...этот поезд в огне - и нам некуда больше бежать...
Там второй раз не сбегаешь.
Берег реки.
Около трёх ночи. Безлунная темнота и нелетний холод. Мокрые от росы ноги, наконец-то определяют мой выбор: в жёлтых сланцах. В жёлтых сланцах на высоком каблуке и не в гробу, а, как минимум, в скифском кургане моим озарениям самое, что ни на есть, место. А сверху ещё египетскую пирамиду вместо гробнички возвести, чтоб без вопросов и надолго. Или ацтекскую? - у чингачгуков вроде покрасившей были и без перебинтованных мощей. А на табличке эпитафия "Здесь покоятся мои гениальные идеи, собственноручно задушенные путём рукоприкладства".
На ощупь, переругиваясь, приводим в боеготовность снасти и даже окунаем крючки. Долго всматриваемся во мглу: очень хочется полюбоваться своими поплавками - обритыми налысо перьями, бледно-молочными снизу и красненькими для нас. Как они тихонечко покачиваются на волнах и внезапно исчезают в глубине, намекая на килограммовые уловы. Надежда не оправдывает оказанного доверия: слепой от рождения видит больше, чем мы на сплошной черноте воды. Но это совсем не значит, что у нас не клевало. Я уверен: клёв был мощный! Только его ни хрена не видно было...
- Я с собой спиннинг взял, - подсвечивая затяжкой лицо, сообщает Хрюша. Лицо как всегда поражает округлой протяжённостью вширь. Вплоть до последней кучеряшки на затылке.
- А ты умеешь?
- Конечно, умею. Папа научил.
- Ню-ню. Бог в помощь.
Кабан умел, ещё и как. Первый бросок был действительно удачным: блесна пролетела метра три - как раз до камышей...
Смешно.
- Дай, покажу, - отбираю алюминиевое удилище. - Нефиг делать.
Я делаю ЭТО впервые, очень волнуюсь. Если верить слухам, потеря девственности должна сопровождаться конкретным мандраже. У меня же было полное отсутствие эмоций. И вот теперь расплачиваюсь.
...это было, кажется, утром, и мне хотелось блевать. Вокруг вповалку спят - люди? - тела.
- Шурик, ты вчера кончил или нет? Извини, я заснула, - опухшая морда и обнажённые соски. Девушка? женщина? - самка без роду и племени. Имя отсутствует, как излишнее.
- А мы что? занимались?...
- Да, мы трахнулись.
- А-а...
Смутно так всё, но точно помню, что хотелось блевать...
Ладно, не о том речь. Волнуюсь - и результат, соответственно, комом.
- Борода, - я слегка наигранно равнодушен. - Не страшно. Бывает. Со всеми. Иногда. Надо распутывать. Так получилось. Я не хотел.
- Да шо ты говоришь?! Ебать, ты посмотри! - я послушно клацаю жигой, пока Хрюша отыгрывается за предыдущие пять минут позора. Издевается, муфлонище.
- Да, Шакил, ты учудил, - подписывается Слон.
И ты Брут?!
Кто хоть однажды принимал участие в ликвидации настоящей добротной бороды, тот осознает титаничность наших трудов - в условиях освещённости зачаточно-эмбриональным рассветом и одноразовыми зажигалками.
Бесконечные лабиринты лески: узлы и кольца, кольца и узлы, и опять кольца...
Скажем, я вспотел, бегая вдоль берега по полсотни метров туда и обратно.
И сделать бы правильные выводы: узреть предупреждающий перст судьбы и предопределение грозного фатума, или на крайняк разглядеть прозрачный намёк безжалостного рока, но...
- Дай, - возжелал Слон, протягивая руки.
- Не-а, щас я, - Хрюша тоже возжелал. А ведь грешно это.
И не дал.
Мощный замах. Резкое движение всем телом вперёд. Руки вытягиваются перед грудью параллельно земле. Время застывает и медленными слайдами мерцает в сторону минус-бесконечности. Хорошо хоть не стремительным домкратом...
Впечатляющий момент.
Момент истины. Момент откровения, ибо таких рафинированных нелитературных словосочетаний я не слышал ни до, ни после. Есть во мне, оказывается, такой талант - я же прям артист разговорного жанра: и так сочетаю, и эдак, а если вот с этим да в родительном падеже...
Вторую бороду распутывали как-то без особого энтузиазма.
Но самое загадочное в этой истории то, что неудачная попытка ?2 не остудила раззадоренного Слоника.
Трудно сейчас, по прошествии стольких лет, сказать, что побудило Серёгу сотворить третью небритость: обострённое чувство юмора? нежелание отделяться от коллектива? Не знаю, не знаю, но он сполна получил свою порцию комплиментов и дружеских пожеланий - Кабан и я морально отпинали его ногами и в промежность тоже...
Участия в освоении очередной головоломки я не принимал. Меня внезапно пробило на хавчик, и я удалился, дабы в одиночестве почревоугодничать.
Нервно потрясённый я незаметно умял почти весь общаковый запас провианта. Почти - то, что осталось, заглотил подоспевший Слон. Честь скрутить клубочек и свести концы с концами он целиком и полностью возложил на Хрюшу:
- Твой спиннинг. Тебе надо. Ты и делай.
Воздадим Олегу должное: ему было надо, и он сделал.
А вот узнав об отсутствии присутствия бутербродов, Кабан повёл себя откровенно по-свински:
- Вы чо, суки, охуели?! Не хуй себе! Я, блять, Слон, твоё дерьмо разгребаю, а вы всё, пидоры гнойные, поточили!!
И т.д. и т.п.
Я имел неосторожность что-то вякнуть в ответ - Олежа накрыло неописуемой яростью и, брызжа слюной мне в лицо, он тоже поимел неосторожность:
- Да я срал на тебя с большого дерева!!
- С какого дерева? - я очень любознателен.
- С этого!! - кивок в сторону ближайшего.
- С этого? - я очень недоверчив.
- Да, с этого!!
- Прям так и срал?
- Да!! Читай по губам: срал на тебя с большого дерева!!
- Да ну...
- Иди сюда! Давай! Становись!
Иду. Становлюсь.
Хрюша лезет на развесистый тополь, обдирая кроссовками кору и непрерывно матерясь в мой адрес. Поднявшись на несколько метров, достаточно высоко, спускает штаны.
Копрофаг-высотник? Получает сексуальное удовлетворение, справляя большую нужду из гнезда кукушки?
- Становись!! - и пальчиком указывает куда, чтоб ему прицельней было: я должен находиться строго под раздвинутыми ягодицами и не сметь дёргаться.
Короче, прыжок на месте - провокация.
Я наконец прозрел: Хрюша настолько разъярён, что всерьёз думает, что я буду ждать, пока он, покряхтев, устроит газовую атаку и накроет меня сверху фекально-бомбовым ударом. Нет, вы только представьте себе!..
Открытие меня шокировало. Не смог удержаться. От гомерического хохота.
Меня так трясло, что даже придавило на клапан. Это не считая ливня из-под ресниц. В смысле, и глазки промокли, и будильничек зазвонил. Последнее оказалось в тему. Империя наносит ответный удар!
Сливается дренаж через природой подаренный крантик, которому не нужна ни гран-букса, ни финские прокладки. Сливается дренаж на ствол Большого Дерева и прилежащие территории - я уподобляюсь собачке, разве что ногу не подымаю. А ведь Хрюше, скалолазу-извращенцу, по всему ЭТОМУ ещё и слазить придётся. Он взобрался на дерево ради по-большому, а я, так уж и быть, сделаю по-маленькому, но под деревом, на дерево и возле дерева. Надо поливать растения - мне это ещё в первом классе учительница поручала, а я, значит, лейкой их, лейкой...
Новый приступ.
Я не реагирую на внешние раздражители. Мир состоит из Хрюшиных волосатых ягодиц и моей истерики.
Примерно через час я перестал всхлипывать. Слон успокоился чуть раньше. Кабан выпил сэма - сам! - и решил пока воздержаться от каннибализма: осоловел от алкоголя да лицом мягче стал - костодробительные оплеухи пережитого поспособствовали. Он закинул удочку и поймал себелька - с мой мизинец. Если удалить одну фалангу. По запястье.
Как говорится, на безрыбье и жабу раком.
И тогда мы принялись ловить рыбу. Большую и маленькую. А потом совсем рассвело, и рядом, в камышах, обнаружилась привязанная к коряге лодка, которую мы втроём и оккупировали. Верёвка перегнила и порвалась, и течение потащило нас к самому синему из морей - к Чёрному. Наш "белый пароход" провожала только нутрия: она гневно кивала вслед облезлым бортам и раздражённо шелестела промасленной бумагой от бутербродов - диких зверюшек надо подкармливать. Я помню, ещё в третьем классе - домашнее задание! - сооружал кормушки для синичек и снегирей. Правда, я никогда ничего в них не насыпал...
