Губы матери изогнулись в улыбке, которая выглядела почти искренней.

— Тогда я предлагаю тебе сделку. Я познакомлю их с тобой при условии, что не станешь настраивать их против родной стаи.

— Я ни за что не стала бы это делать! — возмутилась Дарси.

— Тогда мы договорились.

— Я… — Дарси медленно кивнула. — Спасибо.

— Как видишь, во мне есть не только плохое.

— Я рада.

Мать и дочь несколько долгих секунд молча смотрели друг на друга, и в сердце Дарси горечь сменилась робким умиротворением.

Наконец София нетерпеливо передернула плечами и двинулась к выходу из гаража.

— Ну, беги, милочка. Трогательные прощания — это, право, не мое.

Тихо улыбнувшись, Дарси проводила мать взглядом.

Ко всеобщему изумлению, Стикс в конце концов разрешил Леве осуществить свою мечту и сесть за руль сверкающего черного «ягуара». Избегая любопытного взгляда Дарси, он пробормотал что-то насчет своей готовности пожертвовать жителями Чикаго ради того, чтобы заткнуть этого несносного надоеду.

Заверещав от восторга, крошечный химер запрыгнул на водительское место и включил мотор.

Притянув Дарси к себе, Стикс закрыл глаза как раз в тот момент, когда Леве удалось сбить дорожный знак и несчастный почтовый ящик, который имел глупость оказаться на тротуаре.

Их везли (и это перемещение действительно было связано с везением!) уже почти полчаса, когда Дарси вдруг подняла голову и стала удивленно разглядывать сонные пригороды, которые убегали назад с пугающей скоростью.

— Куда мы едем? — спросила она.

— В мое логово. Мое настоящее логово к югу от города.

Дарси пытливо посмотрела на Стикса:

— А почему мы не возвращаемся к Данте?

— Потому что я — эгоистичное создание и хочу, чтобы в ближайшие несколько столетий ты принадлежала мне одному.

— А! — Она тут же снова положила голову ему на грудь, а на губах заиграла довольная улыбка. — А это далеко?

Стикс нежно погладил ее шею, а губы прижались к шелковистой коже ее виска.

— При творческом подходе Леве к вождению — несколько часов. Думаю, ты успеешь подремать. — Стикс понизил голос: — Поверь мне: твои нервы будут вечно благодарны, если ты сумеешь проспать всю дорогу.

— Эй! — возмутился химер, но тут же замолчал и резко вывернул руль, чтобы не налететь на неосторожный мусорный бак.

Дарси со смехом уткнулась Стиксу в плечо:

— Наверное, ты прав.

Сосредоточившись на мягком тепле, которое он баюкал у себя на коленях, вампир сумел сохранить молчание и, что еще удивительнее, спокойствие, когда химер сшиб последний на их пути дорожный знак и с ревом понесся по дороге, которая вела к личному логову Стикса. Слава богам, на ней было меньше объектов для сбивания. Только редкие молодые сосенки да немногочисленные водоотводы.

Почти три часа спустя Леве взвизгнул тормозами, остановив машину перед белым фермерским домом. Хотя он был в гораздо лучшей сохранности, чем гостиница, которую Сальваторе избрал в качестве своего логова в Чикаго, Стикс вынужден был признать, что дом не идет ни в какое сравнение с логовами Данте и Аспида. Если только вы не предпочитаете сельскую тишину и природные красоты холмистой местности, кизиловые рощицы и могучую Миссисипи.

Стараясь не разбудить Дарси, крепко заснувшую у него на руках, Стикс вышел из машины.

— Возвращайся к Аспиду и заверь его в том, что у нас все в порядке. Я поговорю с ним через несколько дней, — приказал он, а потом с едва заметной улыбкой добавил: — И вот еще что, Леве…

— Да?

Он выразительно посмотрел на сверкающий автомобиль, который теперь был украшен несколькими вмятинами, царапинами и сильно покореженным бампером.

— Тебе стоит подумать о том, чтобы покинуть Иллинойс до того, как Аспид успеет хорошенько рассмотреть свою машину. Он убивал и за меньшее.

Серая кожа химера стала буквально пепельной. Несмотря на весь аристократический лоск Аспида, вампир обладал вспыльчивостью, которая впечатляла всех. А еще он нежно любил свою обширную коллекцию автомобилей.

И эта комбинация не обещала крошечному демону ничего хорошего.

Явно почувствовав серьезную опасность для своей шкуры, Леве судорожно сглотнул.

— Я давно мечтал посетить западное побережье, — дрожащим голосом проговорил он. — Декабрь в Чикаго всегда такой унылый!

— Хорошая идея.

Представив, как Аспид отреагирует на свой чудесный «ягуар», Стикс вошел в дом и сразу направился в подвалы. Оттуда легко было открыть потайную дверь, которая вела в огромные пещеры, находившиеся под скалистым берегом.

По мере того как он углублялся в пещеры, воздух становился все прохладнее и в нем ощутилась сырость, заставившая Дарси задрожать даже во сне.

Чуть нахмурившись, Стикс изменил направление движения. Его собственные помещения были пустыми и больше подошли бы троллю, а не молодой женщине. Однако предыдущий Анассо предпочитал окружать себя роскошью. Там Дарси будет хотя бы комфортно.

Борясь с желанием брезгливо поморщиться, он вошел в большую пещеру и, пройдя через нее, положил Дарси на постель с малиново-золотым пологом на колоннах. Бережно устроив свою прелестную ношу на огромном матрасе, Стикс укрыл ее одеялом. А затем, преодолевая инстинктивное отвращение, переместился к огромному камину, чтобы поднести спичку к лежащим там поленьям.

Удостоверившись в том, что пламя будет гореть несколько часов, Стикс сбросил свою плотную накидку и вернулся к постели. Он чувствовал утомление, но, вытянувшись рядом со своей избранницей, обнаружил, что рассматривать ее бледные безупречные черты гораздо приятнее, чем спать.

Ресницы Дарси затрепетали, глаза открылись, и она посмотрела на него с сонной улыбкой:

— Стикс?

— Да, мой ангел?

— Мы у тебя в логове?

Он улыбнулся и, поддавшись порыву, бережно прижал ладонь к ее щеке.

— Да.

Она поднялась на высоких подушках.

— А ты не хочешь переехать? — спросила она.

Стикс заставил себя справиться с приливом острого желания. Дарси у него в постели — это соблазн, который он никогда не сможет игнорировать.

— Как только ты будешь готова, мы вместе выберем новое логово, — пообещал он ей.

Дарси тихо рассмеялась:

— Будем покупать дом?

— Почему это заставило тебя улыбнуться?

— Не знаю. — Она передвинулась так, чтобы оказаться лицом к нему. Стикс искренне одобрил это движение. — Просто это кажется таким… домашним для столь пугающего вампира.

— О, я намерен оставаться пугающим, — прорычал он, обхватывая ее обеими руками и притягивая к себе. — По крайней мере кое в чем.

Она улыбнулась, озорно блеснув глазами, а потом перегнулась через его плечо и начала расплетать ему косу.

— И в чем же это, интересно?

Его руки уже с нетерпеливым желанием скользили по ее голой коже.

Но когда ладони Дарси легли ему на плечи, он долгую секунду просто смотрел на нее, любуясь ее разрумянившимся лицом и глазами, которые потемнели от страсти. В мире не было ничего более прекрасного и драгоценного, чем эта женщина. Она стала для него смыслом существования.

Сердце защемило от странной, всепоглощающей нежности, которую могла пробудить в нем только Дарси.

Нежности, существование которой клятвенно отрицали бы даже самые близкие его спутники.

— Дарси… ангел мой.

Склонив голову, он прижался к ее губам в бережном поцелуе. Он лишен картинной романтичности Данте и поэтичной натуры Аспида. У него нет слов, чтобы объяснить Дарси, что она для него значит, так что ему придется просто показать ей это.

Его поцелуй стал крепче. Он наслаждался ее вкусом, пока его руки исследовали ее стройные формы. Она была такой крошечной, такой невозможно хрупкой! Но в ее теле таилась сила, которая тут же проявилась.

Стараясь не выпускать клыки, он просунул между ее губ свой язык. Дарси глухо застонала и решительно принялась стягивать с него рубашку.

Боги свидетели: не могло быть ничего лучше ощущения ее теплой кожи, тесно соприкасающейся с его собственной. Это можно было бы сравнить с оболочкой горячего шелка — мечтой любого вампира.