— Бред какой-то. Нет, он самый настоящий пеликан. Интересно, а что там, по-твоему, могло бы быть?

Эльза в задумчивости нервно кусала губы.

— Ну, например, какое-нибудь… чудовище.

— И придет же тебе в голову такая чушь!

— Или не чудовище. А что, если там — человек?

— А под человеком опять птица, да?

Эмиль снова рассмеялся.

Эльза напустила на себя обиженный вид.

— Что ты ни говори, а это ненормально. Это противоречит всем законам природы. Такого просто не бывает.

— Готово, — крикнул пеликан и повернулся к ним, широко улыбаясь и снимая с лучины запеченную рыбу. Но, заметив внимательный и испытующий взгляд детей, он перестал улыбаться.

«Животные не могут улыбаться, — подумал Эмиль. — А этот пеликан улыбается. Может, он и вправду не тот, за кого себя выдает?»

Подозрение закралось в сердце Эмиля, но пока он и сам толком не мог сказать, в чем подозревает пеликана. Это Эльза сбила его с толку.

Эмиль встал и подошел к костру. Он стал нахваливать внешний вид и чудесный запах рыбы. Пианист тоже проснулся, и они все вместе накинулись на угощение. Только Эльза отказалась, сказав, что сыта булочками и кофе. Она сидела немного в стороне и наблюдала за всеми участниками трапезы.

Рыба действительно была очень вкусная, и поэтому скоро от нее не осталось ни кусочка.

— А теперь немного музыки, — предложил пеликан.

Унтамола достал из кармана расческу и организовал аккомпанемент. Пеликан запел:

После этого по программе была уборка территории: надо было собрать весь мусор, сжечь его, потом затушить костер и отправляться в обратный путь.

— Вот и все, что осталось от нашего Пикник-клуба, — засмеялся пеликан, когда они собрали все салфетки и бумажные пакеты в одну кучу и бросили их в костер. — Теперь никто про нас ничего не узнает. Не останется даже следа.

— Только пепел.

— А пепел мы зальем водой и, как только он остынет, развеем над землей. Тогда в будущем году здесь будет замечательно цвести вереск.

Когда я был птицей, — начал однажды пеликан. Он на самом деле так сказал: «Когда я был птицей…»

— Когда я был птицей, то никогда не думал о времени. Конечно, я знал, что как только сядет солнце, на небе появятся луна и звезды, а когда они станут гаснуть, то солнце взойдет снова. Но я никогда не измерял время восходами и закатами, я не говорил «завтра» или «на следующей неделе». Когда в семье появлялись птенцы, я искал им пищу, кормил их, потому что так было надо, так было заведено. Я совсем не думал о том, что они вырастут и станут большими и сильными. А когда они вырастали, я уже не помнил о том, что они когда-то были маленькими… Я не знал, что на свете есть история. Не знал, что такое перспектива. А перспектива — вещь необычайно важная, и теперь она у меня есть.

— А что такое перспектива? — спросил Эмиль. Ему было стыдно спрашивать об этом у птицы, он, конечно, слышал это слово и раньше, но никак не мог вспомнить, что оно означает.

— Это умение взглянуть на все издалека. Словно с какой-нибудь высоты, но не слишком высокой. Если расстояние слишком большое, то все выглядит одинаково и ничего нельзя разобрать. Надо сначала рассмотреть вблизи, а потом издалека. Или наоборот. Посмотреть на саму вещь, а потом на все, что находится около нее. Сперва на то, что есть сейчас, а потом на то, что было вчера, и на то, что, возможно, будет завтра. Такой подход называется перспективой.

— Если уж надо взглянуть с высоты, то лучше иметь крылья, — сказал Эмиль.

— Вместо рук?

Эмиль засомневался.

— Я бы хотел и то, и другое.

Пеликан вздохнул:

— Но это невозможно. Таких животных не бывает.

— Но ведь есть же ангелы, — возразил Эмиль. — Хотя, конечно, на самом деле их нет.

— Что значит, есть — и сразу нет? И что это за животное — ангел? Я никогда не слышал о таких, хотя очень внимательно прочитал учебник по зоологии.

— Это не животное. Ангелы похожи на человека, но у них на спине растут крылья. Их нельзя увидеть, но о них иногда говорят или поют в песнях, например, на Рождество: «Ангел небесный промолвил так…»

— Ах, вот оно что. Но что они делают, эти ангелы?

— Они повсюду летают и помогают детям, а если кто-нибудь умрет, то уносят его душу на небо. А еще есть архангелы, но я точно не знаю, зачем они. Обычно ангелы очень добрые, но есть и черные ангелы.

Пеликан задумался.

— Как много можно успеть, если иметь и руки, и крылья…

Пеликан выписал газету, самую крупную в стране, и с радостью сообщил об этом Эмилю. Ведь он никогда раньше не читал газет, хотя держать их в руках ему приходилось. Но это было еще до встречи с Эмилем, и тогда он не умел читать. Теперь ее будут приносить прямо на дом.

Первого числа, когда газету должны были принести в первый раз, пеликан с четырех утра сидел в прихожей на коврике и ждал. Когда женщина-почтальон просунула газету в отверстие для почты, она почувствовала, что кто-то буквально вырывает ее из рук.

«Наверное, собака», — подумала она и пошла дальше. Но это была не собака, это была птица.

Однако на следующий день, не успела женщина просунуть газету в щель, как дверь неожиданно распахнулась. На пороге стоял странного вида мужчина в цветастом халате. Он так пристально смотрел на женщину, что она даже испугалась.

— Никогда больше не приносите мне газет, — сказал он.

— Но газета выписана на этот адрес. Вот смотрите, здесь ясно написано: «Господину Хурулайнену», — и она дрожащей рукой показала ему список подписчиков.

— И все же, — сказал пеликан, — я прошу вас не приносить мне больше этих газет. Можете делать с ними все, что пожелаете.

Вот каким коротким оказалось знакомство пеликана с прессой, несмотря на то, что он этого так ждал.

Пеликан заверил Эмиля, что он больше никогда в жизни не прочтет ни одной газеты. Сообщая об этом, он казался очень грустным и усталым, даже больным.

— Все, о чем в ней говорится, неправда, — сказал пеликан. — А если и правда, тогда это еще хуже.

— Думаю, это правда, — ответил Эмиль. — Ведь это центральная газета. Но почему правда — еще хуже?

— Потому что в этой газете написаны ужасные вещи. Я не хочу верить в то, что здесь написано про человека, — негодовал пеликан.

— Что, например?

— Там говорится о мальчике, который избил до смерти другого мальчика только за то, что тот не дал ему сигарету. Или о мужчине, который отрезал ухо портному.

— Говорят, такое случается, особенно в городах.

— А еще там была статья про военные эскадрильи и баллистические ракеты. Такую ракету можно запустить за тысячу километров к назначенной цели. Тебе это покажется невероятным, и мне очень тяжело об этом рассказывать, но они предназначены для уничтожения людей и их домов, они могут разнести все на кусочки, лишить человека жизни и превратить все вокруг в пыль. Об этом было написано в газете. Таких ракет и бомб на земле уже так много, что каждого человека на планете можно было бы убить десять раз. О животных в той статье вообще не говорилось, но, думаю, они погибнут еще раньше, чем люди. Это не просто ужасно, это настоящее безумие! И человек еще утверждает, что он самое разумное существо на этой планете. Мне это совершенно непонятно. Я никогда в жизни не был так обескуражен. Неужели человек, которым я восхищался, который придумал Волшебную флейту, может делать такие страшные машины. Почему? Зачем? Кто же он на самом деле, этот человек? И если когда-нибудь мой клюв станет носом, лапы ногами, перья выпадут, а лицо приобретет человеческие черты, неужели я тоже стану таким же?