— Ах, с ней! — Лена подняла глаза к потолку. — Это совсем другое дело. Люди, усыновившие Чарли, были действительно чудесными людьми. Они были очень добры к нему. Отец умер около восьми лет назад. Когда мать была при смерти, она отдала Чарли его фотографию, где он еще в младенческом возрасте, и назвала его настоящее имя. Точно вам говорю, никого бы это не взволновало так, как взволновало Чарли. Наверно, он надеялся, что у его настоящей семьи окажется много денег. Боже, как же он расстроился! Его настоящая мать умерла, а ее муж знать его не захотел. Но он встретил свою единокровную сестру Робин, и с тех пор она вертела им как хотела.

Ортиз напряженно выпрямился, но затем, не желая обнаруживать повышенный интерес к последним словам Сантини, снова принял расслабленную позу.

— Так они виделись регулярно? — спросил Анджело.

— О да. Чарли, не можешь ли ты подвезти меня в город? Чарли, тебе не будет трудно отогнать мою машину на техобслуживание?

— Она платила ему?

— Нет, но она дала ему понять, что он ей нравится. Я думаю, вы с ней встречались. Она принадлежит к такому типу женщин, которым нравится, когда на них заглядываются мужчины.

Лена посмотрела на Ортиза.

— А вы симпатичный парень. Она уже очаровала вас?

— Нет, — честно ответил детектив.

— Дайте ей время. Иногда она выбиралась на обед с Чарли в Нью-Йорк. И он чувствовал себя по-особенному тогда. Ей не хотелось, чтобы кто-нибудь из местных знал, что он ее единокровный брат, и ей также не хотелось попадаться на глаза кому-нибудь здесь вместе с ним, потому что у нее богатый дружок. Да, и вот еще что. Чарли сказал ей, что он иногда заходит в дома, жильцы которых в отъезде. Я имею в виду то, что у него были ключи от тех домов, поскольку он присматривал за ними и знал коды сигнализации, то есть мог беспрепятственно входить и выходить. Поэтому Робин была настолько смела, что просила позволения пользоваться теми домами, когда хотела провести там время со своим дружком. Вы можете себе это представить?

— Мисс Сантини, вы слышали о вандализме на Олд-Милл-лейн в Мендхеме на прошлой неделе? — спросил Ортиз.

— В «Обители Малютки Лиз»? Конечно, каждый знает об этом.

— У нас есть основания полагать, что это сделал Чарли.

— Вы, должно быть, шутите, — удивилась Сантини. — Чарли никогда бы не сделал этого. Звучит абсурдно.

— А смог бы сделать, если бы ему заплатили?

— Да кто мог предложить ему сделать что-то ненормальное, подобное этому? — спросила Лена Сантини.

Она раздавила окурок в пепельнице и вытащила другую сигарету из открытой пачки на столе.

— Единственный человек, кому могло прийти в голову заставить Чарли сделать такую глупость, — это Робин, — сказала Лена.

— Робин Карпентер сказала нам, что не общалась с Чарли в течение трех месяцев.

— Тогда почему она ужинала с ним недавно в Нью-Йорке в ресторане «Пэтси» на 56-й Западной улице? — ответила Лена.

— А вы случайно не помните точную дату?

— В субботу, когда был День труда. Я помню, потому что был день рождения Чарли, я позвонила и предложила поужинать за мой счет. Он сказал мне, что Робин пригласила его в «Пэтси».

Неожиданно глаза Лены заблестели.

— Если это все, что вы хотели спросить меня, мне нужно идти, — сказала Лена. — Знаете, Чарли оставил этот дом мне. Но он стоит немного, с такими высокими выплатами по закладной. Сегодня утром я предложила вам встретиться со мной здесь, потому что хотела найти несколько его резных статуэток и положить в гроб Чарли, но они все исчезли.

— Они у нас, — сказал ей Ортиз. — К сожалению, с тех пор, как они являются уликами, мы должны держать их у себя.

Детектив Морт Шелли вошел в «Агентство недвижимости Гроув», неся под мышкой альбом для наклеивания вырезок, принадлежавший покойной Джорджет Гроув. Он и все остальные его коллеги, кто вел расследование, включая Джефа, просмотрели каждую страницу альбома, но не нашли ни одной газетной вырезки, которую можно было связать с эпизодом, когда Джорджет вдруг кого-то узнала. Этот альбом охватывал большой период времени: на большинстве фотографий была Джорджет, участвующая в различных общественных мероприятиях, принимающая награду или улыбающаяся местным знаменитостям, которым продала недвижимость в этих краях.

— Возможно, альбом и лежал на столе Джорджет, когда в ее кабинет заглянула Робин, но в нем нет никого, кого она могла неожиданно узнать, — заключил Джеф.

«Но альбом все равно сослужит свою службу, — подумал Шелли. — Его возврат даст мне отличную возможность поговорить с Робин и Генри еще раз».

Робин была за своим столом и моментально подняла глаза, услышав, что дверь открывают. Однако ее профессиональная приветственная улыбка исчезла, когда она увидела посетителя.

— Просто возвращаю альбом, как и обещал, — любезно сказал Морт. — Спасибо, что предоставили его мне.

— Надеюсь, он вам пригодился, — сказала Робин.

На столе у нее лежали бумаги, и она погрузилась в их чтение, а ее поза красноречиво говорила о том, что она слишком занята, чтобы ей мешать.

С видом человека, которому нечего делать и у которого много свободного времени, Морт сел на секционный диван, напротив стола Робин.

Явно раздраженная, Робин посмотрела на него и сказала:

— Если у вас есть вопросы, я буду рада на них ответить.

Морт грузно поднялся.

— Диван удобный, но слишком низкий, с трудом выбрался из него, — сказал Морт. — Наверное, мне лучше пододвинуть стул к вам поближе.

— Мистер… гм… извините, я знаю, нас представили, но я забыла ваше имя.

— Шелли. Как у поэта. Морт Шелли.

— Мистер Шелли, я ездила вчера в прокуратуру и рассказала мистеру Макингсли все, что знала полезного для вашего расследования. Я не могу добавить ни слова к тому, что сказала раньше, и, поскольку агентство все еще работает, у меня есть дела.

— И у меня тоже, мисс Карпентер, и у меня тоже. Уже половина первого. Вы обедали?

— Нет. Я жду, когда придет Генри. Он ушел с клиентом.

— Генри очень занятой человек, верно? — спросил Шелли.

— Полагаю, что так.

— Предположим, он не вернется, ну, скажем, к четырем часам. Вы закажете еду сюда? Я имею в виду, вы же не будете ждать до четырех, или я не прав?

— Нет, я повешу на дверь табличку с отметкой о времени перерыва, сбегаю через дорогу и схвачу там чего-нибудь поесть.

— То же самое вы сделали и вчера, мисс Карпентер?

— Я уже говорила вам, что вчера принесла еду с собой, потому что Генри собирался уходить с клиентом.

— Да, но вы не сказали нам, что вывесили табличку на дверь незадолго до двух, так? Согласно показаниям милой престарелой дамы в соседнем магазине штор, она заметила табличку на двери, когда проходила здесь в два ноль пять.

— О чем вы говорите? А, понятно, куда вы клоните. Из-за всего этого у меня страшно разболелась голова. Я побежала в аптеку купить аспирин. Я вернулась через несколько минут.

— Гм. Но вот еще один вопрос. Мой напарник, детектив Ортиз, недавно беседовал с бывшей женой вашего единокровного брата, если я верно выражаюсь.

— С Леной?

— Да, с Леной. Итак, вы сказани нам, что не разговаривали с Чарли примерно три месяца. А Лена говорит, что вы ужинали с ним в Нью-Йорке в «Пэтси» менее двух недель назад. Кто же прав?

— Я права. Около трех месяцев назад он позвонил мне, когда у меня не заводилась машина. Он сказал, что заведет ее, а потом отвезет к дилеру. Я должна была тогда встретиться с моим другом в «Пэтси», и Чарли меня подвез. В тот вечер, когда Чарли подвозил меня, он сказал, что хочет, чтобы я пригласила его в «Пэтси» в его день рождения, а я в шутку сказала: «Это называется свиданием». Потом, когда он оставил мне сообщение на автоответчике, чтобы напомнить об этом, я ему тоже оставила сообщение, что у нас с ним ничего не получится. Бедняга думал, что я серьезно ему говорила про свидание.

— В настоящее время вы встречаетесь с определенным человеком?