— Товарищ капитан, — шагнул к нему сержант. — Третий докладывает: никто не пострадал. Он специально на полметра выше взял, чтобы никого не зацепить.

В коридоре Беклемешева поймал Сытин. Приноровился к шагу, потрусил рядом.

— Зиновий, ты куда?

— В химическую лабораторию.

— Уделишь пять минут? Я тут по слепкам результаты получил...

Беклемешев круто изменил траекторию движения, свернул к своему — как непривычно — кабинету, толкнул дверь:

— Заходи, только в двух словах. Времени в обрез.

Сытин шмыгнул к столу, присел.

— Эксперты закончили со слепками.

— И что же? — Беклемешев достал из кармана пачку сигарет, придвинул к себе пепельницу, закурил.

— Угостишь? — тут же «открыл огонь» Сытин. — Свои дома забыл.

— Угощу, — майор толкнул пачку через стол. — Ну так что со слепками-то?

— Террористы приехали на «МАЗе». Либо фургон, либо рефрижератор. Это стопроцентно. Слепок четкий, ошибки быть не может. Грузовик стоял в девятнадцати метрах от головной машины. Вот схемы. В вычислительном центре смоделировали на компьютере по протоколу осмотра.

Сытин закурил. Он постоянно и не стесняясь «стрелял» чужие по причине необъяснимой сигаретной забывчивости, а закуривал вкусно, с чувством, смакуя каждую затяжку. Что временами сильно раздражало.

Беклемешев взял схемы. Их было две. Вид справа и сверху. Сделанные на скорую руку, только для того, чтобы понять, как стояли машины в момент нападения. Обочины, кусты, сугробы отмечены приблизительно, форма неточная, но тут ничего не поделаешь. Компьютерщики ведь не были на месте происшествия лично. Им пришлось руководствоваться только протоколом. И снова у Беклемешева возникла та самая давешняя мысль, уже приходившая ему в голову в броневике.

— Процент износа шин большой, — бодро продолжил Сытин. — Имеется поврежденный фрагмент — след вулканизации. Короче, если грузовик будет найден, идентифицировать его не составит труда. Я позвонил в ГАИ. За последние полмесяца всего два случая угона «МАЗов». Тринадцать дней назад и пять.

— Это не они, — быстро отрубил Беклемешев, досадуя, что Сытин вновь сбил его. Однако теперь мысль не ушла окончательно, а колыхалась где-то совсем рядом. Для того, чтобы «поймать» ее, нужно было лишь пять минут тишины. — Пять дней, а тем более тринадцать — слишком много. Машину надо где- то прятать. Это же не «Жигули». Их «МАЗ» пришел по другим каналам. Дальше?

— Насчет продаж я тоже почву прозондировал. Еще сигареточку можно? Спасибо. Так вот. За месяц по Москве и области продано четыре подходящие машины. Компьютерщики прошерстили фамилии покупателей. К армии ни они, ни их родственники отношения не имеют, работают либо в фирмах, занимающихся автоперевозками, либо подхалтуривают частным образом.

— Ясно.

— Есть соображения? — Сытин подался вперед, навалился грудью на стол.

— Есть. С машиной мы тянем пустышку. Перебирать все варианты нет времени, а «МАЗ» скорее всего приобрели легально, по остаточной стоимости у какой-нибудь автобазы на подставное лицо или, что еще вероятнее, арендовали. — Беклемешев взглянул на часы. — Закроем пока этот вопрос. Давай дальше. И перестань мне дым в лицо пускать.

— Извини, не хотел. С обувью тоже ясно. Стандартная, армейская. Обрати внимание, не имитация «под», а родная. Даже ГОСТ указан. В принципе, если побегать, такие можно купить и на толкучке. Но не то чтобы на каждом углу валялись. Износ, по слепкам, примерно одинаков — от года до шести месяцев, а обноски на рынке теперь, как правило, не продают. Обуть же десять человек в родные армейские ботинки, к тому же поношенные, не так просто.

— Число подтверждено?

— На самом деле террористов может быть и больше, но отличающихся слепков только десять.

— Так. Что-нибудь еще?

— Насчет пуль. Две. Обе стандартные, от патронов «СП-6». Механические повреждения на обеих идентичны. В нашей картотеке ствол не значится. Криминала на нем нет. «Винторезы», как и «валы», проходили обкатку в Афганистане. И в Чечне ими пользовались, в других «горячих точках», и за бугор их тоже продавали, так что при известном старании, связях и деньгах добыть подобную «игрушку» можно. Тут зацепиться особенно не за что.

— Все?

— Ничего себе. Между прочим, Зиновий Ефимович, товарищ майор, всю эту непосильную работу я провернул за час с небольшим.

Сытин откинулся на стуле, уже не спрашивая разрешения, с чувством заслуженной награды, достал третью сигарету, закурил.

— Хорошо. Молодец. Хвалю. — Беклемешев поднялся, вытащил несколько сигарет и придвинул Сытину. Пачку спрятал в карман. — Когда закончим с террористами, отмечу в приказе. — Он еще раз посмотрел на часы и пробормотал: — Времени нет, совсем нет времени. Значит, вот что, Андрей. Подними-ка всю нашу агентуру по торговле оружием. Пушки откуда-то привезли. А это означает, что была задействована целая цепочка — поставщики, курьеры, торговцы. Кто-то что-то должен знать. Информация не могла не просочиться наружу.

— А если террористы воспользовались своими каналами?

— Маловероятно. Допускаю, что они сами сумели раздобыть обмундирование, но «валы» и «винторезы» не числятся в реестре штатного общевойскового вооружения. Следовательно, оружие им предоставил кто-то, имеющий контакты с криминальной средой.

Вопрос: кто и за какую плату. Сомневаюсь, чтобы бывшие армейцы смогли сами расплатиться за десять автоматических стволов. И это, заметь, минимум. Отставники — народ в основной массе небогатый, если не сказать больше. А богатые в такие дела не лезут. Им и так неплохо живется, а спокойствие дороже денег. И потом, ни один торговец оружием, не только в Москве, но и в области, не продал бы нашим террористам даже ржавого пугача, не говоря уж о «валах». Побоялся бы. Слишком велик риск. Это ведь не огурцами на базаре торговать.

— Понял. Может быть, — Сытин закивал, выпуская дым из ноздрей, и сразу стал похож на Змея Горыныча, выползшего из тифозного барака. — Наверное, ты прав, Зиновий. Вот что значит майора получил. Согласен. Не зря.

— Не мороси. Иди лучше, делом займись, — Беклемешев приоткрыл дверь. — Кстати, где Балков?

— Последний раз я его видел у компьютерщиков, — Сытин шумно задвигался, извлекая свое нескладное худое тело из-за стола. — Он поднимал информацию по контактам заложников.

— И вот еще, относительно заложников. Свяжись, пожалуйста, с Министерством обороны и поинтересуйся, только ненавязчиво, работает ли у них полковник Дмитрий Гаврилович Третьяков. И если работает, то в какой должности.

— Хорошо.

— Пока все.

— Иду, иду. — Сытин сгреб оставленное Беклеме- шевым курево и бережно засунул в нагрудный карман, на манер газырей. — Значит, контакты по торговцам оружием и Третьяков?

— Вот-вот. И по возможности оперативнее.

— Понял. Бегу.

Сытин странным образом просочился в узкую щель приоткрытой двери. Беклемешев, хмыкнув, вышел следом и запер дверь на ключ. Он пытался решить для себя, что сейчас важнее — сходить в химическую лабораторию или уж зайти сперва к компьютерщикам, найти Володю Балкова, порасспросить.

«Пожалуй, к химикам, — решил Беклемешев, сгребая принесенные Сытиным схемы. — А на ходу по- .смотрим все это добро еще раз. Может, и вспомнится то, о чем думалось».

Химическая лаборатория размещалась в правом крыле комплекса. Она занимала три комнаты, отделенные друг от друга непрозрачными стеклянными перегородками. Входная дверь с красной надписью «Не входить!» была сделана из такого же матово-дымного стекла, и увидеть снаружи, что происходит внутри, не представлялось возможным.

Беклемешев постучал и подумал вдруг, что сейчас он похож на школьника, опоздавшего к началу урока.

— Входите, входите! Там не заперто, — послышалось из-за двери. Плевал говорящий на предупреждающие надписи.

Беклемешева не надо было просить дважды.