— Ну конечно! — воскликнул Джереми. — И как я раньше не догадался? На карте не крест, а символ молота Тора. Взгляните!

— И что же? — бесстрастно произнес Костас. — Как нам это поможет?

— Но это же очевидно. Викинги, вероятно, нашли скалу, по форме схожую с Мьелльниром, и рядом с ней выложили отметину из камней. Конечно, не бог весть какой указатель, но вполне в стиле викингов.

— Нечто подобное я только что видел, — степенно произнес Костас. — Где-то рядом. Сейчас найду. — Отойдя в сторону, он воскликнул: — Вот камни, как теперь вижу, сложенные в рисунок! — Оглядев кладку, Костас посмотрел вверх: — А вот и скала, и тоже сойдет за молот.

Джек и Джереми подошли к Костасу.

— Ты нрав, — сказал Джек, взглянув на камни и на скалу. — Это и есть указатель, который нам следовало найти. Если бы Джереми не додумался, что крест на камне символизирует молот Тора, мы бы этот указатель не обнаружили. Прошли бы мимо, не заметив.

— Продолжим поиски, — возбужденно произнес Джереми. — Харальд, должно быть, оставил здесь какое-то сообщение.

Джереми стал обходить скалу и наконец, остановившись под ее выступом, издал радостный возглас. Джек подбежал к нему. Джереми схватил его за руку и прижал ладонью к скале.

— Что-нибудь ощущаете?

Джек стал водить ладонью по камню и нащупал соединяющиеся друг с другом узкие углубления.

— Что это? — спросил он.

— Сейчас увидим. — Джереми оглянулся. — Костас, у вас, кажется, есть фонарик.

Вооружившись фонариком, Джереми осветил нужное место.

— Выдолблены две руны. — Джереми направил луч фонаря на левую. — Это третья руна футарка, древнескандинавского алфавита. Но раз рун только две, то, скорее всего, это символы, и тогда первая руна — символ орла.

— Символ корабля Харальда Хардрада, — прошептал Джек.

— А вторая руна, — продолжил Джереми и осекся… — Да это не руна. Джек, посмотрите сами.

Джек посмотрел и не поверил своим глазам. На скале виднелось изображение семисвечника. Это менора! У Джека перехватило дыхание, он замер, едва веря в находку. Надо же, они все-таки отыскали след Харальда Хардрада, который, несомненно, около тысячи лет назад стоял у этой скалы, глядя на своеобразное сообщение, исполненное на камне его людьми. Одним из составляющих этого сообщения являлся символ меноры, изображение которой красовалось на арке Тита в далеком Риме, в тысячах милях от берегов Нового Света. Эту связь было трудно себе представить; она, казалось, опровергала все устоявшиеся законы истории.

Преодолев замешательство, Джек расплылся в улыбке и, похлопав Джереми по спине, радостно произнес: Превосходно. Мои поздравления, Джереми.

— Я слышал, вы обнаружили руны, — сказал Костас, предпочитавший не мешать Джеку и Джереми. — Что они говорят?

— Руна только одна, — ответил Джек, все еще радостно улыбаясь. — Другое изображение на скале — символ меноры, а руна — символ «Орла», корабля Харальда Хардрада.

— Выходит, Харальд здесь все-таки побывал.

— Несомненно.

— Учебники истории теперь нуждаются в дополнении, — подхватил Джереми. — В Америке за несколько столетий до Христофора Колумба побывали не только простые викинги, основавшие на Ньюфаундленде поселение, но и Харальд Хардрада, король Норвегии, самый великий из правителей викингов.

— Который, судя по тому, что он оставил здесь сообщение, отправился дальше, — дополнил Джек.

— Но если викинги считали это забытое богом место райскими кущами, — сказал Костас, глядя по сторонам, — почему Харальд здесь не остался?

— Скандинавы верили в существование мира духов, — пояснил Джереми. — Для них этот мир нередко смешивался с реальным. По верованиям скандинавов, бог-волк, бог-орел, коварный бог Локи могли, приняв любое обличье, пожаловать в этот мир, явив свой лик тем, кто наделен сейд, специфическим ясновидением. Кроме того, скандинавов тревожили духи умерших. Вероятно, оказавшись на Винланде, викинги сочли эту местность небезопасной и отплыли в поисках новых земель. Изображения, что мы нашли на скале, могут иметь два значения: являть собой информацию для тех скандинавов, которые, как полагал Харальд, придут в эти места после него, а также служить магическим заклинанием, способным отогнать духов и обеспечить Харальду безопасность на дальнейшем пути.

— Но одно из этих изображений менора, — напомнил Джек.

— Мне кажется, что это изображение превратилось для Харальда в своеобразную руну, ставшую символом его достижений, его доблести и геройства.

— Харальд был храбрым воином, — подхватил Джек, и, сражаясь с врагами, за чужие спины не прятался, всегда находился в гуще сражения. Чудо, что он не погиб в битве при Стэмфорд-Бридже. Должно быть, он грезил о героической смерти на поле боя, а, уцелев, решил, что у него впереди более великая битва — вероятно, исходя из мистических верований, битва в конце времен при наступлении Рагнарека.

— Скандинавы верили в предопределение, в судьбу, дарованную им при рождении, — присовокупил Джереми. — Харальд после битвы при Стэмфорд-Бридже, вероятно, решил, что свое предназначение в жизни до конца не исполнил, и отправился не только на поиски новых земель, но и на поиски геройских свершений, чтобы, погибнув на поле боя, покрыть себя неувядаемой славой, стать национальным героем.

— От ваших рассуждений у меня голова пошла кругом, — недовольно произнес Костас. — Лучше скажите, куда направился Харальд, оставив эти места.

— Прежде чем отправиться в плавание, Харальду следовало пополнить запасы продовольствия и воды, а также починить корабль. Такая починка явно производилась. Археологи в шестидесятых годах откопали примитивную кузницу, в которой викинги плавили добытое в здешних местах железо, шедшее на заклепки для корабля.

— Но все же куда направились викинги?

— Могу сказать, что они вряд ли пошли на запад, — ответил Джереми. — На западе дельта реки Святого Лаврентия, а идти на весельном судне против течения весьма затруднительно. — Кроме того, викинги полагали, что на западе находится край земли — Гннунгагап, бездонная пропасть.

— Тогда Харальд, наверное, пошел на юг?

Джек кивнул и достал из рюкзака «наладонник».

— Прежде я хочу вам обоим кое-что показать.

На экране появилось изометрическое изображение корабля.

— Эту картинку, — пояснил Джек — я получил по электронной почте вчера поздно вечером от Лановски, когда вы уже спали. Это трехмерное изображение того самого замурованного во льду корабля, основанное на фотограмметрических данных, которые мы получили, находясь в недрах айсберга. Исходя из того, что «Волк» и «Орел» были однотипными, можно ясно представить, как выглядел корабль Харальда Хардрада, на котором он добрался до Винланда.

Все уставились на экран, разглядывая корабль. Симметричные нос и корма и единственная мачта с прямым парусом. Обшивка из уложенных внахлест досок, скрепленных заклепками и гвоздями. Выступающий киль соединен с форштевнем под прямым углом, что способствовало уменьшению бокового движения корабля. Ниже планшира равномерно распределены портики по числу весел. С кормы выступает рулевое весло. На носу флагшток с развевающимся флагом, на флаге — логотип ММУ и изображение семисвечника.

— Лановски, оказывается, не лишен чувства юмора, — сказал Костас, указывая на флаг.

— После зимовки в Гренландии, — продолжил Джек, — викингам следовало отремонтировать корабль для дальнейшего плавания, а он был довольно старым. Это на нем, за двадцать пять лет до того как оказаться в Гренландии, Харальд бежал из бухты Золотой Рог. Мало того, судно всю зиму пролежало на берегу.

— О каком времени идет речь? — спросил Костас.

— Палеоклиматологи из команды Маклауда, подвергшие анализу пробу льда, в котором был замурован корабль викингов, утверждают, что этот лед образовался зимой с 1066 на 1067 год. В Гренландии та зима была необычайно суровой. Дэвисов пролив освободился от плавучего льда лишь в начале июня.

— Решив отправиться в дальнее путешествие лишь на одном корабле — «Орле», викинги для его ремонта вполне могли использовать материал, снятый с «Волка», — предположил Костас.