— Мы собираемся разбить лагерь, сэр Хэмфри? — полюбопытствовал Роберт Клиффорд, вглядываясь в густые тени под Деревьями.
— Нет, — откликнулся Хэмфри и, морщась, спешился. Кольца кольчуги под его накидкой жалобно звякнули. — Доставайте щиты, — обратился он к двум рыцарям из свиты короля, которые управляли крытой повозкой.
Остальные последовали его примеру, слезая с лошадей, с недоумением поглядывая друг на друга и на Хэмфри, который накинул поводья своего жеребца на сук и остановился посреди поляны, поджидая их. Спустя несколько мгновений они присоединились к нему, и единственным звуком, нарушавшим тишину, стал скрежет щитов, которые рыцари доставали из повозки.
Оставив Хантера объедать листочки с кустов, Роберт пересек поляну и подошел к Хэмфри. Весь долгий путь тот упорно хранил молчание, и Роберт чувствовал, как в нем нарастает глухое раздражение. Облегчение, которое он испытывал поначалу, когда они покинули Монтроз, испарилось под тяжестью возникших у него вопросов, на которые Хэмфри до сих пор отказывался отвечать.
— Хватит с нас таинственности, — заявил Роберт, прежде чем кто-либо успел открыть рот. — Что мы делаем, Хэмфри? Мы скачем вот уже три дня, не имея ни малейшего представления о том, куда направляемся и для чего все это нужно.
— Я очень сожалею об этом, — заявил Хэмфри, глядя Роберту прямо в глаза, — но такой приказ я получил от самого короля Эдуарда. Он взял с меня клятву, что я не нарушу его. — Он обвел взглядом остальных своих спутников. — Быть может, вы заметили, что мы описали большой круг. За этими деревьями лежит королевский город Скоун, который мы проезжали на пути в Монтроз. Это и есть пункт нашего назначения.
Двое рыцарей начали раздавать своим товарищам щиты с изображением дракона.
Когда они разобрали их, Роберт вдруг ощутил, что на него снизошло озарение, и он догадался обо всем. По коже его пробежали ледяные мурашки, и он ахнул.
— Камень, — выдохнул он, глядя в лицо Хэмфри. — Вот в чем дело, не так ли? Ты приехал за Камнем Судьбы?
Их спутники начали переговариваться, и в их приглушенных голосах зазвучало сдерживаемое напряжение.
— Трон, — пробормотал Ги де Бошам. — Третья реликвия.
Но Роберт уже не слушал его.
Хэмфри кивнул в знак согласия:
— Камень — одна из четырех реликвий, о которых говорится в Последнем Пророчестве Мерлина.
— Почему я не знал этого? — выкрикнул Роберт, чувствуя себя преданным. Он понял, что ярость его вот-вот вырвется наружу. — Почему ты мне ничего не сказал?
Голос Хэмфри зазвенел от сдерживаемого волнения:
— Я ничего не сказал тебе, потому что ты вернулся в Шотландию всего через какой-нибудь месяц после того, как тебя приняли в орден. У меня просто не было времени рассказать тебе все и объяснить.
— Что объяснить? Что ты собрался силой захватить мой трон?
— Твоя семья потеряла права на престол, когда его занял Баллиол, — негромко ответил Хэмфри. — Король Эдуард не собирается подыскивать на него нового претендента, во всяком случае, сейчас. Шотландия станет частью Англии, как до этого Уэльс и Ирландия. Камень больше не нужен здесь. На нем не будут короноваться новые короли.
— Уэльс и Ирландия — это совсем другое, — голос Роберта с новой силой зазвучал на поляне. — Шотландия — независимое королевство, у которого есть свои свободы. От этого нельзя просто так взять и отмахнуться!
В спор вмешался Ральф де Монтермер и заговорил увещевающим тоном:
— Наше вторжение лишь показало, насколько слаба Шотландия в одиночку. А в союзе с Англией она станет намного сильнее. От этого выиграют обе страны. Теперь, когда договор расторгнут, мы сможем вместе покорить Францию и вернуть нашему королю его земли обратно. Будьте же благоразумны, сэр Роберт. Если бы вы не верили в дело Эдуарда, то не сражались бы на его стороне против своих же соотечественников.
Прежде чем Роберт успел что-либо возразить, в разговор вновь вступил Хэмфри:
— В пророчестве говорится, что, если все четыре реликвии Брута не будут собраны под одной рукой, Британия будет разрушена. А это означает, что Шотландия пострадает так же, как и Англия. И мы должны забрать камень, чтобы этого никогда не случилось.
— Откуда вы знаете, что пророчество настоящее? — вспылил Роберт, глядя на них. — Разве кто-нибудь из вас видел ту книгу, с которой и был сделан королевский перевод? Нет. Она заперта и хранится в надежном месте, не так ли? Предположим, она слишком хрупка для того, чтобы извлечь ее оттуда.
— На вашем месте, сэр Роберт, — предостерег его Ральф, — я был бы осторожнее с такими предположениями.
— Но даже если это правда, — продолжал Роберт, обращаясь к Хэмфри, — это совсем не означает, что книга была написана как раз о нашем времени. А что, если опасность, которую предвидело Последнее Пророчество, миновала много лет назад? Или это опасность, с которой Британии только предстоит столкнуться через сотню лет в будущем? Я читал «Историю» Гальфрида Монмутского, еще когда был мальчишкой, а потом перечел ее еще раз, когда вернулся в Шотландию. Да, он говорит об определенном моменте, когда должны быть собраны воедино некоторые реликвии, но не указывает, когда наступит этот самый момент.
— Последнее Пророчество не просто указывает на реликвии, которые должны быть собраны, по словам Гальфрида Монмутского, — ответил Хэмфри. — Оно также говорит о событиях, которые провозвестят падение Британии в бездну хаоса. О знаках, которые нужно искать. — Он поколебался, словно не зная, стоит ли продолжать или нет, но потом все-таки добавил. — Одним из таких событий стала смерть короля Александра.
Роберт выслушал его слова в полном молчании. До сих пор какая-то часть его не верила в реальность древнего пророчества. Он знал, что и другие рыцари, например, Эймер и Генри Перси, тоже не верили в него истово, а скорее, подобно ему самому, видели в предсказаниях Мерлина возможность попасть в фавор к королю Эдуарду. Роберт прочел удивление на окружающих его лицах. Кажется, Хэмфри знал о пророчестве намного больше всех остальных.
— И король в нем упомянут по имени?
— «…Когда последний король Олбани умрет без видимой причины, — процитировал Хэмфри, — королевство погрузится в хаос. И сыновья Брута будут скорбеть об этом дне бесконечно».
— Александр? — спросил Роберт. — Александр Великий?
— Ну, кто еще, кроме провидца, мог предсказать, что такое случится? — вопросом на вопрос ответил Хэмфри.
— Почему никому из нас не рассказали об этом? — тишину нарушил голос Эймера.
— Об этом знают рыцари Круглого Стола, — ответил Хэмфри. — Вы тоже в свое время узнали бы, если бы вам предложили вступить в их число.
— С каких это пор ты получил доступ к Круглому Столу?
Хэмфри пропустил язвительный вопрос Эймера мимо ушей.
— Роберт, мне нужно, чтобы ты доверился мне и королю Эдуарду, как это было на протяжении всего прошедшего года. То, что мы делаем, — мы делаем для блага этих островов. — Тон его окреп, когда Роберт не ответил. — Ты принес клятву Рыцарям Дракона, став одним из нас и поклявшись хранить верность делу короля, которое связывает всех нас. Это и есть его дело, Роберт. Под его рукой следует собрать по одной реликвии из всех уголков старого королевства — из Англии, Шотландии, Ирландии и Уэльса, — чтобы избежать всеобщего хаоса и разрушения. И если только ты сейчас не нарушишь клятву, это будет и твоим делом. Король рассказал мне, где хранится камень. Я смогу найти его сам, но выйдет быстрее, если ты покажешь дорогу. Я надеялся обойтись без кровопролития, — добавил Хэмфри. — Но если мы попадем в засаду, то может пролиться невинная кровь.
Роберт молча смотрел на Хэмфри, на лице которого была написана решимость. Он мог нарушить клятву, отказаться помогать ему и нажить себе врагов в лице всех здесь присутствующих, включая и самого короля. Или он мог поступить так, как просит его Хэмфри, и помочь исполниться пророчеству. Роберт ощутил, как еще сильнее, чем прежде, разрывается на части между верностью своему королевству и лояльностью к этим людям. И тут его смятенный разум пронзила ясная и отчетливая мысль. Он не мог отрицать очевидного, когда Ральф сказал, как легко англичане вторглись в Шотландию. Он и сам был ошеломлен этой легкостью. С самого момента смерти Александра дела в королевстве шли из рук вон плохо. А что, если это правда? Что, если пророчество настоящее?Ему нужно было время, чтобы обдумать все это и разобраться. Но они все смотрели на него, ожидая ответа. Времени-то как раз и не было.
