То, что Шэронн не умеет готовить, стало для Питера настоящим открытием. Его корни, видимо, еще давали о себе знать, может быть, поэтому он полагал и даже считал само собой разумеющимся, что женщина должна уметь приготовить обыкновенный ужин — этого у женщин не отнять, оно у них в крови. А Шэронн готовить не умела. Она беспомощно посмотрела на то, как медленно оттаивает индейка, и спросила Питера, почему они не могут пойти куда-нибудь пообедать.
— Потому что куда бы мы ни пришли, нам везде скажут, что все столики для рождественского ужина были зарезервированы еще несколько месяцев назад.
— Не говори ужин, когда имеешь в виду обед, Питер, это не одно и то же.
— Все говорят — рождественский ужин.Независимо от времени суток — ужини все тут.
Индейку Питер приготовил сам. Он полил ее маслом, засунул в духовку и оставил там на шесть часов. Могло быть и хуже. Еще у него были консервированная картошка, замороженный горошек и соус «Бисто», он был почти горд тем, что у него получилось. После большого глотка односолодового виски дело пошло еще лучше, и к тому времени, когда все было готово, он едва стоял на ногах и был рад наконец присесть.
Алкоголь помог ему забыть о прошлых визитах полицейских и даже — об их возможных будущих визитах, что хуже. Но когда вечер близился к концу и во рту уже пересохло, когда вспыхнула неутолимая жажда и в голове зашумело, Питер вдруг понял: они знают, что он нашел машину на несколько недель раньше, чем говорит. Сейчас собственное поведение казалось ему невероятным. Почему он сразу не сообщил в полицию? Конечно, не потому, что, скажи он всю правду сразу, он не попал бы на два местных приема, перспектива которых в любом случае его не очаровывала. Конечно, причина не в этом. Это все из-за Шэронн. Она помешала ему.
Он перевел на супругу затуманенный взор — в глазах у него двоилось. Шэронн свернулась калачиком в кресле, скинула туфли и смотрела по телевизору рождественскую комедию; лицо ее при этом оставалось безучастным, суровым, она ни разу не улыбнулась. Рядом с ней, как всегда, стоял неизменный стакан с шипучкой. Почему он позволил ей помешать ему выполнить то, что, безусловно, было его гражданским долгом? События тех первых выходных декабря уже казались необъяснимыми. Как мог он, разумный вроде бы человек, которому в этом году исполнится сорок, позволить своей жене — женщине, которая на двенадцать лет моложе, модели, причем далеко не супермодели, которая не умеет ничего, только прогуливаться взад-вперед по подиуму на показах третьеразрядного дизайнера Америго, — как мог он позволить ей указывать, что ему делать?А сейчас с ним бог знает что может произойти. Ему совсем не понравились слова о том, что мешать следствию — преступление. Если его вызовут в суд, газеты обязательно об этом напишут.
— Шэронн? — позвал он.
Та даже не повернула головы.
— Ты что, не видишь? Я смотрю телевизор.
— У нас в какой-нибудь комнате для гостей готова постель?
— Думаю, да. А что? Ты плохо себя чувствуешь? — Сейчас она уже повернулась, видимо, вспомнив о роли заботливой жены. — Ты сам виноват, Питер. Не понимаю, что ты находишь в этом алкоголе. Оставайся здесь, я принесу тебе большой стакан воды и немного «нурофена».
Почему она не знает, готова ли постель? Это ее обязанность — знать, если даже не застелить ее самой. Он не понимал, почему бы ей не заниматься этим, — она же все равно ничего не делает. Она даже не захотела поддержать его, когда он пытался объяснить, зачем сюда приехал. Никто не просил ее вмешиваться, когда этот полицейский инспектор допрашивал его. Она это сделала сама, почти со злорадством. Никто не призывал ее говорить всю правду. Могла бы и помолчать. А что касается этого посмешища Полин, она бы тоже не вмешалась, если бы Шэронн не подала пример.
Он выпил воды и проглотил обезболивающее. Шэронн вернулась к своей комедии, и на ее безупречном лице наконец появилась улыбка. Питер посмотрел на нее чуть ли не с отвращением. Затем, не говоря ни слова, встал и пошел искать себе кровать с одеялом или хотя бы с простынями — лишь бы подальше от спальни.
Кэллум Чэпмен играл с мальчиками и двухлетней девочкой, подтверждая тем самым репутацию мужчины, «умеющего ладить с детьми». Хотя, по мнению Вексфорда, он был немного грубоват с ними, а кроме того, старался не брать на руки маленькую Эми. С мальчиками это было не так заметно, они уже большие и сами могли о себе позаботиться. Но вмешаться должны родители Эми, а не дедушка.
Женщина, живущая с мужчиной, которого сама выбрала, должна казаться цветущей и помолодевшей, Сильвия же, наоборот, выглядела несчастной. Конечно, все немного раздражены и изо всех сил стараются насладиться встречей Рождества «в кругу семьи». Шейлу измотало кормление малышки и репетиции новой пьесы, Пол беспокоился за нее. Дора сердилась на мужа за то, что он забыл проверить лед, а сам Вексфорд никак не мог расслабиться, то и дело мысленно возвращаясь к пропавшим детям Дейдов, обнаруженному телу Джоанны Трой и необъяснимому поведению Питера Бакстона.
Кто бы ни пригнал синий «фольксваген» в лес Пэссингэм-Холла, человек этот, должно быть, хорошо знал местность, по крайней мере — знал о существовании леса и дороги к нему. Но, видимо, саму дорогу особо не разведывал, если подъехал к обрыву в каменоломне. Или все-таки хорошо? И специально загнал машину в каменоломню? Нет, только не загнал. Сам вышел из машины и столкнул ее в обрыв? А Джоанна тем временем, не сопротивляясь, послушно сидела на месте водителя? Это невозможно. Она либо уже была мертва, либо потеряла сознание еще до того, как машина перевернулась. Скорее всего, мертва. А что же дети? Они тоже погибли или где-то прятались? Если преступник, кем бы он ни оказался, убил детей и закопал их, то почему не поступил так же с телом Джоанны? Вексфорду казалось, что оставлять тело в машине не имело смысла. Более того, синий «фольксваген» можно было столкнуть с обрыва в каменоломню уже пустым. А преступник, должно быть, знал, что рядом Холл, знал его земли, может статься, знал и самого Питера Бакстона. А может, Питер Бакстон и былэтим преступником? Вексфорд был уверен: Бакстон никогда бы не заявил о машине, не повстречайся ему тогда в лесу Рик Митчелл…
— Рег, — позвала Дора, — проснись. Я приготовила чай.
Сильвия поставила перед ним чашку с блюдцем.
— Ты не хочешь ничего съесть, пап?
— Господи, нет. После такого ужина?
Он поднял глаза и, когда она отводила руку, увидел вокруг запястья пятно, похожее на ожог или ярко-красную ссадину. Потом он недоумевал, почему сразу не спросил, что это.
В первый день святок поиски возобновили. Живых уже не искали, только могилы. Постигая метрическую систему, Вексфорд подсчитал, что высота выпавшего снега достигла 7,6 сантиметров. Как бы там ни было — хотя лично для него слова «три дюйма» значат гораздо больше и так будет всегда — продолжать поиски было бесполезно, это лишь подкрепило его уверенность в том, что снег, покрывший все вокруг, — досадная помеха. Он мысленно вернулся во вчерашний день. Кэллум Чэпмен снова подбрасывал Эми в воздухе, делая вид, что не собирается ее ловить, Шейла уснула, сидя в кресле. Дора была раздражена, а ему на этом пиршестве все чудился человек, которого на нем не было и уже никогда не будет, — Нил Фэрфакс, бывший муж Сильвии.
Кто вообще такие дедушка с бабушкой? Им нельзя вмешиваться, им не разрешается даже просто дать совет. Они должны лишь помалкивать да улыбаться, притворяясь, будто считают, что дочки всегда поступают правильно и своих детей воспитывают тоже правильно. Дедушка с бабушкой… А отнесся ли он сам к ним серьезно в случае Дейдов? К Брюсам и Матильде Кэрриш? Надо бы позвонить им, утрясти все с Шаффолкской и Глостерширской полицией и наведаться туда еще до оттепели. Дороги сейчас чистые, если, конечно, снова не выпадет снег.
Пусть они и не знают своих внуков лучше, чем родители, но, во всяком случае, у них есть интуиция, которая отсутствует у мам и пап. Например, онпонял, что Эми не нравилось, когда ее подкидывал Чэпмен, об этом ему сказало стоическое выражение ее маленького личика, ее решительность быть вежливой, как ее и учили, — а вот ее отец Пол ничего не заметил. Сильвия убедила себя, что ее любовник умеет ладить с детьми, а во взгляде Робина иногда проскальзывало какое-то презрение, и Вексфорд это замечал. Он не оставит замысел повидаться с родителями родителей Джайлза и Софи Дейдов у них дома, он постарается устроить эти встречи как можно раньше, возможно, даже очень скоро.
