— Ничего, вы свое наверстаете. Просто держите глаза и уши открытыми и берегите спину. — Дружелюбная улыбка Хэмфри странным образом противоречила предостережению, прозвучавшему в его словах. — Что ж, желаю вам хорошо повеселиться.

Роберт поднялся из-за стола.

— Быть может, позже мы сможем поговорить подробнее? Мне бы хотелось знать, как я могу попасть в число участников турнира.

— В самом деле? — На лице Хэмфри отразился неподдельный интерес, но потом он с сожалением покачал головой. — Как-нибудь в другой раз. Боюсь, сегодня вечером у меня важная встреча.

— Разумеется, — согласился Роберт, пытаясь ничем не выдать своего разочарования. Непринужденная манера поведения Хэмфри стала для него приятным сюрпризом после настороженно-прохладного отношения других лордов, с которыми он разговаривал до этого. Вновь опускаясь на свое место после того, как рыцарь зашагал прочь, он принялся рассеянно крутить в руках кубок, глядя на брата, который мастерски кружил матрону в танце. Пожалуй, если бы на него не были возложены надежды всей семьи, он тоже смог бы беззаботно веселиться. Будучи старшим сыном, Роберт знал, что такой день когда-нибудь непременно наступит, но это оказалось намного раньше, чем он ожидал, — в девятнадцать лет. И он более не мог ссылаться на свою молодость, потому что в его возрасте дед уже был провозглашен наследником трона и женился на дочери английского графа, получив в приданое за нею столько земель к югу от границы, что они вполне могли соперничать с его владениями в Шотландии.

Но тут на глаза Роберту вновь попался Хэмфри де Боэн, который возвращался к нему.

На лице молодого человека проступила нерешительность, но потом он вдруг улыбнулся.

— Не хотите ли присоединиться ко мне?

Помедлив немного, Роберт поднялся из-за стола. Он чувствовал, что молчаливое согласие выглядит намного пристойнее бурной благодарности, учитывая, что предложение было сделано без особой настойчивости. Пробираясь вслед за Хэмфри по переполненной зале, он попытался поймать взгляд брата, но Эдвард слишком увлекся танцами, чтобы обращать внимание на что-либо еще. Тем временем, они прошли залу и вышли через дверь в узкий коридор.

Хэмфри провел его мимо часовых на галерею, которая тянулась по периметру всего внутреннего двора. День сменился вечером, и с востока наплывали тяжелые тучи. Холодный ветер трепал полы их накидок, когда молодые люди вышли на парапет и стали спускаться по каменным ступеням к огромной круглой башне.

— Здесь раньше располагались апартаменты короля Генриха, — пояснил Хэмфри, когда они миновали очередной пост стражи у входа в башню. — Король Эдуард иногда позволяет нам пользоваться ими.

Раздумывая о том, кого имел в виду рыцарь под словом «нам», Роберт кивнул, но предпочел промолчать. Он чувствовал, как в груди у него нарастает предчувствие чего-то необычайного. Поднимаясь по винтовой лестнице вслед за Хэмфри, он услышал доносящиеся сверху голоса и смех. На верхней площадке Хэмфри распахнул арочную дверь, и Роберт проследовал за ним в просторное помещение с высоким сводчатым потолком, стены которого были выкрашены в темно-зеленый цвет с разбросанными тут и там желтыми звездами. По обе стороны огромного камина стояли застеленные меховыми одеялами кушетки. В комнате находились десять человек, и Роберт узнал кое-кого, потому что видел их на турнире. Но, прежде чем он успел соотнести имена с их молодыми лицами, его внимание привлек большой стяг, свисавший с флагштока на одной из стен. Материал потерся, а кое-где был даже заштопан, но ярко-алый цвет, хотя и вылинявший, угадывался безошибочно, а выцветшие золотые нити складывались в рисунок огнедышащего дракона. Роберту хотелось спросить у Хэмфри, в чем заключается значение этого символа, который он уже видел у них на щитах, но тут мужчины в комнате замолчали и уставились на них.

— Что такое, Хэмфри? — подал голос длиннорукий, хорошо сложенный молодой человек с гладкими черными волосами, зачесанными назад с широкого лба, выделявшегося на его жестком, словно вырубленном из камня, угловатом лице. Он ткнул в Роберта ручищей, в которой был зажат кубок с вином. — Кто это?

— Ты что, оставил свои манеры на турнирной арене? — вопросом на вопрос ответил Хэмфри, и в его деланно шутливом тоне отчетливо прозвучали предостерегающие нотки. — Это — гость.

Черноволосый рыцарь по-прежнему не сводил глаз с Роберта.

— Это частнаявстреча.

Более не обращая на него внимания, Хэмфри обратился к остальным.

— Позвольте представить вам сэра Роберта Брюса, графа Каррика.

— Ну, конечно, — воскликнул один из рыцарей, кивая Роберту с кушетки, на которой он полулежал. Коренастый, со светлыми волосами, он улыбался ленивой полуулыбкой, которая не затрагивала его прозрачных льдисто-голубых глаз. — Вашей семье принадлежат земли в Йоркшире рядом с моими, сэр Роберт. Мой отец хорошо знаком с вашим. Я — Генри Перси, лорд Алнвик.

В тоне молодого человека звучало врожденное высокомерие, что более не удивляло Роберта. Имя было ему знакомо, и он узнал в рыцаре внука графа Джона де Варенна.

Еще один юноша, совсем мальчик, поднял в приветственном жесте руку:

— Добро пожаловать, сэр Роберт. Меня зовут Томас.

Роберт наклонил голову. Несколько человек кивнули в ответ, остальные возобновили беседу. В конце концов, и черноволосый рыцарь отвел враждебный взор.

— Не обращайте на Эймера внимания, — пробормотал Хэмфри, подводя Роберта к слуге, который стоял с кувшином вина в руках. По знаку Хэмфри тот наполнил вином два кубка. — Он просто злится оттого, что сегодня я победил его.

— Эймер?

Хэмфри отпил глоток вина.

— Эймер де Валанс. — Он незаметно кивнул на черноволосого рыцаря. — Сын и наследник сэра Уильяма де Валанса, графа Пемброка. Вы наверняка слышали о нем.

Роберт и впрямь слыхал кое-что. Его дед сражался бок о бок с Уильямом де Валансом в битве при Льюисе, а отец участвовал с ним в кампании в Уэльсе. Сводный брат Генриха, родившийся и выросший в Пуатье, Валанс прибыл в Англию молодым человеком и стал одной из главных причин войны между королем и Симоном де Монфором. Если Эймер приходится сыном Уильяму, то это делает его кузеном Эдуарда.

— Я знаком с Валансами заочно, по их репутации, — осторожно заметил он.

Хэмфри коротко рассмеялся. Кажется, он понял, какой смысл вложил в свои слова Роберт, но ограничился тем, что кивнул на юношу, который назвался Томасом:

— А это — Томас Ланкастер, сын графа Эдмунда, брата короля.

— Кажется, сегодня на арене я его не видел.

— Вы и не могли его увидеть. Ему всего шестнадцать. — Хэмфри одобрительно прищелкнул языком. — Но он примет участие в первом же турнире после того, как его посвятят в рыцари. Никогда не видел, чтобы кто-нибудь в столь юном возрасте так хорошо управлялся с копьем. — Допив вино и протягивая кубок слуге, чтобы тот наполнил его вновь, Хэмфри представил ему одного за другим остальных мужчин в комнате.

Роберт внимательно слушал его, потягивая крепкое вино. Перечень имен произвел на него впечатление. Эти люди, несмотря на свою молодость, или были владельцами крупнейших поместий Англии, или должны были унаследовать их. Будучи графом, которому уже не надо ждать титула, он стоял выше их всех, но нельзя было отрицать, что все эти молодые люди, столь беззаботно расслабляющиеся в бывших апартаментах самого короля, обладают реальной силой и властью. Роберт почувствовал, что замок Тернберри, со стен которого было видно море, остался где-то далеко-далеко, за много миль отсюда.

Прежде чем Хэмфри успел покончить с этим неофициальным представлением присутствующих, дверь распахнулась настежь и в комнату влетел какой-то мальчуган. С грохотом захлопнув ее за собой, он, не теряя времени, нырнул за одну из кушеток.

Через несколько мгновений дверь вновь отворилась, и на пороге появился мужчина в летах.

— Милорды, — тяжело дыша, пробормотал он, обводя взглядом собравшихся. — Вы, случайно, не видели молодого мастера?