Мэтью сумел выдавить деланную улыбку:

— Я сказал, что моим братом и впрямь завладела любовь. Его теперь просто не узнать. Как ни посмотришь, у него на лице все время играет блаженная улыбка. Раньше такого я за ним не замечал.

Кое-кто из гостей, услышав этот комментарий, весело рассмеялся. Надо сказать, что многие заметили те удивительные перемены, что произошли за последнее время с сэром Россом. Все дружно сошлись в том, что уже давно не видели, чтобы у главного судьи с Боу-стрит был такой довольный и счастливый вид.

Почти в тот момент, когда Мэтью произнес свои слова, в гостиную вошел сам Росс и тотчас направился к Софии. Взяв ее руку, что покоилась на спинке дивана, он поднес ее к губам и прошептал:

— Сказать им, почему я все время улыбаюсь?

Увидев лукавый блеск в его глазах, София тотчас вспомнила о том, как накануне ночью, охваченные страстью, они были вынуждены тайком от всех прокрасться к ней в комнату, где слились в любовных объятиях. Она нахмурилась, чувствуя, как щеки ее заливает краска смущения. Росс рассмеялся ее стыдливости и опустился рядом на диван.

— И что же, мама, ты рассказала своим друзьям о моей невесте? — поинтересовался он у миссис Кэннон, услышав, о чем идет речь.

— То, что такой приятной в общении молодой женщины я уже давно не встречала. Не говоря уже о том, какая она красавица! — произнесла Кэтрин и довольно посмотрела на платье Софии, нежного персикового оттенка. — Это ваше новое платье, дорогая? Как, однако, вам идет это цвет!

София не рискнула даже посмотреть на Росса. Несколько дней назад тема ее гардероба послужила причиной ожесточенного спора между ними. Поскольку Росс настаивал на том, чтобы как можно скорее сочетаться браком, у Софии не оставалось времени обновить свой скудный гардероб, состоявший из нескольких темных повседневных платьев из грубой материи, которые она носила на Боу-стрит. Россу же даже в голову не пришло снабдить ее приданым. Софии было грустно при мысли, что ей придется пойти под венец в одном из своих более чем скромных нарядов. В конце концов она осмелилась обратиться к Россу с просьбой, чтобы он вернул ей голубое бальное платье, полученное в подарок от брата.

— Тебе ведь больше нет необходимости проводить расследование, — сказала она, придя к нему в кабинет. — Я бы хотела получить платье назад.

Росс встретил ее просьбу ворчливым недоумением:

— Зачем оно тебе понадобилось?

— Это единственное платье, в котором не стыдно пойти к алтарю, — спокойно ответила София.

Росс недовольно насупил брови:

— Я не позволю тебе надевать это платье на нашу свадьбу!

— Но ведь оно такое красивое! — настаивала София. — Не понимаю, почему мне нельзя появиться в нем на собственном бракосочетании?

— Потому, — мрачно ответил Росс, едва не сорвавшись на грубый тон, — что его прислал тебе в подарок сам Ник Джентри.

София одарила его не менее колючим взглядом:

— Но ведь этого никто не знает!

— Зато знаю я. И провалиться мне на этом месте, если ты когда-нибудь наденешь это платье!

— Ну что ж, хорошо. Только что мне тогда надеть?

— Выбери себе модистку — сегодня днем я отвезу тебя, куда ты скажешь.

— Ни один, даже самый искусный портной не в состоянии сшить платье за три дня. Более того, этого времени едва хватит, чтобы подогнать по фигуре голубое. Я же не могу на глазах у твоей семьи и друзей пойти к алтарю одетая как оборванка!

— Что тебе мешает ради такого случая взять платье у моей матери или у Айоны?

— Но твоя мать почти на голову выше меня! И худа к тому же, — заметила София. — И я ни за что не унижусь до того, чтобы просить платье у Айоны. Не хочу потом выслушивать комментарии твоего братца. И вообще, куда ты подевал мое голубое платье?

Не скрывая своего раздражения этим разговором, Росс откинулся на спинку кресла и закинул одну ногу на стол.

— Оно в комнате, где хранятся вещественные доказательства, — произнес он.

— С каких это пор мое платье превратилось в вещественное доказательство? — возмутилась София. — И теперь пылится на какой-то грязной полке?

Едва не расплакавшись от обиды, София выбежала из кабинета. Ей вслед раздавались громкие проклятия Росса.

Хотя Росс и не позволил ей надеть по случаю их бракосочетания голубое платье, он не сидел без дела, поручив трем сыщикам выяснить, кто из портных в городе возьмется за три дня сшить свадебное платье. В конце концов Россу удалось найти одну сговорчивую модистку, которая согласилась продать готовое платье, сшитое для другой заказчицы. Правда, оно обойдется ему в круглую сумму, пояснила портниха, потому что из-за этого она рискует потерять одну из своих самых ценных клиенток. Росс, не говоря ни слова, протянул деньги модистке.

К великой радости Софии, модистка продала Россу изящное голубое платье с облегающим лифом, который выгодно подчеркивал ее фигуру, и модной заниженной талией. Пышные юбки и такие же пышные, по локоть, рукава, переливаясь и сверкая, украшали вышитые бисером цветы. Платье было просто великолепно и сидело на Софии так, будто было специально для нее сшито. Модистка расщедрилась и продала Россу еще два платья из того же заказа. Так что теперь София могла быть спокойна — ей было в чем появиться в Силверхилл-Парке.

В день их бракосочетания София сделала высокую прическу, заколов на макушке переплетенные серебристой лентой локоны. Ее шею украшало ожерелье из бриллиантов и жемчуга — его рано утром в день свадьбы преподнес ей Росс. В сверкающем бисером платье и в атласных туфельках на каблуках, ощущая на шее тяжесть жемчуга и бриллиантов, София чувствовала себя почти принцессой. Сама церемония стала для нее чем-то вроде волшебного сновидения. Лишь твердая рука Росса и пронзительный взгляд его серых глаз свидетельствовали о том, что это не сон. После того как жених с невестой обменялись брачными обетами, Росс склонился к ней, чтобы запечатлеть на ее губах краткий, но горячий поцелуй, таивший в себе обещание куда более страстных и жарких ласк.

На банкете по случаю бракосочетания шампанское лилось рекой. Гостям был подан изысканный обед из восьми блюд, за которым последовал бал. Софию представили доброй сотне гостей. Вскоре она уже устала улыбаться. От музыки и гула голосов звенело в ушах. За исключением нескольких лиц, она была не в состоянии запомнить всех, кого ей представляли. Однако некоторые из приглашенных запомнились ей ярко, как, например, жена сэра Гранта Моргана, леди Виктория. Софию уже давно мучило любопытство, какая же супруга у знаменитого великана с Боу-стрит. Не иначе как тоже великанша. К ее великому удивлению, леди Виктория оказалась миниатюрной женщиной. Такой красавицы, как она, София еще не встречала. У леди Виктории были великолепная фигура, густые ярко-рыжие волосы и ослепительная улыбка.

— Леди София, — обратилась к ней рыжеволосая красавица. — Вы представить не можете, как я рада тому, что сэр Росс наконец обрел свою половину. Вы, должно быть, поистине удивительная женщина! Я просто поражаюсь, как вам удалось заставить Росса расстаться с его затянувшейся холостяцкой жизнью!

София ответила ей улыбкой:

— Уверяю вас, это он соблазнил меня выйти за него замуж!

В этот момент в их разговор вмешался сэр Грант. Сегодня заместитель главного судьи был совсем не таков, каким привыкла видеть его София на Боу-стрит. Более того, от нее не скрылось, как Морган любуется своей женой. Вид у великана был счастливый и довольный, как у кота, греющегося на солнышке.

— Позволю с вами не согласиться, моя дорогая, — вмешался он в их женский разговор. — Этот брак выгоден для сэра Росса во многих отношениях. И это очевидно для всех, кто его знает.

— Верно, — задумчиво согласилась с ним леди Виктория, отыскав взглядом в толпе приглашенных внушительную фигуру Росса. — Ваш супруг уже давно не выглядел таким довольным. Признаюсь, я уже забыла, как он улыбается, а сегодня он дарит нам всем улыбки.

— Диву даюсь, как только при этом не треснуло его лицо, — пошутил Морган.