Сэм прыгает у забора. Одной рукой он прикрывает рот, а другая сжата в кулак и поднята вверх.

Одно из темных окон дома становится желтым. Берни Косар дважды протяжно ухает на крыше.

Я еще не успеваю ничего сообразить, как Шестая дергает меня вперед. Скоро я уже видимый и спускаюсь по лестнице внутри колодца. Шестая спускается следом, почти совсем задвинув над собой крышку. Я зажигаю ладони и вижу, что до цементного дна метров шесть.

— А как же Сэм? — шепчу я.

— С ним все будет нормально. Там же Берни Косар.

Мы спускаемся на дно и видим уходящий влево ход. В воздухе стоит запах плесени. Я подсвечиваю нам ладонями, и мы идем по этому кривому ходу. Когда он выпрямляется, мы видим перед собой комнату с захламленным столом и сотнями бумажек, приколотых к стене. Я уже готов войти, когда луч света от ладоней выхватывает в дверном проеме какой-то длинный белый предмет.

— Что это… — замолкает на полуслове Шестая.

Я резко останавливаюсь. Это огромная кость.

Шестая толкает меня вперед, и я достаю из кармана нож.

— Сначала дамы? — предлагаю я.

— Не в этот раз.

Я перепрыгиваю через кость и тут же освещаю комнату ладонями. У меня вырывается крик: у стены сидит скелет. Входит Шестая и при виде его пятится назад, упираясь в стол.

В скелете под два с половиной метра роста, у него огромные кисти рук и ступни. Густые белокурые волосы свисают ниже лопаток. На шее висит голубой кулон, похожий на мой.

— Это не отец Сэма, — говорит Шестая.

— Точно не он.

— Тогда кто?

Я подхожу ближе и рассматриваю кулон. Голубой лоралит немного больше, чем у меня, но в остальном такой же. Я смотрю на него и ощущаю бесконечную связь с тем, кто это был.

— Не знаю. Но думаю, что это был друг. — Я снимаю с головы скелета кулон и отдаю Шестой.

Мы подходим к столу. Я не знаю, с чего начать. Стопки бумаг и письменные принадлежности покрыты густым слоем пыли. Бумаги на стене исписаны на каком угодно языке, но только не на английском. Я опознаю только несколько лорикских цифр и больше ничего. На сломанном стуле лежит белый электронный планшет. Я беру его и нажимаю пальцами на черный экран. Ничего не происходит.

Шестая выдвигает верхний ящик стола в поисках еще каких-нибудь бумаг, а когда берется за ручку второго ящика, на поверхности гремит взрыв, который сбивает нас с ног. По потолку бежит длинная трещина, бетон прогибается, и его куски валятся рядом с нами.

— Бежим! — кричу я.

С кулоном на шее Шестая срывает со стены десяток бумаг, а я засовываю сзади за пояс планшет. Мы карабкаемся по лестнице и выглядываем в просвет между колодцем и песочными часами. Десятки могадорцев. Тлеющий огонь. Берни Косар превратился в тигра с кривыми бараньими рогами. В его пасти зажата рука могадорца. Сэма больше нет у забора. Нет и Ларца.

Я собираюсь выскочить из колодца, когда Шестая позади меня обращается в облачный смерч. Крышка с солнечными часами отброшена, и Шестая прорывается через скучившихся пятерых могадорцев, раскидывая их через весь двор. Я вылезаю из колодца и накрываю его крышкой, а Шестая хватает светящийся могадорский меч и становится невидимой.

При помощи телекинеза я швыряю на дом трех могадорцев, стоящих у колодца. Они лопаются, обращаясь в тяжелый пепел. Я смотрю на дверь и вижу застывшего в проеме мужчину без рубашки и с ружьем в руках. За ним стоит в ночной рубашке испуганная мать Сэма.

Шестая материализуется рядом с двумя могадорцами, бегущими ко мне со светящимися пушками, и одним взмахом сносит им головы. Потом телекинезом швыряет тачку еще в одного, обращая его в кучу пепла. Я кидаю двух могадорцев на третьего, и Шестая одним быстрым движением рассекает всех троих. Берни Косар прыгает на середину двора и вонзает клыки в нескольких могадорцев, пытающихся подняться с земли.

— Где Сэм? — кричу я.

— Я здесь!

Я круто поворачиваюсь и вижу Сэма, лежащего на животе под сильно обгоревшим кустарником. С головы у него течет кровь.

— Сэм! — кричит из дверей его мать.

Он с трудом поднимается на колени:

— Мама!

Его мать снова кричит, но к нему подходит могадорец и хватает за рубашку. Я напрягаюсь и телекинезом вырываю из земли ржавые качели, но еще до того, как одна из металлических стоек пронзает могадорцу грудь, он успевает швырнуть Сэма через забор.

Со скоростью, которой я раньше за ней не замечал, Шестая прорубается через оставшихся могадорцев и, вся покрытая их пеплом, прыгает через забор к Сэму. Я запрыгиваю на спину Берни Косара, и мы тоже перескакиваем за ней.

Сэм лежит на спине в соседском дворе.

Его заливает свет, включенный датчиками движения. Я спрыгиваю с Берни Косара и поднимаю его.

— Сэм? Ты в порядке? Где мой Ларец?

Он приоткрывает глаза:

— Они его забрали. Прости, Джон.

— Вон они! — Шестая показывает на нескольких могадорцев, бегущих через поле к лесу.

Я усаживаю Сэма на спину Берни Косару, но он слезает.

— Я в порядке. Клянусь.

— Сэм! — кричит за забором его мать.

— Я вернусь, мама! Я тебя люблю! — И он первым бежит за могадорцами. Мы с Шестой легко его нагоняем, но потом она забирает вправо, чтобы пронзить мечом приблизившегося могадорца. Еще четверо в тридцати шагах перед ней, и она, с болтающимся на шее большим кулоном, бросается в атаку. У ее ног бежит Берни Косар.

Мы с Сэмом месим грязь по полю, и нам перерезают дорогу два могадорца. Через плечо я вижу еще двоих: они разделились и идут на нас каждый под своим углом. Другие в двух разных местах вошли в лес, и я не видел, у кого из них был Ларец. Я достаю из кармана нож. Его рукоятка оборачивается вокруг моей ладони.

Я бегу вперед, а передо мной бегут двое могадорцев, их мечи болтаются и режут вспаханную землю. Когда до них остается меньше четырех метров, я прыгаю, занеся над головой нож. Когда я начинаю опускаться, подо мной пролетает огромное дерево, сбивая и убивая обоих могадорцев. Шестая. Приземлившись, я вижу, как она несется к Сэму и двум могадорцам, которые его окружают.

Тот, что слева от Сэма, обхватывает его за пояс. Шестая отрывает его от Сэма и швыряет далеко в поле, где он сразу же встает и снова нападает.

Я подкрадываюсь сзади к другому могадорцу, вонзаю ему нож в шею и разрезаю его до лопатки. Он обращается кучей пепла, которая засыпает мне ноги.

Берни Косар набрасывается еще на одного врага мога, и скоро его язык уже весь покрыт пеплом.

— Нам надо добраться до машины и сваливать отсюда, — говорит Шестая. — Они нас ждали, так что их подкрепления уже, наверное, в пути.

— Сначала мы должны вернуть мой Ларец, — настаиваю я.

— Тогда нам надо разделиться, — говорит Шестая. Своим закоптившимся мечом она показывает на те два места, где могадорцы вошли в лес. — Берни Косар, ты идешь со мной.

Берни Косар съеживается в ястреба, и они с Шестой удаляются налево.

Мы с Сэмом входим в лес в другом месте. Скоро мы слышим треск веток и бежим на этот звук. Я вырываюсь вперед, перепрыгивая через несколько поваленных деревьев, и вижу четырех могадорцев, убегающих по маленькой поляне. В лунном свете я не вижу, есть ли у кого-нибудь из них Ларец. Я съезжаю по склону на боку, ломая поросль и вызывая маленький камнепад. Я слышу, как позади с таким же шумом сползает Сэм.

Они уже на середине поляны. Она густо заросла двухметровой травой, и я продираюсь так быстро, как только могу. Сэм кричит и спрашивает, в каком направлении я бегу. Вместо ответа я, не останавливаясь, направляю свет от ладони прямо в небо как луч от маяка.

— О'кей! Вижу! — кричит он.

Наконец на самом краю поляны я почти настигаю одного из могадорцев. Я ныряю ему в ноги и под грязными штанами цвета хаки вспарываю ему ахиллово сухожилие. Он с ревом падает на спину. Я прыгаю на него и убиваю, вонзив нож ему в грудь.

Сэм спотыкается о мои ноги и летит лицом вниз.

— Ты достал Ларец?

— Нет. Вперед!

Пользуясь одной рукой как фонариком, а другой как мачете, я быстро продираюсь сквозь чащу, не оглядываясь на Сэма. Меньше чем через минуту я вижу еще одного могадорца, который лезет через поваленное бревно. Находясь в двадцати метрах, я поднимаю бревно высоко в воздух, резко его качаю, и могадорец падает вниз головой. Когда я подбегаю, он неподвижно лежит на животе. Я вижу, что Ларца у него нет. Я убиваю его двумя ударами ножа.