Димыч и я, умные интеллигентные люди, не стали обострять отношения, здраво рассудив, что ни один парик с сиськами не стоит того, чтобы травмировать друг о друга кулаки. Мы скинулись на пальцах, и я пошёл знакомиться.
Роман продолжался целых три дня. После чего я был обвинён в неоправданной самоуверенности и почти вежливо отослан в соответствующем направлении. Но это всё присказка, сказка дальше будет.
Хрюша познакомил меня со своими одноклассницами: Оленькой Овчаловой и Танюшей Соборной - с Кисой и Рыжей. Вот так, по возвращению домой, образовалась юная компания, в которую каждый приводил своих товарищей и подруг. Костика привёл Хрюша. Ещё в пионерлаге "Ромашка" они сошлись на почве пристрастия к фасованному в целлофан клею "момент". Костик привёл Дрона, и даже поначалу думал, что у них неестественная мужская приязнь, но потом выяснилось, что пацаны они всё-таки гетеросексуальные. Тогда же прибились Амбал и Тоха.
Все мы, кроме Дрона, учились в одной школе.
Пока было тепло, мы пили пиво на лавочке возле военкомата, оставляя бутылки перед входом - ведь у армии не хватало средств на закупку новых портянок. Зимние холода мы пережидали водкой между восьмым и девятым этажом в подъезде Ольги - наши надписи на стене "Дай драпу!", "Мы за Сталина!", "Оля - сука" и т.д. до сих пор радуют взгляды соседей. Мы развлекались, как умели: рвали струны гитар, подсыпали Соборной в пиво пурген и мочились в мусоропровод.
Как-то незаметно вспухла гнойным нарывом потребность самовыразиться - появился первый состав широко известной в узких кругах рок-группы "Личный Номер". Лично у меня название вызвало ряд благодушных ассоциаций, типа "Мой номер двести сорок пять, я в телогреечке опять", или, вообще, что-то запредельно оптимистичное "Кто имеет ум, тот сочти число зверя, ибо это число человеческое; число его шестьсот шестьдесят шесть".
Первый состав был таким:
1.Сосненко Андрей (Дрон) - вокал, гитара;
2.Токаренко Виталик (Амбал) - соло-гитара;
3.Бормешков Антон (Тоха) - бас-гитара;
4.Пржевальский Костик (Шаман) - ударные.
Бас, соло, группа. Типа круто. В реале - акустические шестиструнки, изломы трещин да слоистый лак. Барабаны - гордый пионерский тамтамчик, по которому полагалось лупить чем громче, тем солиднее, да не просто лупить, а злостно истязать полуживой пластик парой карандашей САМОЦВЕТ 84, с намотанными на них метёлками из проволоки от электромоторчика. Моторчик Дрон безжалостно выдрал из подаренного ему в детстве лунохода на радиоуправлении.
Извлекать пристойные звуки, понятное дело, никто не умел. Кроме Амбала: он проучился пару лет в музыкальной школе. И даже знал, как называются ноты. Это он открыл Дрону глаза на то, что "до" повторяется целых два раза. Андрюху долго возмущала вопиющая несправедливость - целых два раза! - и он предложил ноту "до" в дальнейшем творчестве игнорировать. Амбал согласился на компромисс: всё-таки использовать, но нечасто. А потом они протрезвели и обо всём забыли.
Отсутствие опыта заменялось диким энтузиазмом и беспредельной верой в собственную исключительность. Собственная гениальность подразумевалась по умолчанию. Где-то рядом грезились переполненные стадионы и джакузи шампанского с голенькими поклонницами. Блажен, кто верует и дышит часто. Аминь.
Впервые я засвидетельствовал парням своё почтение на хаусе у Дрона.
Зрелище впечатляло - я так и сказал: "Впечатляет". Играли в три гитары, вполне слаженно, то есть, конкретно лажая при каждом удобном случае. И при неудобном тоже. Костик избивал пионерский барабан, и так испоганенный жизнью и бордовыми горнистами на боку. Ритм внезапно изменялся, в зависимости от того хотелось ли Костику почесать яйца или нет. Пели все, хотя особо выделялись голосовые связки Тохи и Дрона - парни явно старались переорать друг друга. Переорал Дрон. О таких, как Андрюха, в народе говорят "Наша дура выше всех", слобожанский вариант - "Добра палка гавно мешать": рост под два метра. В ухе, как положено, серьга серебряная - мощный раздражитель для родителей и посторонних бабушек, учителей и прочей недоразвитой урлы. Волосы русые и... и хватит о нём.
Дрон в те славные времена набирался уму-разуму в школе намбер сто восемьдесят восемь. Успеха в этом деле не достиг, что, впрочем, не помешало ему впоследствии поступить в ХИРЭ .
Тоха откололся почти в самом начале - понял, что с такой музыкой красивым и толстым не станешь. Постепенно не нужен стал и Костик, барабанить абсолютно не умевший, - учиться ему было негде, не у кого и не на чем; да и Зомби к его отставке руку приложил.
Остались Дрон да Амбал одни-одинёшеньки, аки мухтары подзаборные, костью не обласканные. И от безнадёги записали с помощью магнитофона марки "Sharp" (раннекитайский образец) и двух расстроенных акустиков что-то вроде демо-версии своих песенок. Продукт получился соответствующего качества и благоухающий отвратным звуком. Но парням было на этот прискорбный факт глубоко и откровенно положить.
Впрочем, все мы были инфантильны до безобразия. За что и отхватывали от ментов. В те времена менты иногда забегали на территорию нашего района. Эти форменные негодяи (страшные дядьки в форме) отлавливали подозрительных подростков и спрашивали у тех телефончики и адреса. Ну не пидарасы? А ещё у ментов были рации, которые работали посредством приёма-передачи радиоволн... м-да...
* * *
Хельга - девушка или борец сумо? - работала на "Фаворите". Бухтела себе помаленечку в эфир, улыбалась дорогим радиослушателям в микрофон и собиралась когда-нибудь вывести веснушки - её передачка называлась "ROCK PARADISE". А ещё она встречалась с Маркесом, стукачом из "Спального района". А если твой парень ударник в группе, то это ли не повод помочь хлопцам заявить о себе на весь мир? Или пока что на Харьковскую область...
Вальтер, басист "Спальника" и, по совместительству старший брат Амбала, не смотря на явную нетрезвость в голосе, в прямой эфир морозил шо попало. В перерывах между его невнятными щебетаниями, сквозь змеиное шипение хуёвейшей записи, пробивались гитарные запилы а-ля "Разные люди" до дезертирства Чижа. Иногда в студию звонили и задавали вопросы, на которые уделанный Олег отвечал невпопад, и громко отрыгивая. Звонили, конечно, свои - прежде всего, осыпали кучей комплиментов мьюзик прогрессивной молодой группы и только потом уже спрашивали что-нибудь стандартное аля "какие ваши дальнейшие планы?"
Я, Дрон, Костик, Юра и Амбал слушали всю эту галиматью в подъезде у Амбала - под пиво с рыбкой. И Ветал не выдержал позора...
Зажимая пальцами нос, он заверил трубку телефона, что его до потери пульса чисто приколола утэта типа музычка. И что он в натуре желает спонсором быть, ага, дать безвозмездно конкретно большую-пребольшую кучу лавэ на крутую студию и раскрутку, и ваабще побольше бы таких групп, а то крутят гавно всякое, слушать нехуй...
Самое интересное, что на другом конце провода повелись, как старые мотороллеры: Вальтер перестал икать, а Хельга дрожащим от волнения голосом - как бы не вспугнуть! - попросила перезвонить после передачи, чтобы потом, в спокойной обстановке, обговорить...
Они чуть не опоздали на последнюю электричку метро - ждали звонка.
* * *
Наши юные дарования позвонили Хельге и тоже договорились о встрече - великая сила блата. Прихватив кассетку с музыкой собственного посола, на радио отправился Ветал.
Хельга, добрая отзывчивая душа, угостила его пивом - для храбрости и правильной дикции ради. Изрядно хлебнув, храбрость, она, знаете ли, на дороге не валяется, тем более халявная, Амбал впал в сентиментальность: потянуло его пооткровенничать перед многомиллионной аудиторией. Похлопывая ладошкой в грудь, так чтоб утробный звук отчётливо воспроизводился динамиками, Ветал настроился на исповедь. Хорошо поставленным честным голосом, смикшированным с душевно-слёзным надрывом, он потребовал Библию - надо же куда-то руки девать?! После чего признался, что группа играет на акустиках по причине единогласной нетерпимости к "этим электрическим гитарам, порочащим неестественностью саунда невинность мелодии", в простоте, типа, сила, а кто не вгоняет, тот сам себе злобный баклан и может смело нарыгать в подушку и три раза удавиться собственными носками. Короче: ша, креветки, я здесь плаваю. Дальше он проанонсировал официальное заявление:
