— Почему? — Ален повернулся и в упор взглянул на нее. — Почему вы хотите уехать? Вам же наконец-то понравилось здесь.

— Потому, что у меня есть работа… и Глин соску­чился.

— В самом деле? — Ален сердито нахмурился, и Дженна ощутила беспокойство. Она попыталась встать, но Ален удержал ее. — Сидите, — приказал он. — Нам надо поговорить об этом.

— Тут не о чем разговаривать. Я могу задержаться еще на неделю, не больше. В Англии у меня дом, работа. Жизнь не может быть сплошным отпуском.

Ален улегся на траву рядом с ней, глядя в небо.

— Пожалуй, вы правы. — Он раздраженно вздо­хнул. — К сожалению, мне так и не удалось сделать то, что хотелось. Ничто не изменилось.

— Нет, изменилось! — Дженна села и пристально взглянула на Алена. — Вы даже не представляете себе, как изменилось мое настроение. Кажется, все обиды и боль куда-то исчезли. Я чувствую себя так уютно ря­дом с вашей матерью. Проведенное здесь время пошло мне на пользу.

Ален поднял руку и лениво провел пальцами по щеке Дженны.

— А как насчет призрака?

— Кажется, он еще там, — Дженна кивнула в сто­рону амбара, а затем легла на спину рядом с ним, глядя, как облака плывут по небу. — Похоже, я готова встретиться с ним, но не знаю, что это даст. Может, я лишусь радости, обретенной с таким трудом. Может, вернется боль.

— Peut-etre [29]. — Ален сел и склонился над Дженной. — Вы никогда не узнаете об этом, если будете избегать встречи. — Дженна не ответила, и Ален взял ее за подбородок. — Вы хотите попытаться, Дженна?

— Не знаю.

Он отвел ее светлые волосы со лба, пристально глядя ей в глаза, и Дженна услышала, как гулко коло­тится ее сердце. Ее чувства к Алену были нелепыми, взялись ниоткуда, предвещая новое горе. Их взгляды на мгновение встретились, и на смуглом красивом ли­це медленно появилась улыбка.

— Сейчас я действительно намерен обойтись с ва­ми круто, Дженна Брайант.

Ален порывисто поднялся и поставил девушку на ноги, придержав, когда она пошатнулась. Ее голова внезапно стала невероятно легкой, и не от быстрого подъема. Причиной тому было присутствие Алена, его властный нрав, ошеломляющая сила. Рядом с ним Дженна чувствовала себя так, словно вокруг нее закру­жились облака.

— Вы боитесь лишиться того, что обрели здесь? — тихо спросил он, держа ее за руки. — Неужели вы так цените это чувство?

— Достаточно, чтобы опасаться потерять его, — прошептала Дженна, глядя на него. — Возможно, я вернусь к тому, с чего начала.

— Не думаю. — Внезапно он улыбнулся ей. — Когда хочешь чего-нибудь очень сильно, вряд ли этого можно лишиться. — Он оглядел ее лицо, задержал взгляд на приоткрытых губах, и Дженна потупилась, пугаясь своих чувств.

— У меня кружится голова, — прошептала она, чувствуя жар на щеках.

— И у меня, — подхватил Ален, поворачивая ее к дому. — Вероятно, у нас аллергия на запах травы.

Наклонившись, он поднял велосипед и повел его к дому, а Дженна только сейчас заметила, что они взяты под наблюдение. Мари вышла во двор и открыто гла­зела на них, даже не пытаясь заняться своим делом: увиденное давало новый повод для сплетен и догадок.

Ален проигнорировал ее, повел себя так, словно никакой Мари не существовало, и девушка ушла в дом только под решительным взглядом Дженны.

— Пожалуй, мы выпьем кофе, а затем потолку­ем, — предложил Ален. — И решим, что делать: от­правиться в амбар или еще куда-нибудь.

— Но вы только что приехали из Парижа! Вы на­верняка устали…

— Я действительно устал, — подтвердил Ален, — но, увидев, с каким азартом вы гоняете вокруг дома, почувствовал прилив энергии. Мы поедем обедать, — предложил он.

Опьяняющее чувство Дженны быстро исчезло.

— В замок я не поеду! — решительно заявила она.

— Вам не понравился замок? Или Клодина? — Ален внимательно взглянул на нее, но Дженна была готова к такому взгляду.

— Разумеется, мне не понравился замок. Там слишком холодно и темно, к тому же, повторяю, я предпочитаю еду, приготовленную Маргаритой. А что касается Клодины, о ней я просто не думала. Я ее не знаю и знать не хочу. Через неделю я отсюда уеду и никогда больше не увижу ее.

— Значит, вы не вернетесь сюда? Вам нравится моя мать, и все-таки вы будете рады, если она исчез­нет из вашей жизни? — Ален остановился у ограды и серьезно взглянул на Дженну.

— Нет, совсем не рада. Но как я могу…

— Как вы можете видеться с ней, не встречаясь при этом со мной? Это меня вы собираетесь избегать, n'est-ce pas?

— Я… в общем-то, я не имею ничего против вас… — неловко начала Дженна, и Ален, вдруг взорвавшись смехом, перемахнул через ограду и поднял Дженну, словно она была невесомой.

— А вдруг я имею что-нибудь против вас, моя за­гадочная родственница? — усмехнулся он. Он еще держал Дженну в кольце рук, и Дженна тут же вспых­нула, почувствовав насмешку.

— Я не… — сгоряча начала она, но Ален приложил палец к ее губам, подавляя вспышку.

— Вы мне не родственница? — подсказал он. — Согласен. Вряд ли я смог бы ощутить такой прилив страсти к родственнице.

— Очевидно, вы были пьяны, — фыркнула Джен­на, залившись румянцем.

— Несомненно, я захмелел изрядно, — беспечно подтвердил Ален, — как и вы, petite.

— Напоминать об этом не по-джентльменски, — сердито заметила Дженна.

— Но ведь я не джентльмен, я не такой, как ваш приятель-юрист, cherie… не такой идиот.

— Пустите меня сейчас же, — решительно потре­бовала Дженна, напоминая Алену, что он все еще дер­жит ее в объятиях, делающихся все крепче.

— Прошу прощения, — насмешливо отозвался Ален. — Совсем забыл, что вам это не нравится. — Перегнувшись через ограду, он втащил велосипед. Дженна мрачно смотрела на него.

— Вы опять лишили меня спокойствия, — с горь­ким укором проговорила она.

— А чего вы от меня ожидали? Моя мать вас ус­покаивает, а я вас злю, каждый трудится в меру своих способностей. — Внезапно Ален усмехнулся и взял Дженну за руку. — Сегодня я еще не очень старался. Простите меня, Дженна. Иногда вы становитесь такой упрямицей и такой англичанкой, что мне просто не терпится подразнить вас. В будущем я постараюсь сдерживаться.

— Когда… когда я соберусь уезжать на следующей неделе… — торопливо начала Дженна, прежде чем они достигли дома, — вы приедете за мной или же мне придется добираться до Парижа самой?

— Разумеется, я заберу отсюда вас обеих. — Ален мгновенно перешел от смеха к серьезности. — Маме нельзя оставаться здесь одной. Сразу же найти для нее компаньонку будет невозможно. Пока она поживет у меня.

— Простите… — пробормотала Дженна.

— Это не ваша вина, — холодно отозвался Ален, утратив последние следы веселости. — До вашего при­езда наша жизнь текла своим чередом. Несомненно, в ней ничто не изменится и после вашего отъезда.

Они вошли в дом, и понимающий взгляд Мари, казалось, окончательно привел Алена в бешенство. Он издал недовольное восклицание.

— Будьте любезны заняться уборкой наверху, — приказал он, не заботясь о том, что девушка уже по­лучила задание от его матери. — Мы хотим выпить здесь кофе. Вы сюда вернетесь, когда мы уйдем.

— Oui, monsieur. — Девушка торопливо удалилась. Когда Дженна подняла голову, то обнаружила, что

Маргарита наблюдает за ними с порога кухни. Марга­рита молча повернулась и вскоре принесла в гостиную кофе для них двоих, после чего поспешила удалиться. Несомненно, она уже почуяла опасность, заметив, что сынок не в духе. Должно быть, ей приходилось так же сдерживаться, когда гневался отец Алена, угрюмо по­думала Дженна и хмуро взглянула на Алена.

— Незачем сердиться на мать, — недовольно заме­тила она.

— Я никогда не сержусь на мать, — возразил Ален. — На этот раз раздражение у меня вызвали вы, мадемуазель, и эта бездельница Мари.

— Она услышит вас!— прошептала Дженна.

— Bien [30]. Значит, она узнает больше, чем узнала бы, оставшись внизу, моя английская мышка. Не робейте и выкладывайте все как на духу.