- Через седмицу, княже. День туда, день обратно и там пять ден.

   - Ладно, быть по сему, ступайте.

   Бобруйск, 4 июля 1941 года.

   - Па-а-адьем! Утро красит нежным цветом стены древнего Кремля! Боец! Подъем, я сказал! Просыпается с рассветом вся Советская земля! - Серега поднимал беглых. - Блин, из-за вас самому пришлось спать в нечеловеческих условиях. Анкеты все получили? Оправляемся, умываемся, заполняемся. Кто с пустым листом придет, тот каши не получит!

   Услышав волшебное слово "каша", бойцы вскакивали без особых понуканий и лосями неслись к ручью. На месте вчерашних бочек с макаронами действительно стояли точно такие же, но наполненные манной кашей со сгущенкой.

   - Откуда? - удивился Афанасьев. - Костры не разводили, кто кашу варил?

   - Вот такие у нас бочки-самобранки. - ухмыльнулся позевывающий Юрий и крикнул начинающей формироваться очереди за кормежкой. - Посуда вчерашняя, кто не помыл, тот сам себе злобный Буратино.

   Увидел знакомых бойцов, помогавших вечером на раздаче:

   - Ей, вы, трое! Оба ко мне! Ну, бойцы, вы попали. Теперь по жизни на раздаче будете.

   - Я согласный! - засмеялся один, его поддержали товарищи.

   - Всю б жизнь тут стоял.

   - Так, норма - полполовника и только в обмен за заполненную анкету. Ясно?

   - Так точно! - хором ответили раздающие.

   - Выполняйте!

   Красноармейцы кинулись заполнять бумаги, выдергивая друг у друга огрызки карандашей. Проблема была с ровной поверхностью. Кто-то писал, разложив бумагу на спине у друга, кто-то нашел ровный пенек. В ход пошли крышки от бочек и даже сами бочки. Троица попаданцев из 93 года и майор Афанасьев - единственные из всей расхристанной толпы, перепоясанные ремнями с непустыми кобурами, начали просматривать и раскладывать первые анкеты.

   - Алиев Керим, Асадулин Марат, Атишин Руслан Равильевич...

   Афанасьев заметил, что первым делом Серега и Александр раскладывают анкеты по национальному признаку и анкеты нерусских - даже толком не просматривают. Спросил у Александра.

   - Так ведь татары... - ответил Александр и тут же осекся.

   - Видите ли, Арсений Николаевич. - вмешался Серега. - Мы остаемся в глубоком тылу в оккупации. Будем работать под местных белорусов, Жизнь у партизан и подпольщиков и так полна рисков, так зачем создавать себе дополнительные трудности, если у немцев именно по национальному вопросу всеобщее помешательство? Вот взять Бикламбетова Рафаэля Насинкалиевича, ему какие документы не сделай, то, что не белорус - на раз-два вычисляется. Хотя написано - пулеметчик, а по гражданке - столяр. Лично я - двумя руками "за", но... Дополнительный риск нам не нужен.

   - Да, логично. Пожалуй, вы правы.

   - Блин, а вот тут не знаю, даже. Кенжегалиев Нурлан Сатывалдынович врач. Серега перевернул анкету. - На гражданке был стоматологом, сейчас хирург полевого госпиталя. Будем брать?

   - Ты у меня спрашиваешь? - ответил Александр.

   - Уговорил, отложим пока в сторону.

   - Врач то на базе все время будет сидеть. - заметил Афанасьев.

   - Не скажите. А если сама база куда поедет? Ладно, предложим, а там как сам решит. - Серега продолжил перебирать анкеты. - Так, Семецкий Юрий Михайлович, лейтенант. Какой-то разговор про него был? Не помнишь?

   - Точно! Саня говорил - брать обязательно, только книжки какие-то ему читать нельзя. Это какой-то его знакомый.

   - Знакомый? Ты уверен? - удивился Серега.

   - Может родственник. Я не прислушивался тогда к разговору. Помню только, что и Саня, и Димон сильно возбудились на этой фамилии.

   - Хоп! Еще один знакомый. Погоди-погоди, только что проскочила фамилия... - Серега перелистал несколько просмотренных анкет. - Точно, вот эта парочка фигурировала в списке немцев, давших согласие на сотрудничество. Откладываем в сторону.

   Чуть позже подобралось еще пять листиков, итого - семь подозрительных. Серега, прихватив листы, отошел в сторону. Афанасьеву показалось, что Серега с кем-то переговаривался, но с кем? Собеседников рядом не было. Вскоре вернулся:

   - Все точно вспомнил! Эти шестеро - предатели, седьмой - просто однофамилец. Ни имя, ни год рождения не совпали. Арсений Николаевич, решишь проблему?

   Майор Афанасьев кивнул, забрал шесть листочков и собрался было идти к своим бойцам. Но Серега схватил его за рукав:

   - Тс-с! Слышите? Летит какая-то зараза! Бойцы! Воздух! Всем в укрытие и замаскироваться! Точно, "Костыль". По наши души. Надо валить.

   - Куда валить? - не понял Арсений Николаевич.

   - Не куда, а кого. Его валить, Хеншель - самолет-разведчик, на землю. Юр, там вместе с кашей иглы захватил?

   - Есть одна, в кустах лежит. Думаешь надо?

   - Нам сейчас шумнуть - самое то. - ответил Серега, подойдя к указанному кусту. - Слышь, а тут две.

   - Значит, вторую кто-то добавил недавно. Я одну брал.

   - Арсений Николаевич, как этот Хеншель подлетит и я его завалю, у нас на все про все останется пара часов, не больше. Потому, вот этих людей собирай у сосны, - Серега передал майору одну пачку анкет, затем вторую. Этих - у березы, остальные не определившиеся пусть пока в сторонке строятся. Нужно в темпе разбить людей на отделения и взводы, подобрать командиров. Дальнейший инструктаж будет отдельно для каждой части. А мы с не определившимися еще поработаем.

   - Я сам то в какой группе?

   Серега вздохнул.

   - Решайте сами. Те, что у сосны - точно в прорыв пойдут, у березы будем к себе сватать. Но, полагаю, не все согласятся, так что из них еще один отряд на прорыв может получиться. Вот такой расклад. Да, на заметку - с нами пойдешь, домой точно не вернешься. Это на все сто процентов гарантирую.

   - И вы?

   - И мы, куда ж нам деваться? - весело усмехнулся Серега, готовя тубус ПЗРК к выстрелу. - Но лично я не жалею. Так то!

   Когда самолет сделал первый круг над лесом, Серега выстрелил вдогонку. Как и следовало ожидать, ракета быстро догнала разведчика и взорвалась у его хвоста. Хвост и левое крыло отвалились, крупные фрагменты корпуса начали самостоятельный путь к земле.

   - Заметил, гад! Теперь вопрос - успел ли передать координаты или нет?

   - Ого! - произнес Афанасьев. - Это из чего стрелял?

   - ПЗРК, переносной зенитно-ракетный комплекс. Все, некогда, время пошло! Будем считать, что летчик передал все, что хотел. Одно хорошо, пожрать успели!

   Следующий час по лагерю шла беготня и суета: из двух неравных групп формировались два отряда. Начался парад амбиций: кто кому должен подчиняться в условиях, когда никто друг друга не знает - меряние прошлыми званиями и нынешними заслугами. Некоторым авторитетом пользовались лишь майор Афанасьев и Серега. Именно на их долю выпала роль третейских судей в разрешении многочисленных конфликтов. Предателей Афанасьев расстрелял лично без приговоров и всеобщих построений - отозвал в сторонку, якобы по делу, там и шлепнул. Никто и не заметил. В конце концов, когда все устаканилось, отряд прорыва из двух рот общим числом в 214 человек возглавил пехотный капитан Борис Богословский, отряд остающихся из трех рот на 320 бойцов - майор Афанасьев.

   - Борис давай сюда, и ротных своих бери. Задачу буду ставить. - Серега расстелил карту. - Идете параллельно реке, но на саму реку пока не суйтесь. Километра через три упретесь в овраг, там будут лежать ящики с винтовками, патронами, гранатами. Немного амуниции - гимнастерки, галифе, сапоги, ремни и знаки различия. Винтовок должно хватить на всех, а одежды поменьше. Потому сам выбирай - кому менять, а кто еще так походит. Овраг выведет к реке, там немецких постов нет, зато есть две притопленные лодки. Но перебираться на другой берег лучше ночью. Дальше нужно будет сделать марш-бросок к Днепру примерно 20 километров. По возможности скрытно и незаметно. Вот тут стоит высокая ель, ее отовсюду видно. Рядом с ней ищите захоронку, там будут консервы. Часы есть?