— Скоро мы выясним правду, мама. Ради этого мы все и затеяли.

София снова села в свое кресло и принялась просматривать папки и документы. У нее болела голова, но она решила отказаться от таблеток и больше не пить спиртного. Все были на взводе, и она понимала, как важно сохранять спокойствие.

Тереза вернулась в комнату, и женщины испуганно обернулись к ней.

— Спит как убитый, — сообщила она Софии, которая жестом подозвала ее к себе.

Но Софию волновало другое. Она озадаченно смотрела на толстую папку с документами.

— Разве ты не должна была передать это Барзини? Ведь это оригиналы?

Тереза вспыхнула:

— Да.

— Так значит, Барзини их не получил?

Дрожащим голосом Тереза поведала им, что случилось на встрече с Барзини и почему она об этом молчала. Рассказала она и про телефонный разговор Луки с Салерно.

София в упор смотрела на Терезу.

— Запомни на будущее: никогда ничего не делай, не посоветовавшись с нами со всеми. Мы получили за компанию Лучано пятнадцать миллионов, так? Почему же ты не отдала Барзини документы?

— Я собиралась это сделать. Видишь ли, я решила связаться с партнерами Барзини и дать им понять, что мы не думаем их обманывать. Хотя… не знаю, насколько это будет выгодно. У нас остались нью-йоркский пирс, не включенный в договор о продаже, и два пакгауза. Я хотела бы продолжить работу, а это имущество послужит основой. Есть много возможностей… — Она осеклась, поняв, что говорить об этом сейчас неуместно и бессмысленно.

София смотрела на фальшивый огонь в камине.

— Если ты побежишь, Тереза, тебя быстро осадят. Мы должны действовать не спеша и очень осторожно. Может, ты и права: это хорошая основа для бизнеса, а деньги, поделенные на пять частей, не такое уж большое богатство, но… Если мы намерены открыть свое дело, нам надо сначала уладить вопрос с Барзини.

Тереза замялась, а потом тихо, виновато объяснила, что Барзини мертв — попал под машину в день их встречи и именно поэтому не смог забрать документы.

София медленно встала с кресла и схватила Терезу за руку.

— И ты молчала? Ты что, ненормальная?

— Я думала, так будет лучше.

— Для кого, Тереза? От большой семьи Лучано остались только мы, и нам нужно держаться вместе. Никогда больше не пытайся сделать что-то в обход меня, мамы и всех остальных. — Она отпустила руку Терезы, оставив на ней красный отпечаток своих тонких пальцев, и продолжала спокойным тоном: — Ну ладно, раз уж так вышло, может, оно и к лучшему. Комиссар Пирелли приехал в Нью-Йорк еще и для того, чтобы встретиться здесь с Барзини. По его сведениям, Барзини был причастен к убийству наших мужчин. Возможно, именно он нанял Кароллу, они почти наверняка были связаны друг с другом. Если полиция узнает, что мы сделали, у нас могут быть неприятности.

— Но это был просто несчастный случай. Он выбежал на проезжую часть и попал под машину.

София кивнула:

— Я уже слышала. Может быть, мы сумеем обернуть это в свою пользу.

Мойра и Роза сидели как на теннисном матче, непонимающе переводя взгляды с Софии на Терезу и обратно.

Грациелла как будто дремала в низком кресле у камина. Наконец она открыла глаза, и София нагнулась, чтобы услышать ее тихий голос.

— Это как осиное гнездо: убьешь одну осу, и другие слетаются, чтобы отомстить. Раньше я ставила на лестнице банку с медом, наполовину залитую водой. Осы слетались на мед и погибали. Но основной костяк оставался в гнезде. Мы сожгли гнездо, и только после этого осы исчезли… Не пора ли кому-нибудь проверить, как там Джонни?

Тереза поспешно вышла из комнаты, не дожидаясь, когда ее об этом попросят. София с интересом слушала Грациеллу.

— Смерть Барзини пришлась как нельзя кстати, — бормотала старуха, — но надо быть поосторожней с Петером Салерно: слишком уж легко он пошел на контакт. У нас есть мед, София, но не забывай про гнездо.

Роза и Мойра не участвовали в этом разговоре. На них просто не обращали внимания. Чтобы чем-то заняться, Мойра взяла в руки маленькую записную книжку, а Роза собрала кофейные чашки и отнесла их в кухню.

Тереза помогла ей сложить тарелки.

— О чем ты говорила с Софией? — спросила Роза.

— О сделке с Барзини.

— А я думала, вы ссоритесь.

— Нет, мы всего лишь выясняли некоторые моменты.

— София изменилась. Она стала другой.

Тереза вытерла руки.

— Я думаю, в данных обстоятельствах нам всем предстоит измениться.

— Мама, если… если мы заставим его говорить и выясним, что он виновен, как поступим?

— Спроси лучше у Софии. Я наделала столько ошибок, Роза! Ну почему я не послушала ее с самого начала? Нам надо было сразу обратиться в полицию, как она и хотела. Когда Пирелли приезжал на виллу, мы могли сдать ему Джонни, а мы этого не сделали, Роза. Это я убедила всех его спасти. И я решила, чтобы он на нас работал. И теперь мне некого винить, кроме себя самой. Все, что я делала, я делала ради нас с тобой. Мне хотелось получить наш долг. София права: я не думала о других, вот и наломала дров.

Тереза скривилась от подступавших рыданий и умоляюще раскинула руки, нуждаясь в утешении дочери. Роза крепко обняла маму и стала шептать, что никто ее не обвиняет.

Лука пошевелился на стуле. С трудом приподняв голову, он тихо застонал и вновь погрузился в наркотический сон. Обе женщины услышали его стон.

Роза зашептала:

— Нам надо убить его, мама, за то, что он сделал. Теперь я верю, что у нас получится… Я хочу его убить.

София стояла в дверях кухни. Женщины не слышали, как она подошла, и резко обернулись на голос.

— Правильно, Роза. А сейчас пойдемте в гостиную. Мойра нашла в записной книжке Барзини кое-что интересное.

— Да, мама, я уверена, — говорила Мойра. — Когда я работала в казино, нам приходилось изобретать самые разные коды, чтобы обслуживать столики. Видишь цифры в конце строки? Это наверняка дата… В начале стоит месяц, а между ними — полученная сумма денег… К примеру, эти две страницы без номеров, потому что это месяц… Ладно, листаем назад. Вот, пожалуйста, номер четыре. Четвертый месяц, апрель, последняя цифра — восемь. Итак, восьмого апреля имеем пять миллионов восемьсот шестьдесят две тысячи долларов… Это доходы казино. Откуда еще можно получать столько наличности? И так регулярно?

Тереза покачала головой, листая книжку.

— Не знаю. Может, это какие-то шифрованные записи. Если Барзини был посредником в торговых сделках, то он мог использовать эту книжку для учета. Хочешь взглянуть, София?

София открыла последнюю страницу, где был список имен, и подошла к Грациелле.

— Мама, тебе знакомы эти фамилии?

Грациелла взяла книжку и отставила ее подальше от глаз.

— Надо бы мне очки купить… А! Помните, я говорила, что Марио Домино заходил в кабинет папы и забрал все его бумаги? Ты помнишь, София? С ним были трое. Двое из них есть в этом списке: Э. Лоренци и Дж. Карбони. Эти люди были в папином кабинете…

Раздался жуткий звук — то ли крик человека, то ли вой бешеного пса.

София первая выскочила из гостиной и побежала по коридору к тускло освещенной столовой. Крики перемежались яростным стуком: пытаясь высвободиться, Лука извивался и дергался с такой силой, что тяжелый стул почти отрывался от пола и бился об стол. Голова Луки моталась из стороны в сторону. Казалось, еще немного, и стул опрокинется назад.

Лука был во власти кошмара, а связанные руки и ноги делали этот кошмар еще более реальным. В клокочущее, замутненное таблетками сознание прорывался панический ужас.

София спокойно прошла в кухню, налила большую кастрюлю холодной воды и сказала:

— Плесните на него. У парня истерика.

Холодная вода и в самом деле его успокоила. Он охнул и сел неподвижно, свесив голову и тяжело дыша, как усталая собака. Грудь его высоко вздымалась.

Все одетые в черное, женщины сели за стол лицом к мокрому связанному Луке. Глядя на его жалкую фигуру, они не знали, с чего начать, и в конце концов обернулись к Софии, предоставив ей право действовать первой. Она открыла большой конверт и выложила на стол перед Лукой фотографии своих детей, Константино, Альфредо, Фредерико и дона Роберто Лучано, после чего вернулась на свое место. Фотографии предназначались не Луке, а женщинам, это было напоминанием.