...а может там его гнездо? Дура, они в норах живут!...
Распалившись до предела, ору нечеловеческим голосом разные гадости - но матом. Отборным, грамматически верным, стилистически выдержанным. Но громко.
- Молодой человек, одну минуту, - упс, это же мама Зомби. - Я сейчас возьму в холодильнике кое-што. А потом ты ему расскажешь всё, што о нём думаешь. Хорошо?
Я, молча, киваю. Становится почему-то стыдно. Слегка. Утром стало очень стыдно. Прошло больше десяти лет, но мне до сих пор стыдно. Короче, мне будет стыдно всегда. А кто виноват? Понятно, Кабан. Не я же. В самом-то деле. Так чего же мне стыдно?! Да не стыдно мне!! Не виноват я!! Обстоятельства-ссс!
Я сдержанно киваю - стесняюсь расплескать серое варево котелка: "А на хрена мне Кабан нужен? В смысле, нахренища? Сортир занял - поссать негде? Ванная свободна. Девушкам неудобно будет? Ничего, как-нибудь извратятся: над умывальником зависнут, или ещё как... они загадочные, им в детстве мышка съела, придумают что-нибудь своим умным местом... По большой нужде? Подъезд есть. Да, в конце концов, у Зомби квартирка большая, места всем хватит. Если сильно прижмёт. Поблевать? Ну, это опять же..."
Короче, Кабану ТАМ самое место: мухи не кусают, да и у меня под ногами не валяется - сало, это, конечно, "пять", но не трассе, особенно, когда за рулём трезвыми и не пахнет.
Сдержанно киваю - стыдно, стесняюсь... И чего это я? Лучше пойду выпью.
Синие птицы на бреющем полёте высматривают падаль: на диване обглоданный костяк Маркеса...
Дрон не может найти Ольгу-близняшку - прощёлкал своё счастье личиком, теперь мечется по квартире, взмахами рук рюмки пугая. В подъезде нет, на кухне нет, в сортире Хрюша - где ей ещё быть?
Зомби, умный паренёк, по случаю Большой Тусни установил на двери своей спальни замочек - вдруг кому-нибудь захочется уединиться вдвоём...
Дверь не поддаётся - Дрон звереет, он чувствует - ОНА там!
Ревность - эгоизм или неуверенность в себе? Настоящая любовь или обратная сторона медали? Спросите у Дрона, он знает ответ.
Обида - почему, Господи? За что?! Стоять вот так и ждать: она выйдет - посмотреть в её изумрудные глаза и сказать "Ты сделала свой выбор!" Повернуться и уйти, и не возвращаться больше. Или поцеловать - жарко и страстно! - на прощание?! Где-то примерно это уже было...
- Дрон, ты што такой мрачный и, што, самое странное, задумчивый? - Демон с трудом стоит на ногах, но товарища поддержать всегда готов. В трудную минуту. Особенно, когда готов.
Дрон жалуется: такая-рассякая, я ли её не кормил, я ли её не поил? Я ли плоть её грешную не ублажал? Кормил, поил и ублажал так, что член до кости пообтёрся об зубы! - а она!.. У, неблагодарная!..
Демон, видя такие душевные терзания, поднапрягся плечом, развернулся мощщой в грудях - короче, дверь выломал. Зато замочек целее нового остался.
Дверь аккуратненько к стеночке приставили, и оторопели.
У Вальтера морда красная - то ли оттого, что значительно на диафрагму принято, толи потому что Илья ему яйца щупает. Нежно. Под музыку "No Doubt".
Обнажённые до семейных трусов - оба.
На кровати сидит Ольга, за голубыми танцами наблюдает, в ладоши хлопает. Физически не изменяет, но слюной истекает однозначно. И ТАМ тоже.
Мешать не стали. Только дверь на место поставили.
Синие с инеем птицы. С инеем - потому что декабрь-месяц окна узорами марает...
- Шакил, - по-моему, Зомби чем-то напуган, - там Демон в ванной закрылся и суицидом занимается. Вены режет.
- С чего ты взял?
- Он же пьяный в жопу.
Неубедительно, я тоже весь вечер не лимонад через трубочку цедил, а жить всё равно хочу - как утром после пива. Но, похоже, Серёга не шутит. Надо принимать меры, пока Демон кровью санузел не загадил - отмывай потом его гемоглобин ёршиком, да объясняй ментам, что зубной щёткой тоже можно случайно подавиться. Из-за неаккуратности. И когда ж он успел-то?
Стучу в запертую дверь (да сегодня прямо Ночь Запертых Дверей какая-то!):
- Колян, открой.
- А это кто?
- Колян, это я, Шакил.
- Не, Колян - это я. А ты кто?
- Шакил. Шаакиил!.. Ну, ёп твою мать, ШАКИЛ!!
- А-а, Шакил...
- Не гони, Колян, открой.
Щелчок шпингалета:
- Заходи.
Вхожу.
Демон стоит - пританцовывает? или активно изображает маятник? - руки опущены в умывальник, из крана течёт вода.
У-у, да его уже шатает от потери крови...
Закрываю глаза - с детства не люблю вкус кровяной колбасы - шаг вперёд, касаюсь пальцами воды - горячая. Сердце тревожно сжимается - сидите, я сам открою. Осторожно - боязно! - приоткрываю веки, смотрю на руки в парующей струе... ещё раз смотрю, и ещё... недоверчиво ощупываю раковину, заглядываю под умывальник...
Крови нет.
Нигде нет.
Ни хрена не пойму. Что-то не так. Что? Где подвох? Где кровь? Почему нет крови?
- Колян, шо ты делаешь? - спрашиваю.
- Руки грею.
Ага, руки греет. Ну, ясное, блин, дело: чего бы в два часа ночи ни закрыться в ванной и погреть руки?! В горячей воде?! Ну, оно и понятно: в квартире у Зомби прям Северный полюс какой-то. Минус семьдесят. Вот у Коляна-то рученьки и замёрзли. А у нас нет. Это потому, что мы все, мля, пингвины, только этого не осознаём. Непонятливые такие пингвины. Тупенькие такие. С крылышками. И крякаем...
Мне вдруг стало скучно и неинтересно.
Мне захотелось одиночества - в котором нет и не будет свиней на унитазе и демонов в облаках острого пара. Мне захотелось - поверьте, от всей души! - предаться суровой аскезе: не пить больше. Сегодня.
Комната Зомби. Замочек цел, дверь обратно приладили - и это замечательно. И никого: Вальтер да Илья на кухне водку хронают на брудершафт - воистину любовь с первого взгляда бывает; Ольгу Дрон далеко не отпускает - на колени посадил и регулярно цёмает в шейку, чтоб не забывала, чей отросток в попку упирается.
Комната Зомби. Груда кожаных курток на кровати. Идеальное место для уединения.
Ныкаюсь под кучу турецко-китайского садизма над животными - одиночество должно быть тёплым. Под голову - Амбалкину шкуру молодого дерматина. И спать...
Не получилось.
Помешали.
Любовь. Неподдельная.
Я-то замочек забыл провернуть, а Боря нет - Боре вздумалось в этой комнате тет-а-тет пообщаться с Окей: клац! И швейной машинкой дверь привалить, чтоб никто не зашёл в самый ответственный момент общения.
Окей получила свою погремуху, за привычку на все предложения отвечать положительно. По-английски...
А для общения что главное? Правильно, штаны стянуть, чтоб непринуждённей как-то, душевней чтобы. В штанах-то скованные все, стеснительные, а как только расстегнул ремешок - вот тут-то искренность настоящая и начинается. Неподдельная. Чем длиннее искренность, там человек откровенней, чем круче - правдивее...
Ситуация весьма пикантная, особенно моя роль непредвзятого наблюдателя - в верхней одежде и в полумраке-то я не заметен. Инкогнито, бля. Всё это, конечно, очень занимательно, но почему-то хочется куда-нибудь провалиться. Желательно не слишком глубоко.
Постепенно - вечность длится быстрее! - всхлипы, вздохи и нежные слова начинают выводить меня из состояния психического равновесия: когда ж он кончит-то? сколько можно девушку утруждать?
Наконец возвратно-поступательные движения прекращаются - форсунка впрыскивает жидкость в камеру сгорания.
У них получилось! Я счастлив за ребят и за себя тоже: молодцы, поперчились и будя - не мешайте людям спать. Харэ балдеть, сушите вёсла.
Но не тут-то было.
Рано радовался. Весло быстро просохло. И теперь хлюпает с удвоенным энтузиазмом. И стучит в стену швейная машинка - в ритме вальса: раз-два-три, раз-два-три. Н-да, а Боря, оказывается, эстет и меломан...
Нервы на пределе, но обнаружить своё присутствие не решаюсь - так можно человека ни за что, ни про что импотентом сделать: бесшумно появиться из мрака и тихонечко гаркнуть на ушко, что, мол, ребята, с развратом надо кончать.
