В первую очередь нам надо было подготовиться к осмотру кораблей, которые мы могли встретить, и к возможной конфискации оружия. Джим Бассет, офицер по применению оружия, отвечал за укомплектование и подготовку досмотровой команды, которая будет заниматься осмотром и конфискацией, а Лес Вестерман и я должны были возглавить досмотровые группы, которые планировалось направить на торговые суда, подвергаемые досмотру. Всем нам выдали оружие, носимое на поясном ремне, и мы затратили какое-то время, проверяя его на юте.

Во время полуденного приема пиши мы сидели за столом кают-компании и обсуждали детали нашего самодельного плана. Коммаядер Келли сказал, что, пока не последует других указаний, он будет стрелять в руль любому торговому судну, которое окажет сопротивление.

Мы даже договорились о применении системы сигналов от досмотровой группы, когда она окажется на торговом судне и встретит сопротивление, для того чтобы «Блэнди» припугнул командира и экипаж судна, направив свои пятидтймовые орудия на какую-либо часть судна. Подготовительные мероприятия продолжались весь остаток дня, а вечером, после ужина, я поднялся на торпедную палубу. Два торпедных аппарата, по одному на борт, были снаряжены тремя торпедами «Марк-32» (с акустическими взрывателями) каждый; заглушки со взрывателей торпед были сняты ранее в тот же день. Шесть торпед были в готовности к тому, что торпедные аппараты развернутся на сорок пять градусов в направлении пели и их сбросят в воду; как только торпеды покинут направляющие, провод взрывателя сойдет со стопора и взведет взрыватель. Потом торпеда уйдет в воду приблизительно на глубину пятьдесят футов (около 15 м. — Прим. перев,) и будет определенное время находиться на заданном курсе с включенным активным поисковым гидролокатором. Прощупывая море посылками своего гидролокатора, торпеда запрограммирована описывать широкие круги в воде до тех пор, пока она не получит устойчивый отраженный сигнал от посылки ее гидролокатора. Приняв сигнал, торпеда разворачивается прямо на курс отраженного сигнала и следует этим курсом до тех пор, пока не ударится о твердый объект, или же идет по этому курсу до тех пор, пока ее магнитный датчик не найдет точку с кратчайшим расстоянием до крупного металлического объекта, например, проходящей поблизости подводной лодки; потом инициируется взрыв боевой части торпеды с тринитротолуолом.

Пока я в размышлениях стоял на торпедной палубе, сигнальщик доложил о появлении белого огонька по левому борту, С тех пор как мы вышли из Ньюпорта, это был наш первый контакт в открытом море. Потом сигнальщик получил ответ на сигналы, переданные сигнальным фонарем: длинный — короткий, длинный — короткий («Альфа, Альфа») — «Кто вы?».

Ответ был такой:

— Норвежское торговое судно.

Мы спросили:

— Каков ваш пункт назначения?

— Панамский канал. — Это было хорошо, и мы стали проверять. Местоположение судна и курс соответствовали его маршруту до Панамского канала.

Потом они стали моргать нам:

— Кто вы?

Мы ответили:

— Военный корабль ВМС США.

В ответ они поморгали нам фонарем. Вахтенный офицер на мостике спросил сигнальщика, что это означает. Сигнальщик ответил:

— Сэр, они сказали «Бог в помощь».

Норфолк, Вирджиния

В этот день поздним вечером из Норфолка, Вирджиния, вышло много эсминцев и крейсеров ВМС США. Среди них были ЭМ ВМС США «Чарльз П, Сесил» (DDR-835) и ЭМ ВМС США «Кони» (DDE-508). Миновав тимблские банки, эти эсминцы также повернули на юг. «Сесилу» было приказано присоединиться к ударному авианосцу «Энтерпрайз», а «Кони» должен был войти в состав поисково-ударной группы авианосца «Рэндольф» — части кольца сил, осуществляющих блокаду.

Коммандер Чарльз Розиер,

командир ЭМ ВМС США «Чарльз П. Сесил» (DDR-835)

Коммандеру Чарльзу Розиеру посчастливилось командовать прекрасным кораблем, который назывался ЭМ ВМС США «Чарльз П. Сесил» (DDR-835) и на котором был превосходный экипаж; эсминец иногда называли просто «Сесил», а иногда «Старина Чарли П.». Местом постоянного базирования корабля был Норфолк, штат Вирджиния. Это был хороший порт, а экипажу хватало там разных дел. Вклад флота в развитие Норфолка широко признавался местными жителями, и моряки сочли его приятным местом для проживания. Однако город находился в южном штате, и расовое расслоение там имело место быть, а это не очень подходило для всего флотского персонала; но жители порта глядели вперед и намеревались стать городом, и уже сделали несколько шагов, отражающих свой новый статус. Общественные школы Норфолка были на среднем уровне, но имелись шикарная публичная библиотека, зоопарк, чудесный симфонический оркестр и хор, а улицы были чисты и ухоженны. На авеню Денби, главной улице, располагалось несколько хороших ресторанов, а таблички на окнах домов с надписями «Собакам и матросам вход воспрещен» в большинстве своем исчезли.

В 26-й эскадре эсминцев, входившей в 8-ю крейсерско-миноносную флотилию крейсерских эсминцев, «Сесил» выполнял функции корабля радиолокационного дозора. Дивизия «Сесила», входившая в состав эскадры, в августе того года вернулась из похода в Средиземное море и большую часть сентября провела в Норфолке. «Сесил» был вооружен современнейшей РЛС обзора воздушного пространства «SPS-37», имевшей большую дальность действия, и радиолокационным дальномером «SPS-8», что давало ему уникальные возможности по ПВО. Главной задачей корабля были поиск и сопровождение воздушных целей, а вот охота за подводными лодками, определенно, была его вторичной задачей, поскольку на корабле все еще стоял архаичный гидролокатор «SQS-4» времен Второй мировой войны, который, хотя и отличился в свое время в обнаружении и проводке нескольких немецких лодок, однако не шел ни в какое сравнение с более современными и имевшими больший радиус действия гидролокаторами большинства кораблей Атлантического флота. Несмотря на старое оборудование, экипаж «Сесила» доказал на учениях, что он способен находить подводные лодки и атаковать их; однако с тех пор, как коммандер Розиер принял командование кораблем, они не обнаружили ни одной реальной советской подводной лодки.

Должность штурмана на «Сесиле» занимал лейтенант Джон Хантер, его работа была захватывающим делом, на которое большое влияние оказывал личный контроль со стороны коммандера Чарльза Розиера. В молодости, когда ему оставался всего год до получения диплома по гуманитарным наукам в университете Эмори, Розиер перешел в академию ВМС и в течение четырех лет учебы там всегда находился в самой верхней части списка своих однокурсников. Попутно он получил диплом по электротехнике в политехническом университете Ренсслер и диплом мастера по техническому управлению в Массачусетсом технологическом институте. Розиер был превосходным командиром и был известен в эскадре как мастер точного маневра своим эсминцем.

Коммандер Розиер частенько разрешал своим офицерам командовать кораблем при выходе и заходе в порт, а также при швартовке рядом с флотскими заправщиками для проведения заправки топливом. Однажды, когда техники по электронике не смогли настроить сложную аппаратуру опознавания «свой-чужой», Розиер спокойно спустился вниз и сам выполнил всю работу. У штурмана Джона Хантера Розиер всего один раз отнял командование кораблем, это случилось, когда Хантер подводил корабль к флотскому заправщику и подвел эсминец слишком близко, не оставив зазора между эсминцем и заправшиком. Розиер отстранил молодого штурмана таким мягким образом, что тот понял, что никогда больше не допустит подобной ошибки.

«Сесил» вернулся в порт из местного оперативного района неподалеку от Норфолка. На недавних соревнованиях, проведенных в эскадре, он заработал репутацию лучшего эсминца на флоте по борьбе с воздушным противником; в ходе соревнований с ним произошло много курьезных случаев. Коммандер Розиер и старший помощник, капитан-лейтенант Артур Хаслер, считали, что в работе упор надо делать на проворство, но не на упорство. В море на борту «Сесила» была чудесная слаженность, а в порту было теплое товарищество. Самой тяжелой работой Джона Хантера как штурмана было удерживать в портах его неуклюжего, но милого главстаршину-рулевого от неприятностей с береговыми патрулями и местной полицией.