В практике имели место случаи, когда командиры игнорировали оперативный состав, не обращали внимания на их замечания и не считались с их мнением.
Завершая изложение работы, проведенной в немецком тылу, Власов отметил достижения партизанского сопротивления, но вместе с тем рассказал и о печальных последствиях первой немецкой карательной экспедиции.
«В конце 1941 года в зоне Поддорского, Белебелковского, Дедовичского и Ашевского районов, в зоне партизанского края немецких гарнизонов не было. Там были организованы оргтройки советской власти, которые стали проводить мероприятия по советским законам.
Партизанские силы росли с каждым днем, поэтому жизнь вообще и агентурная работа, в частности, шли нормальным чередом, но это продолжалось недолго. 30.11.1941 года в зону партизанского края со всех сторон одновременно — от Поддорья, Белебелки, Болота, Славковичей, Чихаево пошли немецкие танки, танкетки, автомашины, конница, пехота и самолеты.
Так началась первая экспедиция немцев по борьбе с партизанским краем.
Партизаны были не в силах оказать немцам какое-либо серьезное сопротивление. Они ушли в глубокие леса и болота, где находились около 15 дней.
За эти 15 дней немцы сожгли 39 деревень. Большое число людей расстреляли или повесили.
Хотя немцы пробыли в крае всего несколько дней, они успели насадить и оставить своих людей в отдельных деревнях и колхозах, поэтому, когда партизаны вернулись в край, они столкнулись с предателями и бандитами.
Так, мною была вскрыта бандитская группировка из трех человек в дер. Ерзовка Белебелковского района. Это семья Николаевых, которая поймана и уничтожена. Вскрыт предатель Голубев. Всего за время пребывания в партизанском отряде „Ворошиловец“ было вскрыто и уничтожено 6 предателей.
За период партизанской деятельности мною проведено следствие на 9 человек, это были в основном дезертиры. Из числа местных жителей вскрыто и уничтожено около 30 предателей и пособников, расстреляно без суда и следствия около 50 лиц, в основном бандиты, захваченные входе операции. Из них два немца».
Итоги деятельности партизан с июля по декабрь 1941 года выглядят довольно внушительно. Ими были уничтожены свыше 11 тысяч немецких солдат и офицеров; совершено крушение 64 эшелонов с живой силой и техникой; взорвано 116 складов боеприпасов и продовольствия, 294 железнодорожных и шоссейных моста; подорвано 1492 грузовых и легковых автомашины, 67 танков, 25 бронемашин, 35 орудий, пулеметов и минометов, подожжено 72 самолета, разгромлено 8 штабов немецких гарнизонов. Урон был настолько большой, что немцы в декабре 1941 года предприняли против партизан мощнейшую карательную экспедицию с использованием войсковых частей, с применением легкой и тяжелой техники, артиллерии и авиации. В результате находившиеся на оккупированной территории партизанские отряды общей численностью порядка 12 тысяч человек были рассеяны, а созданные к тому времени первые четыре партизанские бригады оттеснены вглубь и в стороны от партизанского края, к болотам, куда немцы не рискнули пойти. Зато они попытались лишить партизан поддержки со стороны местного населения, ударив в нарушение всех международных конвенций по мирным жителям.
К концу 1941 года обстановка для ведения партизанской борьбы крайне усложнилась: личный состав отрядов ощущал недостаток в продовольствии, боеприпасах, обмундировании. Связь с местным населением затруднялась тем, что к зиме в населенных пунктах в большом количестве стали располагаться немецкие войска, были усилены гарнизоны, ужесточился режим для местного населения. 3-я и 4-я партизанские бригады ушли в глубокий немецкий тыл и частично были рассеяны. Партизанские отряды, не имевшие заранее подготовленных продовольственных баз, боеприпасов, зимней одежды, были вынуждены выйти в советский тыл, после чего они прикомандировывались, как правило, к Маловишерской оперативной группе 4-го отдела. Оставшиеся в немецком тылу партизанские формирования нуждались в пополнении численного состава, обеспечении оружием, боеприпасами и продовольствием. Назрела необходимость пересмотра и доктрины партизанского движения, а в этой связи места и роли в нем Ленинградского управления.
1942 г
Разведчики и партизаны
1941 год был годом становления партизанского движения в условиях современной войны. На практике многое оказалось не так, как мыслилось в предвоенный период. Предстояло по-новому осмыслить его задачи, функции, возможности.
Теперь, когда окончательно стало ясно, что война не закончится не только в ближайшие несколько месяцев, но и в ближайшие годы, фронт за линией фронта становился очень важным направлением работы как для армейского командования, так и для НКВД.
В соответствии с приказом № 00145 от 18 января 1942 года было образовано 4-е Управление НКВД во главе с Павлом Судоплатовым. Обязанностью вновь созданного управления, как говорилось в приказе, стали «проведение специальной работы в тылу противника, а также организация и осуществление мероприятий по выводу из строя и уничтожению промышленных предприятий и других важнейших сооружений на территории, угрожаемой противником». 4-й отдел Управления НКВД ЛO становился линейно подчиненным 4-му Управлению.
К «специальной работе» относилось, в частности, создание резидентур в крупных населенных пунктах, таких, как Псков, Порхов, Остров. Выпадал из этого ряда Красногвардейск (Гатчина), где сложилась исключительно сложная ситуация. Германским разведывательным и контрразведывательным службам удалось создать в Гатчинском районе разветвленную агентурно-осведомительную сеть и с ее помощью надежно контролировать обстановку.
Другой, не менее важной задачей являлось агентурное проникновение в немецкие спецслужбы и их формирования, а также в созданные оккупантами административные органы. Остро стояла задача дезорганизации вражеского тыла, для чего требовалось ускорить подготовку и заброску через линию фронта разведывательно-диверсионных групп. На 4-е отделы был возложен также опрос немецких пленных и перебежчиков.
Но зато этим же, январским приказом с Управления НКВД ЛО была снята работа по созданию партизанских отрядов и руководству ими — эти функции полностью перешли к Ленинградскому штабу партизанского движения и военному командованию Ленинградского фронта. Состоялось долгожданное разграничение полномочий. УНКВД освобождалось от не свойственных ему функций и теперь отвечало только за разведывательно-диверсионные группы, резидентуры и оперативное обслуживание партизанских отрядов.
Органы руководства партизанским движением тоже эволюционировали по мере осознания серьезности этой работы. Уже в первых числах июля 1941 года была выделена группа партийных работников для руководства партизанским движением. 2 августа решением бюро обкома ВКП(б) была создана тройка по руководству партизанским движением в Ленинградской области. Руководство тройкой возложили на секретаря обкома Г.Х. Бумагина. Кроме него, в нее входили зав. военным отделом обкома М.Ф. Алексеев и начальник 4-го отдела УНКВД Кожевников Л.И.
27 сентября 1941 года решением Военного совета фронта тройка была преобразована в Ленинградский штаб партизанского движения, который возглавил секретарь обкома ВКП(б) М.Н. Никитин. В Совет штаба наряду с ним и Алексеевым вошли начальник УНКВД Кубаткин и начальник разведывательного отдела штаба Ленинградского фронта полковник Евстигнеев, вскоре получивший звание генерал-майора.
Теперь, имея уже некоторый накопленный опыт, ЛШПД и начальник партизанского отдела штаба Ленинградского фронта улучшали руководство партизанским движением, для начала четко распределив функциональные обязанности. При помощи полковника Евстигнеева боевые действия партизан увязывались с оперативно-тактическими задачами частей и соединений фронтов. Ускорилось прохождение добытых разведывательных данных о противнике, так как все партизанские бригады, полки и значительная часть отрядов теперь имели радиосвязь с ЛШПД и со штабом Ленинградского фронта.
