– Доброе утро, миссис Сантьяго, – ответила Мэдисон, обворожительно улыбаясь. – Надеюсь, вы извините меня за мой вчерашний звонок. Я была уверена, что о моем приезде уже известно, а оказалось…

– Мистер Леон ждет вас, – перебила ее Рита. – Сюда, пожалуйста…

С этими словами Рита провела Мэдисон в просторный кабинет, из окна которого открывался великолепный вид на Сенчури-Сити. Сам кабинет был оборудован скорее как библиотека, а не как рабочее помещение: у стен стояли мягкие диваны, на стенах висели полки с книгами и дорогие картины. В самом центре комнаты стоял большой стол из стекла и стали, за которым восседал сам великий Фредди Леон. Он работал с какими-то бумагами и даже не поднял головы, когда Рита появилась на пороге.

– Присаживайтесь, – вполголоса сказала Рита, указывая Мэдисон на бидермайеровское кресло, стоявшее возле стола.

Мэдисон села, при этом у нее появилось такое ощущение, что если она не заявит о себе немедленно и самым решительным образом, то ее попросту вышвырнут в течение пятнадцати секунд. Она уже открыла рот, чтобы заговорить, но Рита опередила ее.

– Мистер Леон, – сказала она самым деловым тоном, – клиент, которому вы назначили на одиннадцать тридцать, только что позвонил и предупредил, что он на пять минут задержится. Я предупрежу вас за три минуты до этого срока.

«Гм-м… – подумала Мэдисон. – Неужели он действительно думает отделаться от меня так скоро? Ну уж дудки!»

Рита вышла. Фредди Леон за столом продолжал как ни в чем не бывало перекладывать бумаги.

– Доброе утро, мистер Леон, – сказала Мэдисон самым твердым голосом, на какой она только была способна. – Я очень рада, что вы сумели выкроить полчаса, чтобы принять меня, – добавила она, не скрывая иронии. Пусть Фредди знает, что и она знает себе цену.

Фредди отложил ручку и впервые поднял голову, чтобы посмотреть на нее. Перед ним сидела изящная красивая молодая женщина с черными как смоль волосами, большими темными глазами и полными губами.

Мэдисон ответила ему смелым, почти вызывающим взглядом. Она тоже рассматривала его. У Фредди было непроницаемое лицо профессионального игрока в покер, которое казалось холодным и неприступным, даже несмотря на приятные, правильные черты. Прямые каштановые волосы были чуть тронуты на висках сединой, а быстрая улыбка, заставлявшая чуть-чуть кривиться прямой решительный рот, совсем не отражалась в глазах, которые оставались холодными и внимательными.

– Доброе утро, мисс Кастелли, – промолвил Фредди. – Как вам, наверное, известно, я принял вас лишь в качестве очень большого одолжения, которое я сделал из-за моих… гм-м… друзей. Обычно я не даю интервью, о чем вы, конечно, знаете.

– Я знаю, мистер Леон. Наверное, поэтому к вам послали именно меня. Мне приходилось брать интервью у людей, которые, как и вы, не любили общаться с прессой. И многие из них в конце концов остались довольны, хотя были и исключения. – Она улыбнулась. – Я надеюсь, что вы не окажетесь в числе последних, мистер Леон.

Фредди улыбнулся в ответ, но его взгляд так и не потеплел.

– Должен вас предупредить, мисс Кастелли, что я – довольно скучный собеседник, – сказал он, постукивая по столу согнутым указательным пальцем.

– Разве это не мне решать? – рассмеялась Мэдисон.

– Кто знает… – Фредди пожал плечами. – Смотря по тому, какая вы журналистка. Кстати, вы действительно так хороши, как мне сказали?

– Ну, об этом надо спрашивать не у меня, а у тех, с кем я работала раньше, – спокойно ответила Мэдисон, хотя эта хорошо замаскированная атака переставала ей нравиться. – Мне приходилось брать интервью у Генри Киссинджера, Фиделя Кастро, Маргарет Тэтчер и Шона Коннери, так что выбор за вами.

– Довольно разношерстная компания, на мой взгляд, – проговорил Фредди. – Впрочем, имена, которые вы назвали, действительно впечатляют.

Мэдисон слегка покраснела, что было весьма кстати.

– В конце концов, имена – это только имена, – проговорила она. – Быть может, если бы вы прочли то, что я написала об этих людях, вы сумели бы составить обо мне собственное мнение.

– Что ж, пожалуй, это было бы интересно, – сказал Фредди, и Мэдисон внутренне затрепетала, почувствовав подвох. Пора было либо брать инициативу в свои руки, либо уходить.

Мэдисон предпочла первое.

– Если позволите, я сегодня же пришлю вам мои статьи по факсу. Скажем, после обеда, – быстро сказала она, причем «после обеда» совершенно недвусмысленно прозвучало как «после интервью».

Фредди продолжал внимательно рассматривать ее, пытаясь определить, что перед ним за человек.

– Прежде чем вы начнете задавать мне ваши вопросы, – сказал он, – я хотел бы предупредить, что я не собираюсь обсуждать с вами заработки моих клиентов. Я вообще не обсуждаю моих клиентов – это противоречит моим принципам. Кроме того, я не стану отвечать на вопросы, касающиеся моей семьи, политики, секса и моего личного мнения по любым проблемам. Имейте это в виду.

Мэдисон вежливо засмеялась:

– Вот так интервью!..

– Да, для вас это большая неудача, – подтвердил Фредди, энергично кивнув головой. Ему нравилось, что эта Кастелли не трепещет и не благоговеет перед ним, что было ему внове. – Поймите, мисс, говоря откровенно, я не хочу фигурировать в «вашем журнале. И ни в каком другом тоже.

– Мистер Леон, – терпеливо проговорила Мэдисон. – Наших читателей очень интересует все, что происходит в Голливуде, а вы как раз и есть тот человек, который стоит за большинством процессов и громких событий. Ваше имя известно многим, люди слышали о вас, но… и только. Вы, конечно, можете со мной не согласиться, но, когда человек становится по-настоящему знаменитым и, не побоюсь этого слова, великим, ему приходится отказываться от своего права на частную жизнь. Конечно, не во всем, не полностью, но все же…

– И тем не менее я не изменю своего решения, мисс Кастелли.

– Пожалуйста, зовите меня просто Мэдисон. В ее глазах было что-то такое, что Фредди неожиданно почувствовал к ней расположение и… доверие. Мэдисон совсем не была похожа на бойких, нахрапистых журналистов, с которыми Фредди приходилось встречаться на открытых приемах и разного рода церемониях. Перед ним явно была умная, воспитанная женщина, которая хорошо знала, чего хочет, и не боялась идти к цели. На мгновение он даже забыл, что перед ним – враг.

– Выпьете что-нибудь? – предложил Фредди. – Могу предложить вам минеральную воду, яблочный сок или диетическую» Кока-колу «.

– Давайте лучше сделаем так: мы вместе пойдем куда-нибудь и я угощу вас кофе. Заодно и поговорим. Фредди удивленно приподнял брови.

– Простите, как вы сказали? – медленно переспросил он.

– Ну пожалуйста, – кокетливо протянула Мэдисон. – Мы ведь оба знаем, что все это просто… игра. Я имею в виду вашего клиента, который якобы должен прийти к вам в одиннадцать тридцать или около того. Я не думаю, что он действительно существует. Почему бы нам, мистер Леон, не съездить в какое-нибудь приличное кафе? Мы бы взяли там по чашке горячего кофе и поговорили бы о том, как вы пришли в этот бизнес. Нашим читателям до смерти хочется узнать, с чего вы начинали и как добились такого колоссального успеха.

– Ну-ну, не надо драматизировать, – слегка поморщился Фредди, хотя ему было приятно слышать от нее эти лестные слова.

– Обещаю, что не буду лезть в вашу личную жизнь, – быстро сказала Мэдисон. – Мне просто хочется написать о вас как об обычном, живом человеке, достигшем власти и могущества благодаря своим усилиям и таланту, а не как о холодном и бездушном голливудском воротиле, как вас представляет большинство простых людей.

При этих ее словах Фредди не выдержал и рассмеялся, и это помогло ему отчасти избавиться от напряжения прошедших двадцати четырех часов – Вы умеете говорить убедительно… Мэдисон. Честно говоря, я и сам не прочь выбраться отсюда на часок-другой – сегодняшнее утро было не слишком удачным.

– Значит, мне можно будет угостить вас кофе? – спросила Мэдисон, в упор глядя на него.