Баррингтон нахмурился. И Алекс ощутил, что разделяет его недовольство.

– Мисс Гудрик, я сразился бы с дюжиной мужчин в надежде снискать вашу благосклонность, если бы мы были рыцарями, – сказал хозяин дома.

– Но я не уверена, что вы одержите верх над Алексом, – сказала Гвен.

Алекс, наконец, понял, куда она клонит. Гвен хотела, чтобы они подрались. Возможно, у нее были свои причины подстрекать мужчин к драке. Алекс надеялся, что разумные. Вздохнув, он размял руки. Алекс находился сейчас в неплохой физической форме. Хотя кулачный бой никогда не был его сильной стороной.

Баррингтон с мрачным видом полез в карман.

– С меня довольно, – промолвил, он, и в его руке блеснул металл.

Алекс застыл на месте.

– Я разочарован, – бросил Баррингтон, взглянув на Гвен. – Я считал вас бесхитростной девушкой, наделенной вокальными способностями, и был не прочь поразвлечься с вами. – Баррингтон направил дуло пистолета на Алекса. – Пришла пора поговорить начистоту. Я ждал, что вы рано или поздно попытаетесь сблизиться со мной. И теперь, когда вам это удалось, я хочу спросить: что вам от меня нужно? Что вы делаете в моем доме? Это Уэстон подослал вас, обнаружив, что ему подложили свинью?

Гвен испуганно ахнула. Алекс хранил ледяное спокойствие. Он был сосредоточен, как на тренировке в спортивном клубе. Его мысли были четкими и ясными.

– Я не понимаю, о чем вы говорите, – произнес он.

Пистолет был опасным оружием. Его, конечно, можно выбить ногой из рук противника. Но вдруг Баррингтон успеет выстрелить? Гвен находилась вне укрытия, и ей грозила опасность.

Баррингтон издал резкий смешок. При этом пистолет в его руке даже не дрогнул.

– Вы считаете меня идиотом? Я узнал вас при первой же встрече. У вас фамильное сходство с братом. Потом я навел кое-какие справки и окончательно убедился, что вы тот самый мистер Рамзи, о котором ходит дурная слава. Странно, что Уэстон выбрал вас в качестве своего эмиссара: я никогда не слышал, чтобы он хорошо отзывался о вас. Однако вспомнил-таки о вас, когда ему понадобился человек для выполнения грязной работенки.

Краем глаза Алекс заметил, что Гвен шевельнулась. «Стой тихо!» – мысленно приказал он ей. Алекс не мог допустить, чтобы Баррингтон переключил на нее свое внимание.

– Я не эмиссар брата, – возразил Алекс, лихорадочно раздумывая над тем, что заставило Джерарда продать Баррингтону родовое имение.

Был ли это шантаж или мошенничество?

– В таком случае, объяснитесь! – потребовал Баррингтон. – Или мне обратиться с этой просьбой к леди?

– Она не в курсе моих дел, – поспешно сказал Алекс.

Уголки рта Баррингтона подрагивали. Он явно нервничал. Ранее Алекс ошибочно принимал этот тик за улыбку.

– А я не намерен ничего объяснить, – добавил он, – под дулом пистолета.

– Я должен был принять меры самообороны, – сухо заявил Баррингтон. – Вы обманом проникли в мой дом, поэтому сейчас мне не до светских любезностей. Впрочем, я сам не понимаю, что меня так встревожило. Уэстон – безвольная тряпка. Если он нанял вас поквитаться со мной, то мне вас искренне жаль. Лучше бы вы занимались собственными делами. К сожалению, сейчас я не могу позволить себе проявить слабость.

Шестое чувство подсказывало Алексу, что Баррингтон уже принял решение и оно было не в пользу Гвен и его самого.

Алекс сжался, как пружина, готовясь сделать выпад ногой и выбить из рук хозяина дома пистолет. Но его опередила Гвен.

– Ах ты гад! – воскликнула она и швырнула в голову Баррингтона тяжелую чернильницу.

Алекс бросился к нему, но Баррингтон успел, шатаясь, сделать шаг к Гвен и ударить ее.

Она упала на письменный стол, и из груди Алекса неожиданно для него самого вырвался яростный звериный вопль. Мужчины, сцепившись, повалились на пол. Алекс перехватил руку Баррингтона, в которой тот сжимал пистолет, и надавил коленом на его пах. Баррингтону, судя по всему, не приходилось драться один на один с сильным соперником. Алекс припечатал его руку к полу. Если пистолет выстрелит, на этот звук прибегут охранники. Вторым коленом Алекс придавил левую руку Баррингтона и стал душить его. Глаза Баррингтона выкатились из орбит, тело обмякло.

С Баррингтоном было покончено. Алекс перевел взгляд на Гвен. Она лежала на столе, лицо было розовым, следов от ран не было видно. Ее ресницы дрогнули.

Алекс облегченно вздохнул и приложил дрожащую руку к щеке Гвен. Он приехал сюда из-за проклятого Джерри, и все это закончилось тем, что пострадала ни в чем не повинная Гвен! Алекс так разозлился на брата, что готов был прострелить ему голову.

– Гвен, – произнес он и не узнал своего хриплого, севшего голоса.

Она открыла глаза и тут же скосила их влево, на Баррингтона.

– Забудь о нем, – промолвил Алекс, усаживая ее. – Смотри на океан.

– Со мной все в порядке, – прошептала Гвен.

– Из окна открывается чудесный вид, – продолжал Алекс и сорвал шнур, на котором крепились шторы.

Гвен кашлянула.

– Алекс, документы…

– По-моему, сейчас полнолуние, – сказал он, связывая шнуром руки Баррингтона за спиной. – На улице светло, это хорошо.

Гвен промолчала, наблюдая, как он связывает ноги Баррингтона в лодыжках. И хотя кровь не пролилась, все происходившее напоминало ей скотобойню. Гвен казалось, будто Алекс сейчас подвесит тело Баррингтона на крюк и начнет разделывать его, спустив кровь по капле через пятку, как того требовали законы приготовления кошерной пищи.

У Алекса снова задрожали руки.

– Ты прав, сегодня полнолуние, – промолвила Гвен. – С тобой все в порядке?

Алекс не сразу ответил.

– Да, все хорошо, – наконец сказал он.

– Тебе не кажется, что сейчас не время для пустых разговоров?

Алекс перевязал веревкой в несколько рядов голову Баррингтона, пустив ее между зубов, а затем соединил на спине все три узла – на ногах, руках и голове – между собой. Баррингтон не смог бы самостоятельно двигаться, даже если бы пришел в себя. Если он попытается вырваться, веревка начнет душить его.

Алекс перетащил Баррингтона за деревянную ширму, чтобы охранники, заглянув в комнату, не сразу обнаружили его.

Закончив дело, Алекс переключил все свое внимание на Гвен. Отупляющая ярость, помогавшая ему сражаться с противником, понемногу утихла, и теперь он снова был способен к более тонким чувствам и переживаниям.

Гвен тем временем окончательно пришла в себя и, поднявшись на ноги, стала лихорадочно засовывать бумаги со стола Баррингтона в свой ридикюль.

– Это карты, – пояснила она, поймав на себе взгляд Алекса, – они могут многое объяснить.

– Я вынесу тебя отсюда на руках, – заявил он.

Гвен дотронулась до щеки, на которую пришелся удар Баррингтона.

– Но я могу сама идти, у меня лишь немного кружится голова.

– Нет, – упрямо сказан Алекс, – я понесу тебя на руках.

– А как же карты?

– К черту карты!

Гвен изумленно взглянула на него, а затем поспешно сунула ридикюль под мышку.

– Ну хорошо, неси. Я действительно ощущаю слабость.

Они находились уже на середине лестницы, когда Гвен почувствовала, как Алекс судорожно сжал ее в своих объятиях. Подняв голову, она увидела, что к ним снизу приближается охранник. Половина его лица скрывалась в тени, которую отбрасывали поля соломенной шляпы, на губах застыла пренебрежительная усмешка.

– Отпусти меня, – прошептала Гвен, когда охранник молча проследовал мимо.

Судя по всему, он направлялся в то крыло, где находились комнаты Баррингтона.

– Лежи спокойно, – зашипел на нее Алекс.

Его тон был так необычно резок, что Гвен съежилась.

– Если охранник обнаружит Баррингтона… – начала было она, однако Алекс перебил ее:

– Мы идем сейчас на конюшню. Прикажи кучеру отвезти нас в Монте-Карло.

Алекс нес ее легко, как пушинку. Они миновали вестибюль, и дворецкий без лишних слов распахнул перед ними входную дверь. Он давно привык к странным поступкам и выходкам гостей своего господина.