От страха я почти не дышу. Если упаду – мокрое место останется. Дорога – сплошные выбоины и трещины. Стараюсь ехать ровно и аккуратно, но в голове продолжает мелькать картинка: парень упал и лежит в луже крови.

«Не думай об этом. Сосредоточься».

Повторяю про себя расположение средств управления – справа тормоз и газ, слева сцепление. Никак не разберусь со сцеплением: как только я кручу ручку газа, двигатель тут же принимается реветь громче прежнего. Пытаюсь переключить скорость, но ничего не получается. Двигатель буквально визжит, но ничего не меняется. От этого звука мозг едва не вырывается из черепа. Делаю вторую попытку, сцепление срабатывает, и рев утихает.

Я смогу. У меня получится».

Я слышу, что Савл догоняет меня, но по-прежнему не вижу другого мотоцикла. Как там Мия? Бедняжка, как она вырывалась. Молю Бога, чтобы она вела себя тише. Чем тише, тем больше вероятность, что она уцелеет в этом адском заезде. Мне нужно добраться до нее. Какими бы странными силами она ни обладала, она всего лишь маленькая девочка. Маленькая дочь Сары. Та, кто называет меня папой.

Снова кручу газ, и мотоцикл делает рывок вперед.

После двух лет пеших странствий движение на такой скорости – это, конечно, кайф. Если бы я так не беспокоился за Мию и Сару, то был бы в восторге. С сиденья мотоцикла мир смотрится совсем по-другому. Подробности отступают, края расплываются, зато как обостряются чувства. В лицо дует ветер, в нос врываются запахи, а вибрация двигателя отзывается в руках и ногах.

Еще один поворот ручки газа, и наконец мне удается разглядеть едущий впереди мотоцикл.

«Да, я догоняю их».

Шум мотоцикла Савла делается громче. Оборачиваюсь посмотреть, как он близко, и мотоцикл начинает ходить подо мной ходуном, виляя туда-сюда. Черт! Склоняюсь влево, и он выравнивается. Вдруг меня снова кренит, и теперь я рискую опрокинуться на другой бок. Воюю с мотоциклом, пока не нахожу спасительное равновесие.

Савл в нескольких метрах позади меня.

Мысли возвращаются к тому моменту, когда он пристрелил своего покалеченного помощника. Бум, бум, бум. Именно так. Я много чего повидал, особенно во время Хаоса, когда казалось, что все привычные нормы поведения остались в прошлом и люди думают лишь о себе. Я видел драки. Я видел, как люди бросаются друг на друга с ножами. Но я ни разу не видел настолько хладнокровного убийства. Он как будто усыплял животное. А потом перевел револьвер на Дэниэла и…

Впрочем, судя по числу, Дэн умрет в 2066 году. Он выживет, если только число не изменится. Если, если, если…

Теперь я думаю о числе Савла, о том, как оно то расплывается, то делается четче. Точно как число Мии.

«Точно как число Мии. Точно как число Мии».

Эта мысль крутится в голове. Раз за разом, раз за разом.

Савл едет вровень со мной. Сара подалась вперед и обхватила его за пояс. Лицо у нее белое как бумага, она сжала зубы так крепко, что челюсть почти проступает сквозь кожу. Я не знаю, сколько еще она сможет выдержать.

Савл отрывает руку от руля и насмешливо машет мне. Наши глаза встречаются, и его мерцающее число вновь вспыхивает в моей голове.

«Точно как число Мии».

Я отвожу глаза, но слишком поздно: поперек дороги зияет трещина, и переднее колесо попадает прямо в нее, а затем выворачивается. Руль выбивает у меня из рук, и я лечу вверх тормашками. Последнее, что я слышу, – отчаянный крик Сары.

С самого начала было видно, что Адам не справляется с мотоциклом. Выглядывая из-за плеча Савла, я наблюдала за тем, как он бьется с ним, пытаясь удержать равновесие. В эти минуты я поняла, что такое «ходячий несчастный случай». Точнее, едущий. Казалось, Адам только и ждет удобного момента, чтобы навернуться.

И дождался.

Его тело бессильно против законов физики. Скорости, сопротивления, инерции…

Он приземляется в шести-семи метрах от мотоцикла, шлепается на спину, долю секунды спустя о землю с силой ударяются его руки и ноги. Обломки мотоцикла градом осыпаются вокруг него. А дальше – ничего. Ни движения, ни шума, кроме разве что рокота нашего мотора и моих воплей.

Савл тормозит так резко, что я врезаюсь ему в спину.

– Слезай, – говорит он, но я оказываюсь рядом с Адамом и баюкаю его лицо в своих ладонях даже раньше, чем Савл успевает полностью остановить мотоцикл.

– Адам! Адам, ты меня слышишь?

Его глаза закрыты. Он в отключке.

– Пусти, – говорит Савл. – Подвинься! – Он грубо отталкивает меня и кладет пальцы Адаму на шею. – Пульс есть. – Он водит рукой перед носом Адама. – И он дышит.

В его голосе звучит такое облегчение, что даже странно.

Из внутреннего кармана куртки он вынимает телефон. Два года не видела телефонов.

– Падение с мотоцикла, – кричит он. – Мы на А46, к северу от перекрестка М4. Запустите беспилотник и запеленгуйте меня. Немедленно высылайте сюда скорую.

Он заканчивает разговор и вновь поворачивается к Адаму.

– Санитары будут здесь через двадцать минут, – говорит он, ни к кому не обращаясь. Как будто меня тут нет. – Осмотрят шею и спину. Проверят работу мозга.

Шея, спина, работа мозга. Боже мой, дело плохо. Очень, очень плохо.

Двадцать минут.

Каждая секунда тянется, точно час.

Я вглядываюсь в лицо Адама, гипнотизирую взглядом его пальцы, ноги, выискивая малейшее движение, малейший признак жизни. Ничего. С виду похоже, что он просто спит, но я-то знаю, что во сне он обычно так же беспокоен, как и наяву: дергает ногами, беспрерывно бормочет, крутится с боку на бок.

Сейчас же он абсолютно неподвижен.

Савл шагает туда-сюда, присматриваясь к дороге, но я не в силах отойти от Адама.

Машина скорой помощи – полноприводной автомобиль – не оповещает о своем прибытии сиреной. Да и зачем? После Хаоса машины исчезли с дорог. Из скорой выскакивают четыре человека. Засыпают Савла вопросами – что, когда, как – и одновременно готовят Адама к перевозке.

– Он?.. – не могу выговорить. – Он будет?..

Никто меня не слышит. Они вытолкнули меня за круг, и мне остается только заглядывать внутрь через их плечи. Они надевают ему фиксатор для шеи, затем аккуратно опускают на носилки.

– Можно мне поехать с вами в машине? Пожалуйста!

Опять молчание.

– Садись на мотоцикл, – отрывисто говорит Савл. Он впервые заговорил со мной с момента аварии. – Мы доберемся туда раньше них.

Мотоцикл. Даже представить страшно. Ноги ноют, а грудь саднит в том месте, которым я ударилась о зеркало другого мотоцикла.

– Пожалуйста, – умоляю я.

Он почти не смотрит на меня.

– Или ты садишься на мотоцикл, или я оставляю тебя здесь. Мне до тебя нет дела, я прихватил тебя только затем, чтобы поехал Адам. Не исключено, что ты еще можешь оказаться нам полезной, но я в этом сильно сомневаюсь.

В этот момент я понимаю, что ничего не значу для этого человека. Совершенно ничего. Он без раздумий оставил бы меня на обочине дороги, в самой глухомани, зная, что моего парня сейчас везут на скорой, что моя дочь похищена, а мне вот-вот рожать.

Я чувствую себя абсолютно беспомощной. Окружающий мир стремительно выходит из-под контроля, и я ничего не могу с этим поделать.

Сажусь на мотоцикл.

Мы выезжаем раньше скорой, пересекаем мост через автостраду. Три года назад здесь была бы многокилометровая пробка. Сегодня – лишь ряд палаток вдоль обочины по одной стороне и двое конных всадников по другой. Дорога бежит между мягко катящимися полями. Мы проезжаем мимо указателей на Чиппенхэм, Корсхэм и Бат, и я уже начинаю гадать, куда именно мы направляемся, когда Савл вдруг сбрасывает скорость.

Ничего не понимаю. Вокруг ни души, впереди дорожка, ведущая к унылого вида холму. Значит, либо вверх, либо в объезд, думаю я. Ничего подобного. Несемся прямо на холм. Когда мы приближаемся, я вижу, что в холме вырублен проход и его закрывает большая железная дверь. По бокам от нее стоят двое мужчин в форме, вооруженные такими же винтовками, что и Савл и его спутники.