Дальнейшая судьба участников группы Копылова, оставшихся в живых, в основном, сложилась благополучно. Исключение составляет Баталов. 3 марта 1943 г. он в качестве заместителя командира группы «Луга» в составе 8 человек был заброшен в Лужский район. После благополучного приземления от группы поступили разведданные по участку шоссейной дороги Толмачево — Осьминка. 17 марта связь с «Лугой» прекратилась. Согласно сообщению из оперативной группы 3-й партизанской бригады, прибывший к ним военнопленный — перебежчик В.В. Плечкан в ходе опроса показал, что 24 марта в тюрьму г. Луги, где он содержался под арестом, был доставлен взятый в плен парашютист Баталов Василий Семенович. Находясь в одной камере, Баталов рассказал Плечкану, что их группа в середине марта совершила диверсию на железнодорожной линии Луга — Гатчина. В тот же день на них напали каратели. Командир был тяжело ранен, часть бойцов убиты, другие разбежались. Со слов Плечкана, боец по имени Николай (видимо, Н.А. Попов) после пленения находился в лагере для военнопленных, а затем вывезен немцам в неизвестном направлении. О дальнейшей судьбе Баталова Плечкану ничего не было известно. Можно предположить, что немцы его расстреляли.

Суворов 3 марта 1943 года в составе группы «Дно» из 10 человек был заброшен в немецкий тыл для проведения диверсий в Дновском и Порховском районах. Выполнив задание, оставшиеся в живых 8 человек, и среди них Суворов, вошли в оперативную группу 3-й партизанской бригады. Оттуда он был отозван в Малую Вишеру и впоследствии зачислен в штаты УНКВД ЛО, где работал уже в послевоенные годы.

Званцев, уже как заместитель командира группы Г.Н. Контиайнена, 16 октября 1943 года был заброшен в немецкий тыл. После приземления ему вместе с двумя бойцами не удалось соединиться с другими участниками группы, и они с боем перешли линию фронта на участке 54-й армии, действовавшей в новгородском направлении. На этом его действия в тылу врага закончились.

Королев 15 апреля 1944 года в качестве комиссара разведывательной группы «Мстители», состоявшей из 17 человек, был выброшен в Латвию, в район озера Лубаны. После приземления группа присоединилась к оперативной базе, вместе с который Королев участвовал в боевых действиях до подхода Красной Армии.

Марушак и Капитанов в 1944 году были зачислены на работу в Управление НКГБ Ленинградской области, где продолжили службу в послевоенные годы.

Анализ жизнеспособности и деятельности разведывательно-диверсионных групп в тылу противника за первые месяцы 1942 года, проведенный 4-м отделом, показывал необходимость их более тесного взаимодействия с чекистскими подразделениями, действовавшими на оккупированной территории Ленинградской области в составе партизанских бригад. Таковыми на тот момент являлись особые отделы УНКВД ЛО, в частности, в 1-й и 2-й партизанских бригадах, и их уполномоченные в полках и отрядах.

Правда, такое взаимодействие осложнялось несколькими факторами. Во-первых, сотрудники особых отделов были тесно привязаны к штабам партизанских формирований. Они все время перемещались вместе со своими бригадами, полками, отрядами, которые уходили от преследования немецких карательных экспедиций, так что для разведывательно-диверсионных групп постоянно существовала опасность в поисках помощи нарваться на карателей. Во-вторых, основной задачей сотрудников особых отделов на тот период была контрразведывательная работа по личному составу партизанских формирований и в увязке с ней — организация работы среди местного населения в местах их дислокации.

И, наконец, взаимодействие сдерживалось полной подчиненностью начальников особых отделов комиссарам бригад и уполномоченных на местах — комиссарам полков и отрядов, перед которыми они отчитывались по всем направлениям оперативной деятельности. Такая система подчиненности не обеспечивала соблюдения принципов конспирации в работе особых отделов.

Партизанские командиры иногда злоупотребляли сложившейся практикой взаимоотношений. Не случайно в своем отчете за 1942 год старший оперуполномоченный Власов предостерегал, что оперработник может попасть в зависимость от командира, и рекомендовал перед тем, как направлять сотрудника в тот или иной полк или отряд, поинтересоваться, кто там командир. Но времени для того, чтобы заниматься еще и этими вопросами, у 4-го отдела просто не было.

В той или иной мере эти проблемы были общими для уполномоченных УНКВД в партизанском движении. Наиболее рациональным выходом из создавшегося непростого положения явилось решение Центра о создании вместо особых отделов оперативных групп при партизанских формированиях, которые под прикрытием бойцов, специально выделенных в партизанских отрядах, могли бы самостоятельно проводить весь спектр чекистской деятельности, в том числе оказывать содействие разведывательно-диверсионным группам и разведчикам-маршрутникам, направляемым в немецкий тыл.

Поскольку при общности проблем конкретная ситуация везде была разной, 4-е управление НКВД СССР предоставило право прифронтовым территориальным УНКВД разработать и утвердить положение об оперативных группах и определить, при каких партизанских формированиях их учредить. Как показала практика, оперативные группы в разных территориальных управлениях были созданы почти одновременно.

4-й отдел УНКВД ЛО также разработал положение об оперативных группах, выделил приоритетные задачи, стоящие перед ними, и определил те четыре бригады, при которых их создать. 18 августа 1942 года этот основополагающий документ был утвержден начальником Управления, комиссаром ГБ 3-го ранга Кубаткиным.

Положение об организации особых оперативных групп при отдельных партизанских бригадах. 18 августа 1942 г.