— Будьте осторожней, — сказал Тайрон. — Этот район неспокойный.

Тереза приветливо улыбнулась ему и вышла на улицу. Стало уже совсем темно. А народу вокруг было немного. По дороге ей попалась лишь одна пара, шедшая в «Голубую комнату». Впереди — целый час. Как убить время? Тереза пошла вдоль пирса, разглядывая яхты. Несправедливо держать их на причале, подумала она. Яхты — словно горячие кони. Им нужен простор, свобода. Они должны все время бороздить моря, а не стоять здесь. Самой красивой оказалась крайняя яхта — ярко-синяя, отделанная нержавеющей сталью. Убранные паруса бились о мачту. Тереза, облокотясь на барьер в конце пирса, долго любовалась судном.

На борту был человек. Высокий мужчина расхаживал взад-вперед по капитанской рубке, разговаривая по сотовому. Свет, горевший в рубке, отражался на его вспотевшем лбу. Повернувшись, он заметил Терезу, внимательно оглядел ее и широко улыбнулся. У него красивое лицо в стиле киногероев старых фильмов, чьи фотографии висят в киностудии, где подрабатывает Тереза. Девушка улыбнулась в ответ. Она снова замерзла и повернула назад. До встречи с матерью осталось совсем недолго. Свет в рубке яхты горел по-прежнему, но мужчина куда-то исчез.

Тереза на секунду остановилась около бара «Голубая комната». Народу там прибавилось, и красавчик-бармен суетился вовсю. Из дверей вывалилась шумная компания подвыпивших мужчин. Тереза, не желая выслушивать грязные шутки в свой адрес, свернула в сторону и пошла вдоль пандуса для инвалидных колясок, проложенного к автостоянке. Там оказалось намного темнее, чем она ожидала. Тереза занервничала, но, увидев людей на парковке и услышав их голоса, успокоилась.

— Хелло! — прозвучал почти над ее ухом мягкий, интеллигентный голос. У открытого багажника машины стоял тот самый мужчина, которого она видела в рубке дорогущей яхты.

— Здравствуйте! — смутившись, ответила Тереза.

— Смотрю, вам нравятся яхты? — спросил он. Тереза кивнула. — Простите, я не хотел вас испугать, — сказал незнакомец, — но могу ли я попросить вас помочь мне? Моя жена взяла ворох багажа, и я никак не могу затолкать в багажник этот проклятый мешок.

— О чем речь? — с готовностью согласилась Тереза. Поставив на асфальт свою сумку, она наклонилась и взяла мешок за один конец. Он был не тяжелый — просто громоздкий.

— Я готова. Беритесь за другой конец.

К ее удивлению, мужчина вовсе не думал возиться с мешком. В его руке блеснул молоток. Тереза заметила его слишком поздно и не успела увернуться. Удар пришелся на затылок, но он не был смертельным. Мужчина точно рассчитал его силу. Убивать девушку он не собирался. Взяв Терезу на руки, он бросил ее обмякшее тело в багажник. Она больно стукнулась бедром об обод лежащей тем запаски. Затем мужчина положил Терезу в тот самый мешок, с которым просил ее ему помочь. Она пыталась сопротивляться, но руки и ноги ее не слушались. Мужчина захлопнул крышку багажника. Тереза провела рукой по голове. Между пальцев сочилась кровь. Она пришла в ярость: сегодня днем тщательно вымыла голову, и вот такая незадача. Ладно, это не страшно. Главное — не потерять сознание. Бедная мама: сейчас припарковала машину и ждет ее. Принесла, наверное, шоколад или цветы. Найдет ли она свою дочку? Когда Терезе было четыре года, она потерялась в супермаркете. Тогда мать разыскала ее. Но сейчас ситуация гораздо серьезней.

Завелся двигатель. Автомобиль дал задний ход и затем медленно поехал вперед. Потом остановился. Тереза услышала приглушенные голоса и смех. Наверное, этот тип разговаривает с охранником автостоянки. Машина снова двинулась вперед. Не в силах совладать с болью и страхом, Тереза потеряла сознание. Словно провалилась куда-то в темноту.

Тереза Анджело лежала на спине, раскинув руки и ноги, как спящий младенец. Ее длинные черные волосы спутались вокруг головы, кончики свисали на каменный пол. Голый матрас, на котором она лежала, был усеян крысиным пометом. Ее куртка сползла на пол. Тело от холода покрылось гусиной кожей. Запястья — в шрамах и ушибах. Под ногтями правой руки кожа содрана. Из головы всю ночь шла кровь. В комнате очень холодно. Зимнее солнце, даже стоящее в зените, особого тепла не дает.

Изо рта девушки шел легкий пар. Дыхание было очень слабым. Его хватало лишь на поддержание жизни. В голове снова начался шум. Послышалась морская сирена, жалобно воющая в густом тумане. Этот вой проникал в сознание Терезы, замутненное инъекциями наркотиков. Казалось, сирена пробуждает в ней скрытые импульсы к активным действиям, заставляет встряхнуться и бороться за свою жизнь. Шея девушки начала пульсировать, все тело дрожало, пытаясь согреться. Туман на секунду рассеялся, и на лицо Терезы упал солнечный луч, пронизавший маленькое зарешеченное окно.

Если бы даже Тереза смогла открыть глаза, она все равно не увидела бы, что на полке, висящей над ее головой, лежит моток синего шнура и ключ. Ножа там, правда, не было, однако нож не такая уж редкость. Он всегда может оказаться под рукой.

В субботу Клэр проснулась ранним утром с чувством необъяснимой тревоги. Она совершила традиционную пробежку и на обратном пути купила молоко. Услышав, как повернулся ключ в замке, Фриц восторженно замяукал. Клэр открыла дверь в квартиру. Фриц, не дожидаясь, когда хозяйка войдет, выскочил на лестничную клетку. Клэр нагнулась, чтобы схватить его, и случайно увидела конверт, подсунутый под ножку стола, стоящего около двери в квартиру.

Очередное послание от Констанции! Ладони Клэр сразу же стали холодными и влажными. Она вскрыла конверт — на пол упала новая карта Таро: «Повешенный».

В конверте оказался и листок бумаги. На одной стороне — выведенные черной тушью две хорошо знакомые вертикальные линии, соединенные буквой X. На оборотной стороне Констанция написала: «Воскрешение требует жертвоприношения. После смерти должно что-то измениться». У Клэр застыла кровь в жилах. В этот момент зазвонил телефон. Она сняла трубку, одновременно спрятав карту туда, где хранились предыдущие три, присланные Констанцией.

— Я слушаю.

— Клэр, — сказал Редиваан. — Еще одна девушка пропала.

— Когда? Где?

— Вчера вечером. Ее мать сразу же сообщила о ее исчезновении в участок на Каледон-сквер. Тамошние пинкертоны решили, что лучше всего будет, если расследование проведут они. И эти раздолбаи совершенно не видят связи между этим случаем и убийствами трех девушек. — Голос Редиваана дрожал от ярости. — Я узнал об этом только сейчас. Представляешь? А они и задницы от стульев не оторвали. Надо было бы раньше нас известить. Может, мы уже нашли бы ее.

Редиваан не мог простить коллегам потерянного времени. Клэр, как и он, прекрасно понимала, что только в первые часы после похищения можно найти жертву если не совсем в здравии, но по крайней мере живой. Так что у этой девушки шансов выжить немного.

— А кто она и как это произошло? — спросила Клэр.

— Ее имя — Тереза Анджело. Она живет в районе Сады. С матерью. Ей шестнадцать. Подрабатывает на киностудии «Фьюжн Филмс», читает текст за кадром. Эта студия — около порта. Вчера, закончив работу, пошла встретиться с матерью. Позвонила ей в половине шестого. Мать была еще на работе, и они договорились встретиться и пойти вместе в кино на восьмичасовой сеанс. Мать ждала ее до упора, но она так и не появилась. Позвонила ей на сотовый. Гудки слышала, но никто не отвечал. Миссис Анджело позвонила на студию. Звукорежиссер был еще на месте. Он сказал, что Тереза ушла сразу же после записи.

— Ты ездил в тот участок?

— Конечно. Но эти идиоты вчера даже не пошевелились. Вбили в свои тупые головы, что девушка встретилась с бойфрендом и про мамашу забыла. Двенадцать драгоценных часов потеряно. И очень вероятно, что девушку мы тоже потеряли.

— А со звукорежиссером ты говорил?

— Еще нет. Знаю только, что зовут его Сэм Наполи. Хочешь, поедем вместе?