Вскоре схема кинематики была готова. Семь подвижных деталей, две пружины и ствол со ствольной коробкой. Плюс магазин. И не нужно думать об откате, потому как эту функцию тоже выполнит свободный затвор. Красота! Если оно еще и заработает, надо будет учредить на Хендерсоне какой-нибудь орден и наградить им себя, подумал я, откладывая карандаш.

Дядя Миша, увидев мой проект, сначала долго и весело смеялся, но потом признал, что, скорее всего, как-то стрелять оно будет. Но сразу приступить к реализации планов по созданию артиллерии нам не дал доктор Зябликов.

Он еще неделю назад поставил меня в известность, что к Хендерсону хоть и не со скоростью урагана, но все же приближается демографический взрыв, в силу чего ему, Жене, необходимо срочно посетить Питкэрн. Ибо заверения тамошнего вождя о том, что в настоящий момент там беременны всего две женщины, вызывают сомнения. И, значит, мне нужно все бросить и отвезти его на соседний остров.

– Тонга – отличный моряк, – просветил я своего приятеля. – И плавать она начала задолго до моего появления здесь. Опять же все ее предки плавали, так что прекрасно она тебя отвезет и без меня. Привыкай к самостоятельности, нас же тут слишком мало, чтобы на каждое дело накидываться всем скопом. Тем более что, как я уже говорил, Тонга отлично справляется с "Авророй", да и вообще она замечательная тетка.

Тут Женя малость смутился, а я офигел. Это как понять, он и ее уже успел? Фантастика. Выходит, в свое время не зря говорили, что в жизни всегда есть место подвигу.

Так вот, Зябликов вернулся с Пикэрна и сообщил, что кандидаток в мамы там сейчас не две, а восемь. Плюс пять на Хендерсоне, не считая дяди Мишиной Маши, которой вообще скоро будет пора рожать. Поэтому надо срочно строить клинику, если мы не хотим, чтобы малыши мерли тут, как мухи, что было до нашего появления. Кроме того, Женя вручил мне еще один медицинский список, который следовало в ближайшее же время отоварить.

Правда, моя подруга Таня пока не являлась кандидаткой в пациентки, и я даже не знал, радоваться мне по этому поводу или наоборот. Впрочем, какие наши годы – если смотреть по паспорту, всего тридцать пять. А если по морде, так и вообще не больше тридцати – долгое пребывание на Хендерсоне явно пошло мне на пользу.

При знакомстве с Жениным списком сразу выяснилось, что покупать надо несколько больше, чем у него написано. Просто потому, что в самом начале его бумаги шли холодильник и кондиционер. А электричество где брать? Поначалу, конечно, можно от генератора, но потом же замучаешься таскать бензин через переход. Значит, для них нужен какой-то местный источник энергии. Один ветряк не потянет, это не как у меня – несколько светодиодных светильников плюс ноутбук. Значит, нужны еще и солнечные батареи, которые прямо в процессе строительства будут установлены на крыше клиники. Плюс преобразователь из двадцати семи в двести двадцать.

Всю середину списка занимали какие-то недорогие и небольшие по объему вещи, из которых я обратил внимание только на глюкометр. Не потому, что думал, будто он меряет галлюцинации – я знал, что оный прибор измеряет содержание глюкозы в крови, хоть многим это не очень очевидно. Впрочем, есть и другие примеры – например, курвиметором меряют совсем не то, о чем подумает большинство, услышав это слово. Здесь же меня просто заинтересовало – неужели на наших островах есть диабетики или глюкометр нужен еще для чего-то?

В конце бумаги был раздел "информация к размышлению", состоящий из двух пунктов. Первый гласил:

"Понимаю, что миллион рублей – это немалые деньги, но, может быть, ты их все же найдешь? Потому как нам очень не помешает портативный УЗИ".

Найду, подумал я. Точнее, дядя Миша уже нашел. Вот только что в медицине подразумевается под портативностью – на скутере мне за ним ехать, на "девятке" или сразу брать напрокат "Газель"?

Второй пункт, образно говоря, звал нас дядей Мишей в сияющие высоты. Ибо там Женя просил обдумать, как в случае экстренной надобности он сможет быстро, максимум за пару часов переместиться с Хендерсона на Пикэрн или обратно, изображая из себя "скорую".

Ну что же, мечта дяди Миши, которой он уже успел со мной поделиться, скоро вынуждена будет осуществиться. Ибо майор хотел, выйдя на пенсию и удалившись от людской суеты, построить себе самолет и третий год изучал теорию этого дела. Я тоже кой-чего понимал в означенном вопросе, да и полетать был весьма не против. Остров Хендерсон нетрудно вообще превратить в один огромный аэродром, для этого, кроме бульдозера, ничего не нужно, а дядя Миша сказал, что знает, где его можно найти. Правда, сильно подержанный, но на ходу, зато всего тысяч за десять плюс пару ящиков водки. На Питкерне тоже имелось сравнительно ровное место около лесопилки, где при желании можно будет соорудить полосу длиной метров триста. А уж на новом месте авиация нам тем более не помешает, так что в ближайшее время мне предстояло попробовать себя и в роли авиаконструктора.

В начале октября катамаран получил имя "Мечта" и был спущен на воду. Неделю я плавал на нем сначала вдоль пляжа, а потом и вокруг острова, выискивая недостатки, но хоть сколько-нибудь серьезных так и не вылезло. То есть был один, вполне ожидаемый – из-за малой для такого водоизмещения площади парусности без помощи движков мой корабль не потрясал воображение скоростными качествами. При ветре порядка восьми метров в секунду он еле-еле разгонялся до десяти километров в час. Получилось же так потому, что я не рискнул снабжать его высокой мачтой (из соображений как бы не перевернулся), а обошелся шестиметровой. Кроме увеличения устойчивости, это облегчало работу с парусами, ведь опытных яхтсменов на островах не могло быть по определению. Но зато при включенных движках и с голой мачтой "Мечта" разгонялась до пятнадцати, а при постановке еще и парусов – до двадцати километров в час.

После прибрежных испытаний мы с Тонгой сплавали на Питкэрн и забрали оттуда Власа, потому как свою роль преподавателя русского языка он уже выполнил. Причем парень возвращался не один, а с молодой женой Кириа, уже приученной откликаться на имя Кира.

В общем, настала пора последней репетиции перед броском через океан, то есть экспедиции на Мангареву. И тут встал вопрос, кто из нас будет в ней участвовать.

С одной стороны, нужны были все трое. Ведь там вполне могут воевать, а, значит, присутствие на борту человека с реальным и немалым боевым опытом лишним никак не будет. Причем если дело действительно дойдет до столкновений, то не исключено, что кого-нибудь ранят, и тогда понадобится врач.

Но у проблемы, как это всегда бывает, имелась и другая сторона. Женя и слышать не хотел насчет уплыть куда-то на целую неделю, если не больше. А вдруг тут без него начнут рожать? Тем более что Маше в общем-то было уже почти пора.

Из этих же соображений у меня просто не хватило совести настаивать на участии в экспедиции дяди Миши, чему он был явно рад, хоть и старался этого не показывать. В общем, на Мангареву я отправился в компании капитана Тонги, матроса Власа и недавно поженившихся стрелков Хани и Тима, для которых это плавание получалось свадебным путешествием. Корабль был вооружен двадцатисемимиллиметровой пушкой моей конструкции, которая, как ни странно, после небольших доработок начала вполне прилично стрелять. Правда, я рассчитывал на дальность в полтора километра, а получился всего один, но и это было очень неплохо. Кроме нее, на борту имелся восьмидесятимиллиметровый миномет, тоже с дальностью стрельбы примерно в километр, одна пенопластовая лодка-торпеда и одна двухмоторная летающая модель, способная с пикирования сбросить двухлитровую бутылку из-под пепси, наполненную самодельным напалмом и снабженную взрывателем. Из стрелкового оружия наличествовали две маузеровских винтовки и два югославских калаша. Кроме того, я взял с собой "Глок". Наган, к этому времени окончательно превратившийся из оружия в символ власти, был временно оставлен дяде Мише.