же и сочинял. Подражая народным певцам – ашугам, Грикор притворно жалобным голосом продекламировал нараспев:
О газель моя, фея! Ты – в сердце моем.
Пусть зурна о твоей красоте говорит!
Ты зажгла мою душу священным огнем,
И с тех пор мое сердце, как факел, горит.
Я бы выпил Севан, чтоб совсем не сгореть,
Чтоб огонь в моем сердце пылать перестал…
Брошусь в волны Севана и буду шипеть,
Как в корыте с водой – раскаленный металл.
«Дочитав», Грикор отдал листок Асмик и, припрыгивая на одной ноге, сбежал к озеру. Тут он, как был в одежде, бросился в воду.
Ребята смеялись до упаду.
Грикор вылез из воды и, выжимая мокрую одежду, сказал:
– Вот теперь я понимаю, почему мать обливает клушек холодной водой, – у меня сразу весь пыл прошёл.
С веселыми возгласами ребята окружили Асмик. А Камо выхватил из ее рук листок со стихотворением и с пафосом прочел:
Озеро плещет водой голубой,
Волнами брызжет от края до края.
Слышится мне в твоем шуме, прибой,
Звонкая песня, душа молодая!
– Браво, браво! – закричали все и побежали разыскивать Армена, в смущении спрятавшегося где-то за камнями.
А не спрятаться он не мог, потому что и на другой стороне листка было несколько строк, которые Камо, не пожалев товарища, прочитал тоже вслух:
Как ты прекрасна, как нежна!
Словно лилия, хороша и чиста.
Кто ты? Видение чудного сна
Или весны золотая мечта?..
– Кому посвящены эти строки? – спросил, улыбаясь, Камо и погрозил пальцем Армену.
Все, точно сговорившись, посмотрели на Асмик. Девочка до кончиков ушей залилась румянцем и, отняв у Камо листок со стихами, убежала.
У ГОРНОГО ОЗЕРА
– Ребята! – воскликнул Камо, входя в роль командира. – Мы, то есть юные натуралисты села Личк, с участием старого натуралиста деда Асатура и под руководством научных сотрудников Академии наук Армянской ССР, выступили в поход, для того чтобы обследовать это озеро и установить, нет ли связи между ним и озером Гилли. Наши геологи сообщили мне, как вашему руководителю, о результатах геологического исследования этого озера. По их предположению, вода озера просачивается сквозь его дно. Не так ли, Ашот Степанович?
– Безусловно. Дно озера сложено из вулканической лавы, да и вообще вся эта гора вулканического происхождения. Поэтому она пориста, и вода легко может проникать в ее недра. Дальше!
– Затем, – продолжал Камо, – мы знаем, что на дне Гилли есть родники, многоводные, как реки. Мы знаем, что на склонах этой горы был Великий Источник. Помните, о нем сказано в записи, сделанной в кувшине? Мы также слышали, что дубинка кума Мукела упала в озеро, а выплыла в Гилли. Можно, значит, думать, что вода стекает отсюда вниз, проходя под склонами гор, под нашими полями… Поэтому мы должны немедленно приступить к делу…
Он замолчал и задумался. Хорошо сказать – «приступить к делу»!
Но как приступить, с чего начать?.. Камо этого еще не знал.
– Надо изучить дно озера, – шепотом подсказал ему геолог.
– Да… да! – обрадовался Камо. – Раздевайтесь. Приступаем к изучению дна озера.
– Брось! Кто полезет в такое холодное озеро! – возразил Грикор. – Где это озеро, где Гилли!.. Выдумал!
– Ничего не выдумал, – вмешался Армен. – Вы только поглядите, сколько воды поступает в это озеро. Раз, два, три, четыре… Вода из четырех ручьев, не считая дождевой. Ведь весь снег на этих гребнях тает и тоже стекает в озеро.
– А ведь и в самом деле! – сказал Камо. – Сколько воды, а незаметно, чтобы уровень озера повышался. Да оно бы и не вместило ее.
– Может быть, испаряется? – предположила Асмик.
– Нет, здесь холодно, большого испарения быть не может, – отрицательно покачал головой Ашот Степанович. – Здесь, несомненно, есть где-то утечка, иначе кратер наполнился бы водой по самые края и она стала бы через них переливаться. Ведь из всех озер Армении вытекают реки и речки: и из нашего Севана, и из озера на вершине Алагёза, и из озера Айгер-лич, и из озера Арпа, и из озера Ганлы-гёл на вершине Ахмахана, и из озера горы Капуджух. Эти озера мы видели сами. Все они – проточные. В природе есть определенная закономерность. Если это озеро непроточное, значит закономерность почему-либо нарушена. Вот и надо выяснить: почему.
Дед Асатур не принимал участия в этом разговоре. Не спуская глаз, наблюдал он за гребнем горы, где недавно стояли горные бараны. Старый охотник знал, что один из них останется и будет осторожно следить за всеми движениями пришельцев.
– Ну, вы подумайте, как узнать, что делается на дне озера, а мы продолжим наши исследования, – обратился к ребятам Ашот Степанович.
И геологи направились к нагромождению камней, видневшемуся у противоположной вершины.
– Я хочу, чтобы мы здесь играли только роль консультантов, – сказал Ашот Степанович своему товарищу. – Помнишь, о чем мы говорили в день своего приезда с Арамом Михайловичем? Ты видишь, я все время стараюсь держаться в стороне. Пусть инициатива остается в руках у ребят. Мы будем вмешиваться только в крайнем случае, если они будут делать какие-нибудь ошибки.
– Ты прав. Они на верном пути и теперь сделают всё сами… А вот и камни, выброшенные вулканом. Ударь-ка молотком, поглядим…
А на берегу озера Камо торопил ребят:
– Покажи-ка, Сэто, что ты сын рыбака!
Сэто первым бросился в озеро. Он и на самом деле плавал и нырял, как рыба. За Сэто последовали остальные мальчики.
Нежные форели в испуге взметнулись и торопливо попрятались.
Вода в озере была такой холодной, что ребята, синие, дрожащие, почти тут же выскочили на берег.
