Ее напугал шум из кухни. Вроде бы открывали заднюю дверь.

– Нора?

От звуков голоса она съежилась и упала обратно на постель, уткнувшись лицом в подушку. Нет. Не сейчас.

Но шаги становились громче, она знала, что они перемещаются по коридору и будут у двери через несколько секунд.

– Нора! Ты спишь?

Хотелось просто лежать и ничего не отвечать, надеясь, что мать уйдет. Потом Нора почувствовала, что, матрац немного промялся под тяжестью тела матери. Мать села и положила руку ей на плечо.

– Нора, проснись. Я хочу с тобой поговорить. Я собираюсь уехать на несколько дней, и было бы чудесно, если бы ты могла...

Мать снова толкнула ее.

– Я не сплю, – наконец проговорила Нора.

– Тогда повернись и посмотри на меня, чтобы я смогла с тобой поговорить.

Нора вздохнула и повернулась. Ей уже все равно.

– Господи! Что с тобой?

Нора знала, что у нее опухшее и красное лицо, а глаза отекли. Сейчас она выглядела ужасно, но ей на все наплевать.

– Я плакала, мама. Неужели не видно? Так что ты хочешь, чтобы я сделала? Скажи и дай мне немного поспать.

Мать смотрела на нее, кажется, целую вечность. Нора ждала.

– Это из-за Калеба? Я же говорила, не дай причинить себе боль, Нора.

Нора ощетинилась:

– Я не давала, мама, просто так получилось.

– Скажи, в чем дело?

– Нет никакого дела. Помолвки нет.

Нора взглянула на палец и быстро сняла кольцо.

– Мы с Калебом не женимся.

– Почему? – поинтересовалась мать.

– Потому что он любит другую.

– Я не верю.

Нора заставила, себя взглянуть матери в лицо.

– Почему ты так говоришь?

– Потому что я видела, как он хлопочет вокруг тебя. Он любит тебя.

– Но ты кое-чего не знаешь, мама. У него есть... кое-кто в Монтане. Женщина.

Глаза матери сощурились, Нора почувствовала на себе испытующий взгляд.

– Ну и что?

У Норы почти что остановилось сердце.

Мать встала с кровати и шагнула к зеркалу. Нора наблюдала за отражением лица Дезире. Мать задумчиво смотрела вниз, водя пальцем по деревянной полированной раме зеркала. Потом она подняла глаза и увидела отражение Норы.

– Прежде чем ты примешь окончательное решение, я дам тебе совет. Пожалуйста, выслушай меня. Кажется, Калеб и правда тебя любит. Однако ты не относишься к тем женщинам, которых каждый назовет красивыми. Ты практичная, многое умеешь и постоянна. А еще ты привлекательна. Я имею в виду, Нора, что ты – хорошая жена.

Нора вздрогнула, не уверенная в том, что хочет услышать от матери продолжение.

– Ты могла бы стать для него превосходной женой, заботиться о доме и рожать детей, быть рядом с ним в делах и дома. Но тебе нужно помнить следующее... – Взгляд матери в отражении стал убедительным. – Калеб будет искать других женщин. И что такого? Все мужчины такие, Нора. Жена-простушка твоего типа не представляет опасности; красивая женщина соблазняет. Так что тебе нужно научиться кое-что принимать, закрыв глаза, или тебе не стоит выходить замуж. Никогда.

Глядя на отражение матери в зеркале, Нора чувствовала такое сильное отвращение, с которым не знала, что делать. Она чувствовала, что ее сердце готово выскочить из груди.

– Я не могу принять твой совет, мама, потому что не верю ни слову из сказанного тобой.

– Ты не веришь, что у Калеба есть любовница? – парировала мать.

– Я не верю в твою теорию. Есть у Калеба любовница или нет, мне неизвестно. Но я не буду жить в подобном браке.

– Не делай глупостей, Нора. У Калеба прибыльная ветеринарная практика.

– Я не выйду замуж ради денег.

Мать подняла бровь:

– И что?

Нора поднялась с кровати.

– Значит, я не буду с Калебом, пока у меня не останется ни малейших сомнений, что я – единственная женщина в его жизни. Я никогда не смогу выйти замуж за человека в надежде на то, что однажды он умрет и его деньги станут моими, никогда.

Дезире подняла подбородок и взглянула дочери в лицо.

– Другими словами, ты не хочешь следовать моему опыту?

– Именно.

Дезире постояла, посмотрела на нее пару секунд, потом кивнула.

– Я понимаю, Нора. Как жаль, что в твоем возрасте у меня не хватило твоей силы и уверенности, – тихо произнесла она.

Она подошла к Норе ближе и мягко взяла ее за руку.

– Добейся счастья, дорогая. Надеюсь, у тебя получится. Мне никогда не удавалось.

Мать ушла, а Нора разразилась слезами.

На следующее утро Нора опять сидела у компьютера. Она вздрогнула, когда дверь клиники за ней тихонько захлопнулась, но не двинулась с места, продолжая работу. Утром Калеба посетили три пациента, так что они едва перекинулись словами из-за недостатка времени. В перерывах он бегал туда-сюда, пытаясь чинить крышу, говоря Норе, что вечером обещали дождь и что ему нужно все закончить.

Она просто продолжала работать, отвечая ему полуулыбками, отпуская периодически комментарии, когда он пробегал мимо. Он даже чмокнул ее в щеку, попивая кофе перед первым пациентом, но также быстро снова исчез. Нора была рада этому. Тяжело делать вид, что все хорошо, если дело обстоит совсем не так.

Теперь она надеялась, что Калеб направляется обратно на крышу.

– Готова пообедать?

Нора посмотрела на часы, повернулась и взглянула на него в упор первый раз за утро. Она почти растаяла от его улыбки, как всегда, но вспомнила надушенное письмо и почувствовала легкую тошноту.

– Думаю, сегодня я пропущу обед.

Она начала поворачиваться обратно к компьютеру. Калеб схватил ее стул и развернул обратно. Он нагнулся так, что их глаза оказались на одном уровне.

– Нет. Пропустишь обед? Тогда тебе будет плохо.

Нагнувшись вперед, он прижался к ее уху губами, осыпая нежными поцелуями шею.

Интересно, делал ли он так с Сюзанной?

Она положила руки ему на грудь и оттолкнула, ударившись спиной о компьютерный стол. Она не хотела так сильно толкать.

– Я не хочу обедать, Калеб.

Она хотела сказать: «Я не хочу, чтобы ты так делал».

На лице Калеба появилось замешательство и удивление. Он сел на корточки, упершись руками в бедра.

– Ладно, никакого обеда. Ты не возражаешь, если я поем?

Норе удалось повернуть стул обратно к компьютеру.

– Нет, Калеб, с чего мне возражать? Мне просто нужно поработать.

Калеб встал.

– Иными словами – оставь меня в покое, Калеб, уйди?

Нора закрыла глаза.

– Я так не говорила.

– Тогда что ты имела в виду?

– Я просто хотела сказать...

Он снова развернул ее стул.

– Нора, говори со мной, а не с компьютером.

Он вглядывался в ее глаза.

– Так что случилось?

Вдруг у нее пересохло во рту.

– Случилось?

Калеб прокашлялся и отвернулся. Секунду спустя он снова опустился перед ней.

– Нора, ты уехала вчера, не сказав ни слова. Ты не позвонила мне вчера вечером. Когда я позвонил, ты оборвала разговор. Сегодня утром ты холодная и безразличная, ты едва бросила мне десяток слов. Только что ты оттолкнула меня и огрызнулась. Что-то случилось, и я хочу знать, что именно.

Нора смотрела на него еще несколько секунд, потом отвернулась. Ее затылок дернулся, дыхание стало прерывистым. Она не знала, может ли доверять сейчас собственному голосу, вдруг расплачется.

Но тем не менее она решилась:

– Калеб, нам нужно поговорить.

– Очевидно, – кивнул Калеб.

Она скользнула взглядом на свои руки, лежавшие на коленях. Почти непроизвольно дотронулась до пальца и сняла обручальное кольцо. Нора знала, что он смотрит. Подняв голову и снова взглянув ему в глаза, она увидела в них вопрос. Она закусила губу и вручила ему кольцо.

– Я аннулирую помолвку, Калеб, – тихо произнесла она. – И я больше не могу работать у тебя.

Калеб смотрел, как она уходит.

Сказать, что он пребывал в совершенном замешательстве, значило не сказать ничего. Что же только что произошло?