Когда они наконец сели за стол, Санберн поднял кружку и сделал большой глоток. Лидия ждала, что виконт что-нибудь скажет, однако он, казалось, не был расположен к разговору. Санберн задумчиво потягивал напиток, время от времени оглядываясь по сторонам. Это молчание, воцарившееся между ними, становилось каким-то неловким. Лидия поняла, втайне смущаясь, что именно ее беспокоило: до сих пор при их встречах Санберн с нескрываемым интересом общался с ней, будто никого другого для него не существовало. Лидия даже успела привыкнуть к такому вниманию.

Санберн заметил направленный на него взгляд Лидии. Она пыталась придумать какую-нибудь фразу, но тот начал первым:

– Я должен перед вами извиниться.

Что он имел в виду? Сцену между ними на крыше или разговор на лестничной площадке?

– Пожалуйста, давайте не будем говорить об этом.

– Нет. Вы были правы, когда спросили про мою сестру. – Лидия быстро посмотрела на Санберна и успела заметить у него на губах промелькнувшую горькую усмешку. Улыбкой назвать ее уж точно было невозможно. – Я уверен, что вы слышали об этой истории.

Лидия помедлила.

– Да, немного, – сказала она.

– Самое важное в газетах не писали. А именно, что Боуленд оказался мерзкой свиньей.

Лицо Лидии порозовело. Виконт использовал шокирующие выражения.

– Он бил ее, а я не мог ровным счетом ничего поделать с этим, – продолжил Санберн, нервно проводя пальцем по ободку своей кружки. – Вытащить ее из этого дома было просто невозможно, до самой трагической развязки. В конце концов сестра уже решилась на побег. Но я не мог ничего ей предложить. У меня еще не было фабрик. Денег, которые я получал от Морленда, хватило бы, чтобы только отправить Стеллу на континент. Средств оказалось явно недостаточно для поддержания привычного ей образа жизни. Она была решительно не готова к лишениям, хотя я предлагал ей жить вместе, пусть даже небогато. – Санберн негромко засмеялся, все еще держа в руке стакан с джином. – Нужно признаться, что Стелла была всегда большой мастерицей тратить деньги. Некоторое время Лидия сидела молча, не решаясь задать вопрос.

– А как же ваш отец?

– Что вы имеете в виду?

– Разве он не мог оказать помощь Стелле?

Вместо ответа Санберн осушил свой стакан, а потом достал монету, чтобы заказать новую порцию, и бросил ее слуге.

– Вы можете опьянеть, – с беспокойством заметила Лидия.

– Не волнуйтесь, это невозможно.

Подошел слуга с новой порцией джина, однако Санберн даже не пошевелился, чтобы взять стакан.

– Что касается моего отца, то он и пальцем не пошевелил, чтобы помочь. Любые слухи насчет семейных неурядиц Стеллы неблагоприятно могли сказаться на его политической карьере. Он ограничился тем, что велел сестре вернуться в дом Боуленда. А мне приказал не вмешиваться в это дело. «Не встревай между мужем и женой» – так он заявил. Боуленд – джентльмен, а наша Стелла всегда была склонна к мелодраме. – Виконт поднял кружку с напитком. – Я всерьез предлагал убить этого мерзавца. Но она решительно возражала, и я на этом успокоился. Это была моя главная ошибка.

Лицо Санберна было мрачным. Все возможные слова утешения, которые мысленно перебирала в голове Лидия, показались ей незначительными и бесполезными.

– Но вы же пытались помогать, – заговорила она наконец. – Вы не должны винить себя.

– За все должен ответить Морленд, – бросил он в ответ. – Именно он во всем виноват.

У Лидии перехватило дыхание. Как это, должно быть, ужасно – так ненавидеть собственного отца!

– Но ведь он не владел информацией, – сделала она попытку смягчить разговор. – Он думал, что Стелла в безопасности. Вы только подумайте, что пережил он, когда ему открылась вся правда.

– Он так ничего и не понял.

– Санберн, но ведь…

– Я сказал «нет». – Виконт мрачно улыбнулся. Пылающие огни светильников только усиливали грозное выражение его лица, подсвечивали яркие пряди волос, гротескно подчеркивали высокие заостренные скулы. – Морленд действительно считает Стеллу сумасшедшей. Я перепробовал всевозможные способы и средства, чтобы вызволить ее из этого проклятого дома для умалишенных. Но он упорно продолжает удерживать ее там. Думаю, он верит, будто Боуленд никогда не поднимал на нее руку, за исключением того последнего раза.

Сейчас Лидия слышала в голосе виконта что-то новое. Ей показалось, что жгучее презрение он испытывал не только к своему отцу.

– Но ведь в этом нет вашей вины.

Санберн поднял взгляд на спутницу.

– Все-таки это забавно – слышать такое от женщины, решившейся перешагнуть порог питейного заведения, чтобы исправить ошибки своего отца.

– Знаете, даже если подделки появились из-за его ошибок, я ни за что не стану винить себя за это, – взволнованно произнесла Лидия. – Вы почему-то пытаетесь укорять себя. Иначе зачем бы вам совершать все эти идиотские поступки? Ну, скажите, зачем вам посещать Ист-Энд, чтобы вас там так отколошматили? – Заметив удивленный взгляд виконта, Лидия продолжила еще более резким тоном: – И не возражайте. Вы говорили, что вам нравится испытывать боль, не так ли? Вы ведете себя как ребенок, которому хочется позлить отца, а потом геройски перенести наказание. Должна признаться, Санберн, все это лишь подтверждает мои прежние взгляды на вас. Все, что вы делаете, до крайности глупо. Санберн шумно выдохнул.

– Ничего себе! – Он сделал большой глоток джина, осушив почти половину стакана. – А я-то думал, что посижу за выпивкой в компании друга. Однако вместо этого мне тут вздумали прочесть проповедь.

– Поверьте, вы мне симпатичны, – медленно проговорила Лидия, не переставая сомневаться, стоит ли ей делать такое признание. – Тем не менее, сознаюсь, мне очень трудно относиться к вам с уважением. У вас много хороших качеств, Санберн. Но вы растрачиваете себя попусту, на всякую ерунду. Да и богатство свое вы не цените.

– Богатство, – равнодушно повторил виконт. – Да, соглашусь, я не бедный человек. Думаю, годам к пятидесяти у меня будет двести тысяч акров земли. Представьте, сколько овец можно будет там развести.

– Не надо шутить. У нас с вами серьезный разговор.

– Трудно сдержаться. Меня провоцирует ваш назидательный тон.

Лидия опустила голову, пытаясь скрыть легкую улыбку. Странно, что она может выслушивать такое обвинение, ничуть не обижаясь.

– У вас так много возможностей проявить себя, – спокойно заметила Лидия. – Разведение овец – лишь одна из них.

– О, я не так уж бесполезен. Мои фабрики что-то да значат… – Виконт не договорил, и Лидия вопросительно приподняла брови. Тогда Санберн покачал головой и продолжил: – Лидия, я был бы рад заслужить ваше уважение. Но скажу честно: вряд ли у меня проснется желание что-то предпринимать для этого. Дело в том, что пришлось бы менять весь мой образ жизни.

Наверно, этой тирадой Санберн вовсе не хотел сделать ей больно. Но даже такое самокритичное заявление виконта неприятно задело чувства девушки.

– Очень откровенно, – взволнованно откликнулась она. – Но у меня нет ни малейшего желания помогать вам в ваших забавах и развлечениях. – Затем Лидия, совершенно забыв, какой напиток держит в руке, и стараясь вести себя раскованно, словно не испытывала никаких внутренних страданий, поднесла стакан ко рту и отпила.

Напиток сразу обжег горло. Закашлявшись и хватая ртом воздух, девушка поспешно поставила стакан. Пальцами она вцепилась в край стола, стараясь сдержать подступившую тошноту.

Санберн с трудом удержался от смеха.

– Ну как? – полюбопытствовал он. – Понравились «Сливки из долины»?

Выпитая жидкость прочертила огненную дорожку через горло в ее желудок. Однако, попав внутрь, джин вызвал новые ощущения, которые Лидия не могла бы назвать неприятными. Не потому ли люди пьют?

Полученный опыт общения со спиртным пробудил в девушке любопытство, и она отпила еще немного джина. Новая порция прошла гораздо легче. Вкус горечи даже в чем-то соответствовал настроению Лидии.