- Я не презираю тебя, Табита. Я просто боюсь за тебя, да и за себя тоже.

    - А что тебя так пугает?

    - Ты мой лучший друг, а он мой брат. Я не хочу, чтобы мне пришлось выбирать из вас, когда все пойдет наперекосяк, а так оно и будет. В его голосе прозвучали обреченность и снедающее его дурное предчувствие, с которым Табита и сама в этот день пробудилась.

    - До этого дело не дойдет. - Голос у Табиты дрогнул, и ответ получился неуверенным.

    - Надеюсь.

    - Если я решусь, - уточнила Табита, - ты будешь моим посаженым отцом?

    Эйден присвистнул.

    - А ты понимаешь, что сама напрашиваешься на неприятности?

    - Ну, пожалуйста, Эйден, мне действительно необходимо, чтобы ты был рядом.

    С минуту Эйден молча смотрел на нее.

    - Ладно. Но подарка от меня не ждите. Эти деньги пойдут на носовые платки и шоколадки, которыми мне в конце концов придется утешать тебя.

    - Со мной все будет в порядке, - решительно заявила Табита. - Я знаю, что делаю.

    - Надеюсь, - ответил Эйден, поцеловал Табиту в щеку и ушел.

    Лишь оказавшись одна, Табита вспомнила о посылке. Руки у нее дрожали, и ей долго не удавалось распаковать коробку. Но когда она открылась, Табита ахнула. Платье и туфли, вызвавшие у нее прошлым вечером бурю восторга, теперь лежали перед ней в груде оберточной бумаги. Только они были не черные, а нежнейшего лилового оттенка. Она провела рукой по мягкой бархатистой ткани. Через минуту сбросила халат и натянула платье на себя. Затем сунула ноги в туфли и принялась шарить в ворохе бумаги, пока не нащупала то, что искала. Впрочем, на пылкое признание в любви она не рассчитывала.

    Забавно, но записка, составленная второпях, конечно, без каких-либо следов поцелуя на ней, доставила Табите огромное удовольствие. Как раз об этом Табита и подумала, опускаясь в своем пышном наряде на диван и разглядывая листок бумаги.

    - Шесть месяцев, - прошептала она. Шесть месяцев она будет засыпать и просыпаться рядом с ним. У нее есть шесть месяцев, чтобы показать ему, какой сладостной может быть любовь, если только сумеешь вкусить ее наслаждений.

    Всякий раз, когда нужна была ручка, ее невозможно было найти. Вот она! Все еще

трясущейся рукой Табита достала контракт и поставила свою подпись под подписью Завье.

    - Мы отвели эту комнату вам, Табита. Марджори Чемберс резким движением раздвинула жалюзи. - Возможно, вам с Завье это покажется старомодным, но, пока вы не поженились, я поселила вас порознь. - Облегчение, отразившееся на лице Табиты, как только Марджори, обворожительно улыбаясь, указала на дверь, было истолковано явно превратно. - Однако комнаты сообщаются, поэтому как поступать дальше - ваше дело.

    Летний дом Чемберсов был сравним разве что с дворцом, который тем не менее был лишен надменного величия и мрачной таинственности. Дощатый пол, высокие белые стены, сплошь увешанные черно-белыми фотографиями, превосходные диваны, обитые белой кожей, и предметы искусства, заслуживающие большего внимания, чем беглый взгляд.

    Оставалось лишь догадываться о том, какова будет их постоянная резиденция.

    Табиту поселили в комнату с эркером. Из окна открывался вид на безбрежную поблескивающую гладь океана и на живописнейший пляж.

    - Джереми прилег вздремнуть, но перед обедом, в семь, мы все собираемся в патио, чтобы выпить. Я знаю, этот месяц, пока Завье был в отъезде, вам пришлось нелегко. Но все уже позади. Через час Завье будет здесь, и мы сможем приступить к свадебным приготовлениям. Не согласитесь ли вы, чтобы я взяла на себя хлопоты о вашем подвенечном платье? Завье ни в коем случае не должен его видеть. Вы будете выглядеть просто сногсшибательно.

    Любезность и дружелюбие Марджори обезоруживали, и Табита, расстегивая молнию на своей (разумеется, новой) сумке, вдруг ощутила захлестнувшее ее острое чувство стыда.

    - Я привезла вам шоколадные конфеты. - Табита не знала, что купить. Что можно подарить тем, у кого все есть?

    В искусно подкрашенных глазах Марджори заблестели слезы, и Табита растерялась.

    - Табита, милая, как же вы внимательны.

    - О, подарок очень скромный.

    Марджори заключила ее в объятья, прижав к сильно надушенной груди.

    - Они превосходны, как и вы... - Но Марджори не договорила - с улицы донесся звук подъезжающего автомобиля. - Эйден приехал! - воскликнула она, но явно без того радостного оживления, которое доставалось Завье. - Нужно пойти встретить его. Вы спуститесь?

    Табита вежливо отказалась. Не хватало ей сейчас еще очередных нотаций от Эйдена.

    - Если не возражаете, я останусь, чтобы распаковать вещи.

    - Но об этом позаботится прислуга. - Однако голос Марджори тут же смягчился:

    - Какая же я глупая! Ведь вам нужно время, чтобы подготовиться к встрече с Завье.

    Марджори поспешно покинула комнату, а Табита принялась разбирать вещи. Наконец все было расставлено по местам, длинные волосы уложены, макияж наложен, тело надушено. Заняться больше было нечем. Табите оставалось лишь ждать.

    Послышался низкий рев мотора.

    В этот самый миг исчезла неуверенность, терзавшая ее в последнее время. Но вместе с этим ею овладело волнение и вернулось уже знакомое дурное предчувствие. Табита играла с огнем, и кто-то неминуемо должен был обжечься. Она отошла от раскрытого окна и, затаив дыхание, встала поодаль так, чтобы ее не было видно.

    Может, Табита пошевелила занавески, может, он заметил ее силуэт - как бы то ни было, но Завье поднял голову и посмотрел на окно той комнаты, в которой она находилась. У Табиты перехватило дыхание, она испуганно отпрянула назад.

    Как встретить его? Как посмотреть ему в глаза, не выдав взглядом пламени, горящего в ее груди?

    Ведь любовь в контракте не учитывалась.

    - Табита! - до нее донесся ликующий возглас Марджори. - Приехал!

    Изобразив на лице улыбку, Табита вышла из спальни. Она была на самой верхней ступеньке лестницы, когда Марджори распахнула входную дверь.

    Завье медленно поднял на нее глаза.

    - Разве меня никто не поцелует? - растягивая слова, проговорил он.

    Табита начала медленно спускаться по лестнице, но, когда оставалось преодолеть всего две ступеньки, не удержалась. Она кинулась ему на грудь, а Завье привлек ее к себе, осушая поцелуями неожиданно побежавшие по ее щекам слезы.

    - Раз мне оказывают такой теплый прием, уезжать, пожалуй, стоит почаще.

    Смутившись от своей несдержанности, Табита опустила голову.

    - Даже не думай, - ворчливо осадила его Марджори. - Тебе следует научиться передоверять свои дела другим, ведь дома тебя будет ждать красавица жена.

    - Да, но кто-то все-таки должен работать, язвительно заметил Завье.

    Марджори сунула ей в руки джин с тоником, и Табита, словно ища спасения, сделала большой глоток, ощутив на языке резкий привкус.

    - Ты выглядишь потрясающе, Таб.

    Табита подняла глаза и увидела Эйдена. Он стиснул ей руку и изрядно отпил из своего стакана.

    Табита, помня о его переживаниях, благодарно улыбнулась, радуясь примирению.

    - Самая настоящая невеста.

    Она и на самом деле почти чувствовала себя невестой.

    - А где же папа?

    - Спит.

    - Как он?

    Марджори улыбнулась безупречно накрашенными губами.

    - Хорошо. Просто он устал, вот и все. Он присоединится к нам за обедом. А сейчас давайте напьемся.

    - Нет, давайте не будем, - возразил Завье. Пожалуй, я последую примеру отца и немножко вздремну. - Он скользнул взглядом по Табите, стоявшей поодаль, и ее вдруг охватило жестокое разочарование. Она и сама не знала, чего ждала от этой необычной встречи, но столь поспешный уход Завье сразу же после возвращения поверг ее в глубочайшее уныние.