Соловец закурил.

– Нет, Анатолий Андреич, – сказал он. – В ночь убийства вас не было на работе. Мы выяснили, что вы взяли отгул.

– Да, припоминаю. Мне нездоровилось. Значит, я был дома.

– Кто это может подтвердить?

– Мои домашние.

– У вас большая семья?

– Жена, двое детей. Старшему девять, младшей семь. Теща тоже живет с нами.

– И все они под присягой подтвердят, что в ночь с двадцать третьего на двадцать четвертое вы были не на работе, а дома?

Назаров затушил докуренную сигарету и вынул из пачки другую.

– Послушайте, Олег Георгиевич, – сказал он, – к чему вы клоните? Да, возможно, меня не было дома. В конце концов, у «каждого человека может быть личная жизнь.

– Вне семьи?

– А что, это запрещено законом?

Соловец отхлебнул кофе из чашки.

– Анатолий Андреич, – сказал он, – наверняка среди обнаруженных нами в квартире убитого отпечатков пальцев есть ваши.

– Разумеется! Я же вам сказал, что часто заходил к Жене!

– В совокупности с вашим отгулом, отсутствием дома, а также имеющимся мотивом преступления это бросает на вас серьезное подозрение.

Назаров задумался.

– Кто-нибудь может подтвердить, что был с вами в ночь убийства? – спросил Соловец.

– Может, – вздохнул работник казино.

– Кто?

Назаров мял в руках сигарету, не зная, что ответить. Соловец допил кофе и поставил пустую чашку на блюдце.

– Понимаете…. – сказал Назаров, – у меня непростые отношения в семье… Одним словом, мне бы не хотелось, чтобы жена узнала о моем отгуле. Я могу быть уверен, что показания моей подруги не дойдут до семьи?

– Не стану ничего вам обещать, – сухо сказал Соловей.

Оперативник вынул из кармана визитку и положил ее перед Назаровым.

– Вот мой телефон, – сказал майор. – Советую вам в ближайшее время прийти к нам с подругой, чтобы она дала показания, подтверждающие вашу невиновность.

Соловец встал. Назаров положил визитку в карман и тоже поднялся.

– Я найду дорогу, – сказал оперативник.

Он направился к лестнице, ведущей на первый этаж. Назаров проводил взглядом милиционера и тяжело опустился на стул. Пару минут он сидел без движения, тупо уставившись на пепельницу, затем повернулся в сторону стойки и жестом подозвал бармена.

– Принеси мне виски, – сказал Назаров.

Выйдя из «Африки», Соловец сел в «уазик», где его ждал шофер Витя.

– Поехали в контору, – сказал майор.

«Уазик» понесся по Бухарестской улице в сторону центра. За окнами милицейской машины замелькали бесконечные просторы спального района. Основной поток машин двигался в противоположном направлении. Закончив рабочий день, жители возвращались из центра города в каменные улья, чтобы отдохнуть, уставившись в телевизор, и восстановить силы перед завтрашней трудовой сменой.

На следующий день в кабинете подполковника Петренко состоялось совещание, на котором присутствовали Соловец, Ларин, Дукалис и Волков. Мухомор был собран и немногословен. Наступившее лето принесло с собой немало проблем, связанных с его приусадебным хозяйством в дачном поселке Грузино. Нужно было покупать рассаду, окучивать грядки, латать парники – словом, на все не хватало рук.

– Я только что разговаривал с капитаном Отдела внутренней безопасности Кузнецовой, – сказал подполковник. – Он посмотрел на Дукалиса. – У нее к тебе какие-то претензии. После совещания зайди в пятнадцатый кабинет.

– Я же отдал Кузнецовой объяснительную записку, которую она просила написать, – удивился старший лейтенант.

– Кузнецова говорит, что документ составлен не по форме, – возразил Мухомор.

– Как же так…

– Отставить разговоры. Зайдешь к капитану, она сама тебе все объяснит.

– Слушаюсь, товарищ подполковник.

Мухомор обвел взглядом оперативников.

– Что по последнему убийству? – спросил он.

– Убитый Рыжов Евгений Павлович, семьдесят второго года рождения, работал администратором в казино «Африка», – доложил Соловец. – Дочь Даша, шести лет, в момент убийства находилась в своей комнате. Спала и ничего не слышала. Жена, Надежда Рыжова, бухгалтер банка, в ночь убийства находилась в командировке в Курске.

– Труп был обнаружен Екатериной Лаврушиной, студенткой Педагогической академии, – продолжил Ларин. – Она подрабатывала сиделкой с детьми в доме Рыжова. В ту ночь Лаврушина впустила в квартиру не коего Бориса, чью фамилию якобы не знает. Во время распития вина он усыпил Лаврушину клофелином, проник в кабинет Рыжова, а когда тот неожиданно раньше времени вернулся с работы, убил его. Отпечатки, оставленные преступником на бокалах, были стерты.

– Среди вещей убитого нами был обнаружен дембельский альбом. В нем на первой странице есть фотография Рыжова в обнимку с двумя однополчанами – Сергеем Белодубровским и Александром Новиковым, – сказал Дукалис. – Я связался с военкоматами и выяснил, что все трое – призывники одного набора и служили в одной части. Мы обратили внимание на то, что у одного из трех дембелей такая же фамилия, как у убитого две недели назад пенсионера.

– Это в сквере возле театра? – спросил Мухомор.

– Да, на площади Островского, – уточнил Соловец.

– Выяснилось, – продолжил Ларин, – что убитый пенсионер был дедом призывника, служившего вместе с Рыжовым. В данный момент младший Белодубровский живет и работает в Германии. Что касается третьего призывника, Александра Новикова, то обнаружить его пока не удалось. Квартиру, доставшуюся Новикову после родителей, он продал. Выписался в поселок Левобережный, на улицу Победы, но проверка показала, что Новиков там не живет и улицы такой в поселке нет. Пытаемся найти его с помощью оперативных источников.

– Кто является подозреваемым в этом деле? – спросил подполковник.

– Первой подозреваемой стала Лаврушина, – доложил Волков. – Она впустила убийцу в квартиру. Возможно, Лаврушина была наводчицей.

– В ходе расследования, – продолжил Соловец, – выяснилось, что в казино, где работал убитый, в ближайшее время должна была освободиться должность директора. На нее претендовали двое – Евгений Рыжов и Анатолий Назаров. Удалось установить, что в ночь убийства Назаров взял отгул, но дома появился только под утро. Вчера некая Наталья Дыменко дала показания, что в ту ночь Назаров был с ней в ее квартире. Других свидетелей, подтверждающих это алиби нет, поэтому не исключено, что Дыменко является сообщницей Назарова.

– Что собираетесь предпринять? – спросил Мухомор.

– Я думаю, – сказал Ларин, – надо продолжать разрабатывать линию Лаврушиной. Она работала в свободное от учебы время в доме Рыжова, значит, ей нужны были деньги. Кроме того, вызывает сомнение, что Лаврушина не знает ни фамилии, ни адреса преступника.

– Правильно, – согласился Мухомор. – Молодежь сейчас сами знаете какая. Побывайте в институте, поговорите с педагогами, может, за ней раньше какие-нибудь проступки наблюдались.

– Хорошо, Юрий Саныч, – сказал Соловец. – Будем также продолжать поиски третьего дембеля из альбома Рыжова. Возможно, это как-то дополнит картину преступления.

– Хорошо, – произнес Мухомор.

Подполковник собирался пораньше закончить рабочий день, чтобы направиться по магазинам за покупками для дачи, поэтому решил не затягивать совещание.

– Действуйте, – сказал он. – А ты, – Мухомор посмотрел на Дукалиса, – прямо сейчас иди в пятнадцатый к Кузнецовой.

– Слушаюсь, Юрий Саныч, – ответил старший лейтенант.

Через несколько дней, используя оперативные источники, милиционеры установили, что бывший военнослужащий Александр Новиков, имевшийся на снимке в дембельском альбоме Рыжова, проживает у своей сожительницы в большой коммунальной квартире в центре города и ведет асоциальный образ жизни, нигде не работает и злоупотребляет спиртным. Майор Соловец поручил капитану Ларину и старшему лейтенанту Волкову наведаться к однополчанину убитого.