В 1806 году было введено деление пехотных войск русской армии на дивизии. В связи с этим изменилась и организация артиллерии. 25 августа 1806 года император Александр утвердил представленное инспектором артиллерии генерал-лейтенантом Аракчеевым положение «О составлении артиллерийских бригад из существующих артиллерийских полков, понтонного полка и конных батальонов». На основании его упразднялось прежнее деление русской артиллерии на полки и батальоны. Вся артиллерия, находившаяся в составе пехотной дивизии, соединялась в артиллерийскую бригаду, которая имела все необходимое для самостоятельных действий на поле боя. Одновременно была усилена самостоятельность артиллерийских рот. Им была обеспечена возможность действовать в бою автономно. В результате создавалась гибкая организационная структура артиллерии, позволявшая ей более эффективно действовать в условиях постоянно меняющейся боевой обстановки.

Одной из причин неудачи русской артиллерии под Аустерлицем была слабая тактическая подготовка офицеров. За нее и надлежало взяться в первую очередь инспектору артиллерии. Необходимо было создать новое наставление по тактике для батарейных командиров, но как мог составить его тот, кто не имел боевого опыта? Изобретательный Аракчеев нашел выход.

Изучив материал учебников, он стал приглашать к себе на беседы артиллерийских офицеров, побывавших в бою. Усаживал гостя за стол, давал лист бумаги с карандашом и просил рассказать подробно о бое и вычертить на бумаге все, происходившее во время боя с орудиями, которыми он командовал, а также все замеченное о движениях орудий, находившихся под командой других офицеров. В результате составленное Аракчеевым «Наставление гг. батарейным командирам» оказалось вполне совершенным. Разосланное по ротам, оно способствовало быстрому улучшению тактической подготовки артиллерийских офицеров. В военной кампании 1806–1807 годов русская артиллерия действовала в тактическом плане так успешно, как не действовала никогда ранее.

У офицеров, служивших в рассматриваемую пору под началом Аракчеева, складывалось, как правило, благоприятное впечатление о нем. «1806-й год познакомил меня с графом Аракчеевым, — вспоминал И. С. Жиркевич, бывший в то время адъютантом одного из гвардейских артиллерийских батальонов. — Слышал я много дурного насчет его и вообще весьма мало доброжелательного; но, пробыв три года моего служения под ближайшим его начальством, могу без пристрастия говорить о нем. Честная и пламенная преданность к престолу и отечеству, проницательный природный ум и смышленость, без малейшего, однако же, образования, честность и правота — вот главные черты его характера. Но бесконечное самолюбие, самонадеянность и уверенность в своих действиях порождали в нем часто злопамятность и мстительность; в отношении же тех лиц, которые один раз заслужили его доверенность, он всегда был ласков, обходителен и даже снисходителен к ним… Чтобы дополнить черту о нем, что в семь или восемь лет его инспекторства над артиллериею, при всех рассказах о злобе и мучительности его, из офицеров разжалован только один Нелединский, за сделание фальшивой ассигнации, за что обыкновенно ссылают в Сибирь. На гауптвахту сажали ежедневно; многих отставляли с тем, чтобы после не определять на службу, и по его же представлению принимали. А при преемнике его, добрейшей души Меллере [130], в первый год наделано было несчастных вдесятеро более, нежели во все время управления Аракчеева. Об усовершенствованиях артиллерийской части я не буду распространяться: каждый в России знает, что она, в настоящем виде, созданаАракчеевым, и ежели образовалась до совершенства настоящего, то он же всему положил прочное начало».

Заслуги Аракчеева в совершенствовании русской артиллерии были действительно велики, и признавались они если не каждым в России, то большинством посвященных. «Имя Аракчеева как администратора и устроителя русской артиллерии займет почетное место на страницах истории», — писал генерал-майор П. Глебов. В 1821 году генерал-фельдцейхмейстер великий князь Михаил Павлович, обращаясь к Аракчееву с просьбой оценить новые машины для обточки орудий, счел нужным заметить в письме к нему: «Я уверен, что Ваше Сиятельство мне простит, что я Вас сим беспокою, но артиллерия так Вам во множестве одолжена, что я ничего не хочу вводить нового, не спрося наперед Вашего о том совета».

Впоследствии обновленная русская артиллерия будет называться в русской армии «аракчеевской артиллерией». Это название станет высшей наградой генералу Аракчееву за его труды на поприще преобразователя русской артиллерии.

Император Александр также высоко оценивал деятельность Аракчеева в качестве «администратора и устроителя русской артиллерии». Он регулярно объявлял графу свое «удовольствие»: в 1804 году — 16 февраля и 18 ноября, в 1805 году — 20 мая и 5 сентября, 4 июля 1805 года — «совершенное удовольствие».

Удачные действия русской артиллерии в войне с Францией 1806–1807 годов привели императора Александра, кажется, в полный восторг — 27 июня 1807 года Его Величество производит Аракчеева в генералы от артиллерии. На следующий день собственноручным письмом сообщает ему: «Господин генерал-лейтенант граф Аракчеев! Доведение до превосходного состояния артиллерии и успешное действие оной в продолжение сей войны, также исправное снабжение оной всем нужным обязывает меня сделать достойное воздаяние заслугам вашим; почему приказом моим вчерашнего дня произведены вы в генералы от артиллерии. Примите сие знаком моей признательности и особенного моего благоволения, с коими пребываю вам благосклонный».

17 июля 1807 года император объявил графу Аракчееву новое свое благоволение «за деятельность его и неусыпное на пользу службы попечение» [131].

12 декабря того же года Александр I повелел: «Генералу-инспектору всей артиллерии графу Аракчееву быть при Его Императорском Величестве по артиллерийской части». До этого последняя находилась в ведении императорского генерал-адъютанта — помощника императора Александра «по воинской части во всеобщности ее» X. А. Ливена.

14 декабря 1807 года — именной Его Императорского Величества указ: «Объявляемые генералом от артиллерии графом Аракчеевым высочайшие повеления считать именными нашими указами».

Спустя неделю — 21 декабря — еще один указ Его Величества: «Господину генералу от артиллерии графу Аракчееву. Естьли исправление дел, особо вам препорученных от Нас, позволит, то присутствовать вам в Государственной Военной коллегии и Артиллерийской ее экспедиции».

Поток государевых милостей, пролившихся на Аракчеева в 1807 году, был беспримерен. Император награждал его за заслуги в совершенствовании отечественной артиллерии, причем весьма необычным образом: не орденами, не материальными благами, а приближением к себе, демонстрацией полного своего доверия к нему.

В самом деле, если производство Аракчеева в чин генерала от артиллерии вполне укладывалось в категорию обычных наград, то собственное Его Императорского Величества письмо с сообщением об этом, писанное на следующий день, явно выходило за привычные рамки. Необычной мерой являлось и повеление императора быть Аракчееву при Его Величестве по артиллерийской части. И конечно, не относился к разряду простых наград указ Александра I от 14 декабря 1807 года, наделявший Аракчеева беспрецедентной для его должности привилегией. Содержание же именного императорского указа от 21 декабря того же года, а еще более тон его определенно свидетельствовали: Александр возвышал Аракчеева.

В январе следующего года это стало еще более явным. 13 января 1808 года Аракчеев назначается военным министром. Четыре дня спустя — 17 января — император Александр повелел: «Министру военных сухопутных сил генералу от артиллерии графу Аракчееву быть и генерал-инспектором всей пехоты и артиллерии». Даже посторонние наблюдатели поняли, что данное назначение было не наградой Аракчееву за его неустанные труды по преобразованию русской артиллерии, но возвышением, имевшим политический смысл. Правда, предпосылок этому возвышению не видели и считали, что произошло оно ни с того ни с сего. Сардинский посланник в Петербурге Жозеф де Местр сообщал в январе 1808 года своему королю: «Среди военной олигархии любимцев вдруг вырос из земли, без всяких предварительных знамений, генерал Аракчеев». Между тем «предварительные знамения» все же были. И не только в 1807 году, но еще раньше.