— Просто постарайся понять, что бедная Ди очень несчастна, — умоляюще проговорила мать. — Она сегодня позвонила и сказала, что переезжает обратно в Нью-Йорк. Она скучает без нас, устала от модельного бизнеса. Твой отец купил ей путевку в круиз на следующей неделе. Надеюсь, она там немного развеется.

— Я тоже на это надеюсь. Ладно, мам, я тебе на днях перезвоню.

Наконец она прослушала второе сообщение. Оно было от Алекса Райта: "У меня сорвался деловой ужин, и я набрался наглости снова пригласить вас в последний момент. Знаю, это говорит о том, что у меня скверные манеры, но мне очень хочется снова вас увидеть. Я позвоню завтра ".

Сьюзен с улыбкой перемотала пленку и прослушала сообщение с начала. «Вот вам комплимент, доктор Ричардс, от которого я не откажусь, — подумала она. — И я очень, ну просто очень рада, что Ди отправляется в круиз на следующей неделе».

Лишь гораздо позже, когда Сьюзен уже легла и начала засыпать, она вспомнила, что собиралась позвонить Тиффани в «Грот». Просто необходимо убедить эту несчастную девочку прийти и по крайней мере сравнить ее бирюзовое кольцо с тем, что было найдено среди вещей Регины Клаузен. Включив свет, она посмотрела на часы. Было без четверти двенадцать.

«Может, я ее еще застану, — сказала себе Сьюзен. — Может, если я приглашу ее прийти завтра в студию, а потом пообещаю угостить завтраком, она согласится».

Позвонив в справочную, она разузнала номер «Грота» и набрала его. К телефону долго никто не подходил. Наконец трубку на том конце сняли, и кто-то рявкнул в нее:

— "Грот"!

Сьюзен попросила к телефону Тиффани и подождала еще несколько минут, пока та не подошла. Не успела Сьюзен представиться, как Тиффани взорвалась:

— Доктор Сьюзен, я больше ни слова не желаю слышать об этом дурацком кольце! Мне позвонила мать Мэтта и сказала, чтоб я перестала о нем говорить, сказала, что он женится! Ну так вот: я взяла и выбросила это проклятое кольцо! Не хочу вас обидеть, но теперь жалею, что слушала вашу передачу в тот день. И я жалею, что мы с Мэттом вообще зашли в эту дурацкую лавку! А больше всего жалею, что мы развесили уши и стали слушать, когда хозяин этой чертовой лавчонки сказал, что тип, который только что там был, специально покупает такие кольца для своих многочисленных подружек.

Сьюзен выпрямилась в постели.

— Тиффани, это очень важно. Вы видели этого человека?

— Конечно, видела. Душка. Шикарный тип, высший класс. Не то что Мэтт.

— Тиффани, мне необходимо с вами поговорить. Приезжайте завтра в город. Я угощу вас ленчем и... скажите мне, пожалуйста, нельзя ли найти ваше кольцо?

— Доктор Сьюзен, сейчас оно уже погребено под тоннами куриных костей и объедков пиццы, и там ему самое место. Я больше не хочу об этом говорить. Я чувствую себя последней идиоткой — надо же было рассказать всему свету, какой Мэтт замечательный! Да он просто ублюдок! Слушайте, мне надо идти. Шеф косо смотрит.

— Тиффани, вы помните, где именно купили кольцо? — умоляюще спросила Сьюзен.

— Говорю же вам, в Гринвич-Виллидж. Помню, что там недалеко станция метро. И еще я точно помню, что как раз напротив лавки был большой порномагазин. Мне пора. До свидания, доктор Сьюзен.

К этому времени Сьюзен уже полностью проснулась. Она медленно опустила трубку на рычаг. Тиффани выбросила свое кольцо, и с этим уже ничего не поделаешь, но она запомнила человека, который купил несколько таких колец. «Я собиралась звонить Крису Райану, чтобы он проверил Дугласа Лейтона, — подумала она. — Дам-ка я ему заодно домашний телефон Тиффани. А если он занят, завтра вечером я буду сидеть в „Гроте“ и пробовать лучшую итальянскую кухню в Йонкерсе».

Тиффани сумела продержаться до конца смены, сохраняя свою обычную задорную манеру и отпуская шутки. Ей помогло то, что «Грот» был переполнен, и у нее не осталось времени для размышлений. Лишь пару раз, когда ей нужно было в туалет и приходилось смотреть на свое отражение в зеркале, обида и гнев возвращались, грозя затопить ее.

Около одиннадцати вечера зашел какой-то тип и сел у стойки бара. Тиффани чувствовала, что он раздевает ее глазами всякий раз, как она проходит мимо по дороге к столикам.

«Ублюдок», — подумала она.

Без двадцати двенадцать он схватил ее за руку и пригласил выпить с ним у него дома, когда она освободится.

— Отвали, гнида! — посоветовала она ему.

— Чего выпендриваешься-то? — И он стиснул ей руку с такой силой, что она невольно вскрикнула от боли.

— А ну не трожь ее! — Бармен Джоуи пулей вылетел из-за стойки бара. — И вообще, хватит с вас на сегодня, мистер, — добавил он. — Платите по счету и выметайтесь отсюда.

Ублюдок встал. Он был крупный, но не крупнее Джоуи. Оценив расстановку сил, он швырнул на стойку несколько кредиток и ушел.

Сразу после этого позвонила доктор Сьюзен и опять напомнила Тиффани о том, до чего же паршиво на душе. «Все, пойду домой и залезу с головой под одеяло», — сказала она себе, повесив трубку.

Без пяти двенадцать Джоуи подозвал Тиффани.

— Слушай, детка, когда будешь уходить, я провожу тебя до машины. Может, этот сукин сын околачивается где-то снаружи.

Но как раз в тот момент, когда Тиффани застегивала пальто, собираясь уходить, в бар ворвалась кегельная команда, и Джоуи пришлось их обслуживать. Тиффани поняла, что в ближайшие десять минут он не освободится.

— Ладно, Джоуи, увидимся завтра. Ничего со мной не случится, — бросила она на прощание и выбежала наружу.

Только на дворе она вспомнила, что ее машина осталась в самом дальнем конце стоянки. «Вот черт, — подумала Тиффани. — Если этот сукин сын и вправду где-то тут ошибается, у меня могут быть проблемы». Она внимательно оглядела стоянку. На стоянке был только один человек. Похоже, он как раз вышел из машины и собирался заглянуть в бар. Впрочем, даже при скудном освещении Тиффани разглядела, что он не похож на недоумка, который приставал к ней в ресторане. Он был выше ростом, да и потоньше.

И все же что-то ее насторожило — хотелось поскорее оказаться подальше от этой проклятой стоянки. Торопливо пересекая асфальтовую площадку, она на ходу нащупала в сумке ключи. Пальцы обхватили связку, и она почти добралась до машины.

Вдруг тот тип, которого она видела на другом конце стоянки, оказался прямо перед ней. И в руке у него было зажато что-то блестящее. Нож! При мысли об этом Тиффани замерла.

«Нет! — подумала она, увидев, что он двинулся к ней, и не веря своим глазам. — За что?» В голове не укладывалось, что все это происходит наяву.

— Прошу вас, — пролепетала она, — не надо!

Тиффани успела различить лицо нападающего, и превосходная память подсказала ей, что убийца — тот самый шикарный тип, которого она мельком видела в Гринвич-Виллидж, в сувенирной лавке. Тот самый, который покупал кольца с надписью «Ты мне принадлежишь».

Возвращаясь назад в город по скоростному шоссе, пересекавшему Бронкс, он чувствовал, что с него градом катится пот. Он еле успел. Он как раз перешагнул через низенькую стенку, отделявшую стоянку «Грота» от территории бензоколонки, к счастью, не работавшей, когда до него донесся голос какого-то парня, громко звавшего Тиффани.

Машину он поставил на другой стороне от заправочных колонок. Ему повезло: земля там шла слегка под уклон, не пришлось включать мотор, пока он не подъехал прямо к дороге. Оказавшись на шоссе, он свернул направо и влился в поток движения. Вроде бы все в порядке, никто его не видел.

На следующей неделе все будет кончено, напомнил он себе. Он выберет ту, которая «войдет в джунгли, пронизанные дождем», и его миссия будет завершена.

Вероника — такая доверчивая! — стала первой. Теперь она похоронена в Египте: «Любуйся пирамидами на берегах Нила».

Регина. Ее доверие он завоевал на Бали: «Встречай рассвет на тропическом острове».