Уже 28 сентября 1943 г. к нашим разведчикам перешли с оружием 26 солдат РОА, которые изъявили желание бороться против немцев. 14 октября Щербаков радировал в центр, что к ним прибыли еще 30 власовцев. Новоприбывшие бойцы проверялись на острых мероприятиях диверсионного характера. Вскоре численность отряда возросла до 90 человек. Пополнение шло за счет обычных для того времени групп: солдат РОА, военнопленных и местного населения. Боевой дух был высоким, но ощущалась острая нехватка вооружения — только 45 бойцов имели оружие. Выручил Авдзейко.
Большой приток людей в отряд, тем более относящихся к очень сложному контингенту, требовал постоянного и тщательного отбора среди пополнения, а также повседневного агентурного контроля, чтобы выявить возможных агентов немецкой контрразведки. Между тем оперативный работник в отряде был только один — сам Щербаков, у которого хватало и других забот. Поэтому 5 ноября к нему по указанию руководства 4-го отдела, из оперативной группы Кадачигова были направлены оперработник И.С. Пуховиков — для организации контрразведывательной работы и радист Лундовский.
С прибытием чекистского пополнения завершилось создание оперативной базы, и зона ее действий распространилась на Солецкий, Дновский, Шимский, Волотовский районы.
К середине декабря 1943 года в составе базы находились уже 216 человек, в том числе 102 бойца из числа военнопленных, бежавших из немецких лагерей, 64 перебежчика из РОА и 40 местных жителей. В связи с перегруженностью базы личным составом 120 человек из поступившего пополнения после проверки были переданы в 5-ю партизанскую бригаду.
В связи с численным увеличением агентурного аппарата и необходимостью улучшения его управляемости были созданы две резидентуры. В одну из них, где резидентом был «Милан», свели агентов, которые использовались в сборе разведывательных данных о перевозках военных грузов по железнодорожной линии Дно — Сольцы. Во второй резидентуре состояли агенты, контролировавшие военные перевозки по железной дороге Дно — Старая Русса, что позволило значительно увеличить поступление разведывательной информации. Обе резидентуры также самостоятельно проводили диверсии. Так, агенты «Милана» уничтожили 4 моста на линии Волот — Сольцы, а агенты второй резидентуры вырезали 1 километр телефонно-телеграфного кабеля, связывающего немецкий штаб, расположенный в городе Сольцы, с фронтом в Старой Руссе, произвели взрыв в диспетчерской железнодорожной станции Морино.
В целом за время существования оперативной базы (с сентября 1943-го по февраль 1944 года) совершено 26 диверсий на железных дорогах, в результате которых разбиты и уничтожены 16 паровозов, 154 вагона и платформы с живой силой и техникой, взорвано 5 мостов, подорвано 244 метра железнодорожного полотна, срезано более 1,5 километра телефонно-телеграфной связи, уничтожено 4 автомашины, взорвана диспетчерская на станции Морино, сожжено более 200 тонн сена, заготовленного немцами для отправки в Германию. Были приведены в исполнение приговоры в отношении 59 предателей. Найден, отремонтирован и отправлен в советский тыл самолет, совершивший вынужденную посадку. После освобождения района частями Красной Армии в соответствии с приказом от 27 февраля 1944 г. база была расформирована. При этом воинским частям передано 123 человека личного состава, 6 ручных пулеметов, 1 миномет, 109 автоматов и винтовок, 6 пистолетов, 20 тысяч патронов, 8 лошадей, 850 кг продовольствия. Кроме того, в сельские советы Солецкого района переданы 30 лошадей с упряжью, 3474 килограмма ржаной муки, ячменя и ржи (все передавалось по акту).
Опергруппа с 46 бойцами возвратилась в Ленинград. Командир базы Щербаков в июле 1944 года был направлен к месту дислоцирования 4-й оперативной базы — в район озера Лубану, в Латвию.
Высокие результаты деятельности оперативных баз 4-го отдела на территории Ленинградской области достигались за счет глубокого знания оперативной обстановки, которое постоянно дополнялось новой информацией. Она включала в себе такие на первый взгляд не имеющие существенного значения факторы, как время года, погодные условия, территория предполагаемых действий, растительность, железные и шоссейные дороги, используемые средства связи, плотность населенных пунктов, национальная принадлежность проживающих там жителей и особенности их характера, восприятие ими оккупационного режима. Важным элементом оперативной обстановки было наличие разведывательных и контрразведывательных органов противника и их формирований, таких, как карательные и антипартизанские отряды, агентурные группы, резидентуры, их расстановка, используемые ими формы и методы работы. Имело значение наличие административных органов власти, а также концентрационных и гражданских лагерей, лагерей для советских военнопленных. Учитывались также и действующие на рассматриваемой территории силы сопротивления немцам. Иными словами, чем полнее знание оперативной обстановки, тем вероятнее, что будут приняты правильные решения еще на стадии организации оперативной базы.
И наоборот, упрощенное восприятие оперативной обстановки, тем более базирующееся на односторонних источниках информации, таких, как бежавшие из плена военнослужащие, перебежчики или сдавшиеся в плен немецкие солдаты и офицеры, никак не способствует созданию надежной основы для развертывания полноценной оперативной базы. Именно под этим углом зрения следует рассматривать нижеследующий документ.
«О положении и наличии немецких военных объектов в оккупированных Прибалтийских Республиках.
ЛАТВИЯ
Вскоре после оккупации Латвийской С.С.Р вся исполнительная власть была передана немцами бывшему генералу латвийской национальной армии Данкерс, который именуется теперь рейхсминистром и подчиняется непосредственно Альфреду Розенбергу.
В каждом латвийском городе созданы органы местного самоуправления, так называемые городские управы, руководимые городской головой (в большинстве случаев из латышей) и контролируемые немецкими комендатурами. Городские управы занимаются сбором налогов, распределением карточек на продовольственные и пром. товарные изделия, ведают всеми другими техническими и хозяйственными вопросами.
В Латвии, помимо соответствующих немецких органов, существует местная (латышская) полиция, отделения которой имеются в каждом крупном населенном пункте и состоят чаще всего из 10–15 человек, включая одного руководителя (начальника) отделения. Латвийские полицейские контролируют частную торговлю, вылавливают спекулянтов, проводят при необходимости проверку документов у гражданского населения и выполняют отдельные указания немецких комендантов.
Повсеместно в Латвии созданы и постоянно функционируют „рабочие бюро“, ведающие распределением свободной рабочей силы. Без ведома этих бюро наем рабочих и служащих кем бы то ни было строго запрещен. Все работающие на предприятиях обязаны иметь на руках рабочие книжки.
На всей латвийской территории распоряжением немецких оккупационных властей снова узаконен, как основной документ, — латышский национальный паспорт, наличие которого обязательно для всего гражданского населения без исключения. На обложке паспорта ставится прямоугольный штамп рабочего бюро с указанием номера личной карточки и даты регистрации.
Для военнообязанных латышей, помимо паспорта, имеются еще военные билеты, а у солдат латышских батальонов — солдатская книжка на латышском и немецком языках.
По сообщениям военнопленных, в марте мес. текущего года в Латвии, Литве и Эстонии должна была быть проведена всеобщая перепись гражданского населения в целях мобилизации в германскую армию и на работы в Германию. В связи с этим, оккупационные власти заранее объявили, что будет создан латышский легион, куда должны быть зачислены все мужчины в возрасте от 17-ти до 45-ти лет, а непригодные к военной службе будут отправлены вглубь Германии для работы на промышленных предприятиях. Отправке в Германию якобы подлежат и все бездетные незамужние женщины от 17-ти до 55-ти лет. Вследствие этих мероприятий ряд латышских учреждений и предприятий намечены к ликвидации, а в сельском хозяйстве значительное число латышей заменяются пленными красноармейцами.
Из показаний немецких военнопленных видно, что за последнее время административный режим для гражданского населения в Латвии и Эстонии несколько смягчен. Так, например, в большинстве населенных пунктов, в том числе и в крупных городах — хождение разрешается круглые сутки. Допускается свободное передвижение гражданских лиц по железным и шоссейным дорогам. Только для проезда в междугородных автобусах требуется специальное разрешение властей (данные требуют проверки).
Снабжение гражданского населения в Латвии основными продуктами питания и промышленными изделиями нормировано и товары отпускаются только по карточкам. В Риге функционирует рынок, но доставляемое крестьянами в ограниченном количестве продовольствие на деньги ими не продается, а обменивается на различные промтовары, на табак, водку, соль, несмотря на то, что всякого рода сделки по натуральному обмену усиленно преследуются властями. В городе открыты также кафе, чайные и столовые. Обед, состоящий из постного супа и отварного картофеля, без жиров, — отпускается без карточек и стоит 1 марка 20 пфеннигов.
В городе Рига система административного контроля по сравнению с другими районами и пунктами более строга. Движение по городским улицам разрешено с рассвета до 23-х часов; причем город круглосуточно патрулируется полицией, полевой жандармерией и нарядами немецких солдат. Городской охране весьма часто приходится улаживать многочисленные инциденты и ликвидировать драки между немецкими и испанскими солдатами, между военными и гражданскими лицами.
Все основные учреждения оккупационных властей и местных органов самоуправления расположены в центральной части Риги, на ул. А. Гитлера (ул. Свободы). В здании, где до войны размещалась рижская милиция, сейчас находится полицейпрезидиум, а рядом с ним — управление военного коменданта Риги.
В Риге постоянно проживает командующий германскими военно-воздушными силами Северного и Центрального участков фронта, фельдмаршал фон-Келлер. Он ведет свободный образ жизни, часто бывает на концертах и в театрах, разъезжает по городу в автомобиле марки „Мерседес-Бенц“.
В Риге имеется по меньшей мере восемь госпиталей для раненых и больных военнослужащих германской армии. Госпиталь № 608, рассчитанный на 1,5–2 тысячи коек, расположен на восточной окраине города у конечного пункта трамваев №№ 2 и 12. Госпиталь № 308 для легко раненных на 500 человек размещается на Турмштрассе рядом с башней бывшей рижской крепости. Рядом в новом 3-х этажном здании из красного кирпича располагается другой госпиталь на 1.500 человек. На главной рижской улице, переименованной сейчас в улицу А. Гитлера, в доме, где ранее была женская медицинская школа, находится немецкий лазарет на 1.000 человек. В разных частях Риги имеется еще несколько военных госпиталей, в том числе лазарет для обслуживания так называемого прибалтийского „добровольческого“ легиона.
Латыши, зачисленные в состав этого легиона, носят германскую военную форму с отличительными знаками „СС“ на мундирах. Значки на пилотках у легионеров отличаются от значков кадровых германских солдат.
На главном вокзале в Риге имеются отдельные залы и самостоятельные выходы на перрон для военных и гражданских пассажиров. При выходе на платформу производится проверка документов у военнослужащих. Каждый солдат, выписанный по выздоровлении из госпиталя и возвращающийся на фронт, должен обязательно иметь при себе солдатскую книжку и приказ на марш. Приказ на марш служит одновременно проездным билетом. При посадке в вагон документы снова проверяются, но никаких отметок на них не делается. В поездах, отправляющихся из Риги в Валгавском направлении для военнослужащих отведены специальные вагоны.
ЭСТОНИЯ
Административный режим в Эстонии, налоговая политика, система снабжения гражданского населения и все прочие отрасли внутреннего устройства организуются оккупационными и местными властями по совершенно аналогичному с Латвией принципу.
Передвижение по шоссейным и проселочным дорогам в районе г. Пярну вполне свободное без всяких пропусков. Патрулей на дорогах и военных гарнизонов в мелких населенных пунктах не наблюдается. Между городами Пярну и Валга поддерживается регулярное железнодорожное движение по узкоколейке. В вагонах, обслуживаемых исключительно эстонцами, следуют совместно без всякого разделения военные и гражданские лица. Документы у гражданского населения в поездах и на вокзале в Пярну почти никогда не проверяются.
Однако город непрерывно патрулируется немецкими солдатами, которые, как правило, проверяют документы только у военнослужащих. Передвижение по городу для гражданского населения временем суток не ограничено. Среди жителей Пярну преобладают старики, женщины и дети, молодые мужчины встречаются значительно реже.
На вокзале г. Тарту имеется специальная железнодорожная охрана и военные патрули. У всех прибывающих в город документы проверяются, однако система контроля не отличается четкостью и может быть легко обойдена. Поддержание порядка в городе и регулирование уличного движения возложено на эстонскую полицию. После наступления сумерек город тщательно затемняется, но движение по улицам для гражданского населения не ограничивается.
Тартуский университет частично функционирует, обучение студентов ведется на немецком и эстонском языках. Верхний этаж университетского здания отведен под военный госпиталь.
В г. Пярну функционирует только одна текстильная фабрика. В порту замечается большое оживление и передвижение многочисленных мелких рыболовецких судов (парусных и моторных). Действуют два кинотеатра, один театральный зал, все магазины открыты, но товары, за исключением писчебумажных принадлежностей, строго нормированы.
В Тарту постоянно располагается лишь малочисленный немецкий гарнизон. Регулярные воинские части в городе отсутствуют.
В селе Эльва, в 35-ти клм. от гор. Тарту, по железной дороге на Валга, в 600 метрах от железнодорожного полотна, в здании бывшей школы, размещаются одномесячные курсы по усовершенствованию военных радистов 16-ой германской армии.
По показаниям допрошенных нами военнопленных, все курсанты-радисты по существу только отдыхают и радиотехникой почти не занимаются.
Близ того же поселка Эльва по обеим сторонам линии железной дороги на Тарту, располагаются дома отдыха для немецких военнослужащих. В каждом из небольших домов помещается по 50–60 человек германских солдат, которые остаются там в течение месяца. Охрана домов отдыха отсутствует.
В гор. Петсери (Эстония) и его окрестностях сконцентрированы многочисленные лазареты 16-ой германской армии. Тяжело больные и раненые содержатся в 2-х этажном каменном особняке бывшей средней школы. Все остальные раненые размещаются в семи бараках, находящихся на северо-восточной окраине города, в 200 метрах от шоссейной дороги. Бараки никем не огорожены и не охраняются. В каждом из бараков лежит по 70–80 человек больных.
На юго-восточной окраине города Валга в 300 метрах справа от железнодорожного пути Валга — Рига, в поле расположен большой немецкий склад горючего, огороженный колючей проволокой и охраняемый военными постами. На складе имеется до 50-ти штабелей железных 200-литровых бочек с жидким топливом. В каждом штабеле от 100 до 150 бочек. Интервалы между штабелями 50–100 метров. От станции Валга к складу проложена железнодорожная ветка. У самого склада на двух платформах установлено два зенитных 200 мм. орудия.
В г. Пярну расположен довольно значительный германский гарнизон. Начальникам гарнизона и комендантом города является генерал МОРИЦ. Военная комендатура помещается в двухэтажной вилле рядом с городским парком. На фасаде виллы имеется вывеска.
На Вальмарштрассе (близ парка) дислоцируется немецкая саперная школа, в которой обучается до 200 человек курсантов.
Приблизительно в полукилометре от северо-западной стороны Пярну на берегу реки того же названия располагается санаторий для немецких солдат армии генерала Буш. Санаторий занимает шесть корпусов, где одновременно отдыхает и лечится 500 человек. Корпус № 1 отведен для офицеров, остальные пять корпусов для унтер-офицеров и рядовых. Продолжительность пребывания в санатории один месяц. Каждый солдат, направляемый в этот санаторий дивизионными врачами, имеет при себе медицинское свидетельство, приказ на марш, солдатскую книжку и аттестат на денежное и продовольственное довольствие. Кроме того, у каждого должно быть присвоенное ему личное оружие с патронами и противогаз.
В различных пунктах Пярну размещаются части Прибалтийского „добровольческого“ легиона. Легионеры — латыши, эстонцы и литовцы проходят военное обучение и занимаются за городской чертой группами по 30–50 человек. Все они экипированы в немецкую форму и расквартированы в домах, принадлежащих частным лицам.
В Пярну наблюдается присутствие небольшого количества „добровольцев“ из числа лиц украинской национальности, также обмундированных по немецкому образцу, но с красными петлицами на гимнастерках. Солдат в эстонской военной форме, не считая нескольких музыкантов местной капеллы, не замечается вовсе.
В соответствии с утвержденным руководством Управления НКГБ по Ленинградской Области планом агентурно-оперативной работы на территории Прибалтики, — нами проводятся следующие мероприятия:
а) для создания двух резидентур в Таллине — подготовлены 8 квалифицированных агентов— „Рейн“, „Метус“, „Юге“, „Сильви“, „Мери“, „Выйт“, „Вейки“ и „Тамара“. Всей этой агентуре поручается проникновение в ново-эмигрантские круги и немецкие разведывательные школы, а также восстановление связи с ранее переброшенной в Эстонию агентурой;
б) заканчивается подготовка и обучение агента „Рудольф“, намечаемого к использованию в качестве резидента в гор. Нарва;
в) завершена подготовка агента „Юрьес“, направляемого в немецкий тыл, с целью внедрения в контр-разведывательные органы противника;
г) подготовлены агенты „Якорь“ и „Якобс“ для легализации в Риге и внедрения в немецкие разведывательные школы в Вецаки и Стренчи;
д) полностью подготовлены две диверсионно-разведывательные группы „Балтийцы“ и „Соколы“ по 6 человек каждая, направляемые для проведения в Эстонии активных мероприятий по разрушению немецких коммуникаций и сбору разведывательных сведений в районе треугольника Таллин — Раквере — Тарту.
Вся уже подготовленная агентура будет переброшена в немецкий тыл в ближайшее время.
Одновременно нами регулярно ведется опрос немецких военнопленных и принимаются меры к выявлению и вербовке новых агентурных кадров, годных для работы в Прибалтике».
