В конце концов, с какой стати она станет испытывать в нем потребность, когда собственное состояние Брукхейвена затмевает даже богатство старого Пикеринга? План сработал просто замечательно, даже, несмотря на то, что это была идея Вульфа. Вместе они сделали все возможное для того, чтобы первая помолвка Брукхейвена потерпела неудачу.

Конечно, совершенно справедливо то, что информация Вульфа была неверной и состояние Брукхейвена было солидным – и верно так же то, что похищение Брукхейвена оказалось откровенно плохой идеей, особенно когда они узнали, что похитили не маркиза, а его брата – и истинно также то, что мисс Феба Милбери, вероятно, тоже не испытывала бы большей потребности в использовании своего наследства, чем мисс Дейдре – э-э, новая леди Брукхейвен.

Что ж, однако, они добрались до необходимой точки, и было очень приятно находиться здесь. Стикли не для того холил и лелеял тысячи фунтов Пикеринга все эти годы, чтобы обрадоваться тому, как их растратят на сомнительные женские «штучки». Теперь ему не придется проходить через это.

С удовольствием он открыл клапан конверта и вытащил оттуда толстый, тяжелый лист бумаги. Стикли начал читать вслух, хотя Вульф не казался заинтересованным.

В фирму «Стикли amp; Вульф»,

Уважаемые господа, я надеюсь, что это письмо застанет вас в добром здравии.

Стикли улыбнулся, нервная улыбка искривила его губы.

– Леди Брукхейвен самая воспитанная молодая женщина, не так ли?

Вульф заворчал. По крайней мере, Стикли предпочел расслышать это как ворчание, а не как что-то другое, менее приятное выступление. Проигнорировав своего партнера, он продолжил:

« Я решила не ставить в известность своего супруга о своем назревающем наследстве…»

– Что ж, это ее право, я полагаю, – произнес Стикли с осуждающим фырканьем. – Хотя я не должен был бы позволять своей жене скрывать такое от меня.

Он проигнорировал невнятное бормотание Вульфа о малой вероятности того, что Стикли когда-либо окажется в таком же положении, – и в самом деле, только потому, что парень не слишком заботится о своей внешности, не означает…

Он читал молча до тех пор, пока не дошел до предложения, которое заставило его руку стиснуть прекрасную бумагу так, что на ней появились неизгладимые складки.

– О нет. О… о… – Ничего нельзя было сделать. Только ругательство подойдет в такой момент, как этот. – О, черт!

Это вывело Вульфа из его ступора с таким же эффектом, как если бы опущенная серебряная волчья голова на его трости приподнялась и укусила Вульфа. Его ботинки ударились о пол, и он поднялся на ноги далеко не таким плавным, как обычно, движением.

– Что? Что такое?

Стикли не мог дышать.

– П… п… – Он отчаянно махнул письмом в сторону Вульфа. – П…

Вульф поднял свою трость.

– Выкладывай, Стикли!

– Полное изъятие! – задохнулся его партнер. – Немедленно после того, как она станет герцогиней Брукмур!

Вульф побледнел под своим зеленоватым цветом лица и медленно опустился обратно в кресло.

– О. – Он сделал глубокий вдох. – О, дьявол!

Стикли истерично кивнул.

– Точно! Верно! О, Вульф, что мы собираемся делать?

Вульф долго смотрела в блестящие серебряные глаза на своей трости. Затем он медленно поднял голову.

– Бедняжка, – произнес он ласковым голосом. Затем покачал головой. – Итак, она осознала, что значить выйти замуж за Чудовище.

Стикли уставился на короткую записку, пытаясь разгадать ее источник.

– Ты думаешь, что она хочет оставить его? – Он быстро заморгал. – Так скоро? – Холодок пробежал по его телу. – Думаешь, она боится его?

Вуьф тяжело вздохнул.

– Может ли быть что-то еще? Она сразу же должна была обнаружить его истинную сущность. Теперь она в отчаянии, и готов поспорить, боится, что закончит так же, как и первая маркиза Брукхейвен.

Стикли заерзал, испытывая неудобство от таких мрачных предположений.

– Тогда, если она по-настоящему в опасности, – медленно предположил он, – возможно, мы должны просто отдать ей деньги. Они по праву принадлежат ей, в конце концов – или, по крайней мере, скоро будут принадлежать.

Вульф глубокомысленно кивнул.

– Это могло бы быть подходящим решением – если только он не доберется до денег. Тогда она будет беспомощна. – Он развел руками. – И кто сможет остановить его? Ему уже сошло с рук одно убийство.

В точности в это всегда верил и сам Стикли.

– Что ты предлагаешь?

Вульф размышлял над головой у своей трости.

– Я думаю… что, если мы сделаем для нее нечто большее? Что, если мы поможем ей освободиться от этого ужасного брака… навсегда?

Стикли вздрогнул от твердости, блеснувшей в глазах его партнера. Внезапно он вспомнил о тех тревожащих моментах во время их последнего приключения, когда он был почти уверен, что Вульф замышляет… хм, насилие.

– Ты же не имеешь в виду…

Вульф сфокусировал свой рассеянный взгляд на бледном лице Стикли. Стальной блеск исчез, и на его месте появилась зарождающаяся ухмылка.

– Не беспокойся, Стик. Я в точности знаю, что делать.

Стикли покачал головой, обеспокоенный больше, чем когда бы то ни было.

– Я боялся, что ты собираешься сказать именно это.

Как только Дейдре позавтракала и оделась, она обнаружила, что у нее нет никаких дел. Ей нечем было заняться в Брук-Хаусе. Домашнее хозяйство и так работало гладко. Кроме того, чтобы разыскать пропавшего котенка, у нее не было никаких планов ни на этот день, ни на какие-либо следующие дни, так как не нужно будет ни выбирать платья, ни делать прически ближе к вечеру.

Девушка решительно отказалась от побуждения найти партнера по преступлению в лице Мэгги, потому что этот поступок слишком сильно смахивал на повиновение приказу его сиятельства о том, что она станет воспитывать его дочь. Кроме того, ее сиятельство имеет все права на то, чтобы проинспектировать свои новые владения, в конце концов. Она проделает весь путь от подвала до чердака, решила Дейдре.

К несчастью, подвал оказался чрезвычайно скучным, состоящим из строго организованного помещения для хранения корнеплодов и еще более безукоризненных кухонь, куда она не осмелилась сделать и шагу.

С общими помещениями дома, гостиными, приемными и музыкальной комнатой она уже знакома. Кабинет его сиятельства оставался тайной, но Дейдре не нашла в себе храбрости войти в самое логово Чудовища – особенно, когда она вспомнила, как пристально он смотрел на нее прошлой ночью.

Когда-нибудь ей все таки придется столкнуться с ним, если она хочет вести свое сражение, но, возможно, не сейчас.

В конце она забрела в галерею, заглядывая под прикрытые тканью столы и шепотом произнося звуки, которые, по ее предположению, должны были привлечь котенка. Коридор с встроенными окнами, выходящими на самые лучшие дома в Лондоне, устроившиеся внизу вдоль улицы, проходил по фасаду здания.

Остановившись в амбразуре одного из окон, Дейдре уставилась на город, которым она мечтала к этому времени уже полностью завладеть. И вот она здесь, маркиза Брукхейвен, хватается за прутья своей клетки и выглядывает из окна, как самый заброшенный обитатель Бедлама.

Движение на улице привлекло ее внимание. Трое мужчин приближались к двери Брук-Хауса. Они двигались легкими шагами, с гибкостью, свойственной молодежи. Через мгновение, девушка узнала некий кричаще-полосатый жилет.

Ах, прибыла боготворящая ее группировка. Тот, что носит жилет, должно быть Коттер, серый пиджак – это Сондерс, а темно-синий… это Баскин.

Тот факт, что она вышла замуж всего лишь день назад, кажется, даже не заставил ни одного из этой троицы призадуматься – с чего бы это? Всему миру было очевидно, что это брак по расчету. Почему жизнь не должна продолжаться как обычно, с изобилием джентльменов, наносящих ей визиты?

В любом случае, они были всего лишь кучкой скучающих юнцов, без реальных перспектив унаследовать что-то, заслуживающее внимания, и без настоящей цели в жизни, чтобы занять их. Флирт был их любимым времяпровождением, и, в действительности, их единственным навыком. Почему небольшая свадебная церемония должна была хоть на чуть-чуть задержать их?